Прикусив губу, она отвернулась от Джекаби и посмотрела вдаль.
– Иногда они сводят меня с ума, эти чувства и мысли, но они мои, а не той девушки. Это эмоции женщины, которой я никогда не знала, а это значит, что я стала кем-то новым. И кто бы ни была эта новая я, она ни от кого не зависит, и я хочу узнать, что она за человек.
Я видела, как Джекаби смотрит на людей, когда они ему неинтересны или, наоборот, вызывают любопытство. Видела, как он смотрит на них, воспринимая как часть научного эксперимента или кусочки пазла.
Пока Дженни говорила, Джекаби смотрел на нее так, как ни на кого прежде. Его взгляд был полон неожиданной нежности.
– Пожалуй, я лучше пойду, – сказала я.
– Нет, мисс Рук. – Джекаби повернулся, вынимая из пальто красный мешочек и кладя его на свой рабочий стол. Внутри лежал странный камень, который дал мне Павел. – Нам нужно поговорить.
– Боюсь, ваш разговор придется ненадолго отложить. – В дверном проеме появился Чарли.
Мы обернулись.
– В чем проблема? – спросил Джекаби. – Морвен?
– Надежно закрыта в погребе. Была на удивление сговорчива. Такие цепи очень пригодились бы нам в полицейском департаменте. Но дело в том, что погреб уже был занят. Вы знаете эту женщину?
Он шагнул в сторону, пропуская вперед Корделию Хул, держащую на руках маленькую девочку в желтом платье.
– Миссис Хул, – удивилась я. – Мы и не ожидали… Это ребенок мисс Уик?
– Нет, – возразил Джекаби, шагнув вперед и потрепав пухленькую малышку по щеке. – Она не ребенок мисс Уик.
– Вы правы, – подтвердила вдова. – Я знаю, что вы не любите секреты, мистер Джекаби. Простите меня. Это Хоуп. Мой маленький секрет.
– Зачем вообще делать секрет из существования ребенка? – нахмурился Джекаби. – Все равно детей не получится скрывать. Они слишком бросаются в глаза. Громко кричат, плачут, проказничают…
– Сэр, – прервала я его рассуждения, – миссис Хул и профессор состояли в браке лишь один год.
– Да. И что?
– А этой девочке по меньшей мере два года. Она не дочь профессора, верно? – Я посмотрела на миссис Хул. – И это ваш самый большой секрет.
Вдова покачала головой.
– Я родилась совсем в другом мире, далеком от мира Лоуренса, – начала она. – Мне довелось испытать то, чего я никогда не пожелаю своей дочери. Лучше ей вообще никогда не знать своего настоящего отца. Мне хотелось для нее другой жизни, отличной от моей. Я надеялась выйти замуж за какого-нибудь богатого человека с положением в обществе. После рождения Хоуп я стала посещать колледж в попытках познакомиться с каким-нибудь наивным студентом. С кем-нибудь, кто подавал бы большие надежды.
Она тяжело вздохнула.
– Вместо студента мне попался на глаза добрый, но довольно одинокий профессор. Я скрывала от Лоуренса свою прежнюю жизнь. Пока мы только встречались, за Хоуп присматривала мисс Уик. А когда он сделал предложение – боже, мне так стыдно, – все зашло уже слишком далеко. Я никогда не была вероломной. Но вышло так, что я действительно полюбила Лоуренса и боялась, что он бросит меня, если узнает правду о Хоуп. А ведь я и ее очень люблю. Как только мы поженились, я попросила Лоуренса взять горничную, сказав, что знаю одну женщину, оказавшую немало услуг моей семье, у которой на попечении есть маленькая девочка. Так мисс Уик переехала к нам, а вместе с ней и моя малышка Хоуп.
Вот почему я не взяла ее с собой, когда пришла к вам. Я не знала, можно ли вам доверять. Но потом вы спасли меня от того ужасного человека и спрятали от тех чудовищ. Я слышала, как они ходили над моей головой, когда вы ушли. Они приближались к двери, тянули за ручку, хотели выбить, но так и не смогли проникнуть внутрь. Благодаря вам, детектив, я осталась в живых. Поэтому я отправилась за Хоуп, чтобы вы могли защитить и ее, если позволите.
– К сожалению, я не могу этого сделать, – с горечью в голосе сказал Джекаби.
– Прошу вас, детектив. Моя маленькая Хоуп не виновата, что все так сложилось. Она не выбирала себе в матери женщину вроде меня. Она не заставляла никого сбиваться с пути. Я не идеальна, мистер Джекаби, но отдам все ради своей дочери.
Джекаби кивнул.
– Благодарю вас за честность, миссис Хул. Я люблю честность и прямоту. Но увы, боюсь, я не смогу сдержать обещание, данное вам или вашей дочери. Ситуация изменилась. Теперь мишенью тех чудовищ стали мы сами и, как следствие, весь дом. Тот, кто пытался убить вас, сейчас занял ваше место в подвале. Мой дом больше не безопасен.
Миссис Хул поникла.
– И куда мне теперь идти?
Джекаби сжал губы и закрыл усталые глаза. Через несколько долгих секунд он снова открыл их.
– Запомните адрес. Запомните в буквальном смысле и никогда не записывайте его. И никому не говорите.
Склонившись, он прошептал ей что-то на ухо.
– Запомнили? Там живут хорошие люди. Они вам помогут.
– Мне сказать, что меня отправил к ним мистер Джекаби?
– Нет. Скажите им… – Джекаби глубоко вздохнул. – Скажите им, что вас отправил к ним их сын. Скажите, что он скучает по ним.
У меня по спине пробежали мурашки, когда я поняла, о ком он говорит.
– И, что самое главное, скажите им, что нужно подготовиться. Когда-то давно я оставил у них коробку. Коробку из-под сигар. Скажите, что нужно воспользоваться всем, что там есть. Им потребуется все, что они смогут найти.
У моего работодателя – человека, который никогда не рассказывал о своем прошлом, не выставлял никаких портретов на каминной полке и даже не раскрывал своего настоящего имени – были родители. Мать и отец, настоящие люди, живущие в настоящем доме где-то в настоящем мире. Мысль об этом почему-то очень меня тронула. Какие они?
Джекаби проводил миссис Хул, снабдив ее сумкой, полной амулетов и оберегов, пачкой денег на дорогу, свежими фруктами и парой засохших кексов. Он предложил также соленья и варенье из погреба, но вдова вежливо отказалась. Она долго и горячо благодарила детектива, прежде чем отправиться в путь с малышкой Хоуп на руках.
– А не лучше ли было и нам отправиться с ней? – спросила я, когда Джекаби вернулся с улицы и закрыл за собой дверь. – Хотя бы убедиться, что она в безопасности добралась до места?
– В нашей компании ей не будет безопаснее, – вздохнул Джекаби. – Лучше им ехать одним.
– Вы же не поэтому не стали провожать ее? – Голос Дженни зазвучал чуть раньше, чем сама она появилась. – Когда вы в последний раз виделись?
Джекаби смотрел в окно, как удаляется вдова.
– Я не видел своих родителей по меньшей мере лет двадцать, мисс Кавано. Мы не переписываемся. Дар ясновидения, знаете ли, не принимает во внимание личную жизнь своего хозяина и не подстраивается под его семью. Когда он овладел мною, мне пришлось следовать своей собственной дорогой.
