Не знаю, сколько я проспала: несколько минут или часов. Но сон был таким глубоким, что, проснувшись, я не сразу поняла, где нахожусь.
Я была дома у Риса. Точно. Я помнила, как быстро заснула на его удобном диване. У него был прекрасный вкус. Я потянулась было, но замерла, вдруг поняв, что диван стал слишком твердым и теплым.
Сбитая с толку, правой рукой я нащупала что-то твердое и рельефное. Мои пальцы провалились в углубление. Это что, пупок?
Я распахнула глаза.
Мама дорогая, я лежала совсем не там, где заснула. Под моей рукой был вовсе не диван.
Это был Рис – спящий, полуобнаженный Рис. Я лежала рядом с ним, в его постели.
Глава 18
Если это был сон, просыпаться я не хотела. Причин тому было много, но главное – ничто на свете не могло сравниться с тем чувством, которое я испытывала, просыпаясь рядом с этим парнем. Пока мне довелось испытать его лишь два раза, и этого мне было мало.
Я не могла поверить, что даже не проснулась, когда Рис перенес меня на кровать. Я попыталась представить, что он сделал, когда вернулся домой. Очевидно, сначала он разделся и надел пижамные брюки, потому что голыми ногами я чувствовала мягкий, потертый хлопок. Видимо, дальше он поднял меня и перенес в спальню. Не знаю, сам он положил меня так близко или я подвинулась во сне, но мы лежали вплотную друг к другу, а его рука покоилась у меня на бедре.
Сердце сжалось у меня в груди. Слушая его тихое дыхание, я вдруг поняла, как сильно хотела всего этого. И ни с кем попало, а именно с ним. Несмотря на наше сложное прошлое и все, что нам нужно было друг другу сказать, он все равно обо мне заботился.
И это доказывало, каким он был человеком: хорошим, добрым. Такие парни на вес золота.
А еще Рис был очень красив.
Его полные, красиво очерченные губы разомкнулись, и я с трудом сдержалась, чтобы не провести по ним большим пальцем. Еще сложнее мне было сдержать желание его поцеловать, ведь мне ужасно хотелось снова ощутить на коже прикосновение этих губ.
Его теплая кожа была очень гладкой, и я решила, что мне нужно вылезать из постели, пока я не сделала что-нибудь неприемлемое – например, не просунула руку под резинку его пижамных штанов.
Я осторожно отодвинулась от него и встала. Мой свитер лежал неподалеку. Натянув его, я обняла себя руками, уже скучая по теплу его тела. Мне не хотелось его будить, потому что было еще слишком рано, а он явно не успел выспаться. Я выскользнула из спальни и тихо закрыла за собой дверь.
Когда я вышла в гостиную, в квартире царила гробовая тишина. Вспомнив, что у Риса есть балкон, я открыла дверь и вышла наружу. Вдохнув побольше утреннего воздуха, я огляделась. С уединенного балкона открывался вид на небольшую рощу.
Рис выращивал цветы.
Или кто-то выращивал их за него.
На кованой решетке балкона висели горшки с прекрасными розовыми и сиреневыми цветами. Возле них стояли две зеленых подставки, а в углу, в тени, расположился пушистый куст. Вплотную друг к другу были поставлены два плетеных кресла.
Сев на одно из них, я подогнула ноги. Было на удивление прохладно. У меня в голове не укладывалось, как быстро сезоны сменяют друг друга.
Пока я сидела на балконе, мысли текли своим чередом. Я не могла припомнить, взяла ли из своей квартиры очки. Впрочем, это было неважно, ведь машину я тоже оставила возле собственного дома. Нужно было вернуться за ней до начала вечерней смены.
Вернуться в свою квартиру.
Я поежилась, но не от холода. Я поверить не могла, что за мной кто-то следил. У меня появился сталкер. Чертов сталкер! У меня. Я едва заметно покачала головой. Именно так все и было. Нельзя было и дальше обращать все в шутку, притворяться, что это Каспер или призрак-извращенец, или списывать все на временную потерю памяти. Кто-то проникал в мою квартиру, когда я была дома, удалял сообщения, пока я принимала душ, фотографировал меня во сне. Это было самое жуткое. Хуже был разве что тот факт, что я понятия не имела, что именно происходило. Я даже представить себе не могла, кто это мог быть.
Дин был настойчив, но на психопата не тянул. Оставалось лишь предположить, что меня преследовал незнакомец – человек, ответственный за произошедшее с другими девушками, – а это было еще страшнее. Он ведь мог хоть каждый вечер приходить к нам в бар! Я могла болтать с ним, улыбаться ему, как другим клиентам.
О боже, меня пугала сама мысль об этом. Мне не хотелось больше выходить из дома – вот только дома я теперь тоже не была в безопасности. Господи. Я зажмурилась. Что мне делать? Мне претила идея менять свою жизнь из-за какого-то психа, который был для меня бестелесным призраком.
Впрочем, призрак прошлого уже изменил мою жизнь. Я всегда жила с оглядкой на то, что случилось с Чарли. Это осознание пугало меня, тем более что я даже не успела до конца проснуться, чтобы его осмыслить.
Тут мне в голову пришла ужасная мысль. Что если я знала своего сталкера? Может, это был не Дин, парень, с которым я сходила на пару свиданий. Вдруг это был человек, который недавно вернулся в мою жизнь, хотя я вовсе этого не хотела?
Вдруг это был Генри Уильямс?
Это казалось невероятным, но в школе он всегда казался мне странноватым. Красивым, но странноватым. Может, ему было мало сломать жизнь Чарли? Может, он хотел и меня свести с ума? Звучало чудовищно – столь же чудовищно, как и мысль о том, что кто-то проник ко мне в квартиру и сфотографировал меня во сне.
Я открыла глаза и увидела коричневого кролика, который проскакал по лужайке к деревьям. Точнее, я решила, что это был кролик, ведь мне он показался просто коричневым пятном. Если уж на то пошло, это мог быть и опоссум.
Честно говоря, я поверить не могла, что сижу у Риса дома. Я просто не могла себе позволить об этом задумываться. Откинув волосы с лица, я устало вздохнула. Даже в тишине, в окружении прекрасных цветов и скачущих кроликов мне было сложно разобраться в своих чувствах к Рису. Они были вплетены в паутину нашего прошлого и настоящего. Я годами вожделела его, а теперь…
Я даже думать об этом не могла.
Да, он был мне небезразличен – и очень давно, – но любовь меня пугала. Я обожглась на Чарли. Я любила этого парня больше всего на свете. Когда мне было шестнадцать, часть меня погибла, как только с ним случилась беда. Это по-прежнему меня убивало. Я не могла влюбиться в Риса, только не так сильно. Ведь он каждый день ходил на работу, которая предполагала серьезный риск. Я поморщилась, но это было правдой. Боже, все это не имело смысла, ведь…
Дверь открылась, и на балкон вышел Рис. Он взглянул на меня своими заспанными синими глазами. Повернувшись к нему, я застыла в изумлении. Боже, по утрам он был невероятно мил. Растрепанные волосы, легкая щетина… Он был как с картинки.
– Привет, – сказал он и улыбнулся.
