Я хихикнула, но этот звук потонул в громком стоне, когда он коснулся рукой моей груди. Вскоре мои трусики полетели на пол, футболка оказалась на кровати, и мы слились в крепчайшем объятии. Рис положил руки мне на бедра, а я уперлась ладонями ему в грудь. Он позволил мне задать темп, и мы не стали спешить. Мы не хотели ни отыметь друг друга до потери сознания, ни получить разрядку, нет. Мы хотели показать друг другу, что чувствуем, и в этом было что-то тонизирующее, отрезвляющее и прекрасное. Мы двигались не спеша, ловили момент. А когда наслаждение наконец достигло пика, он кончил вместе со мной. Мы оба задрожали и повалились на кровать.
После этого я долго не шевелилась, лежа поверх него. Я прижалась к его груди здоровой щекой, а он играл моими волосами.
– Куда делись фиолетовые пряди? – спросил он.
– Что? – Мне было лень даже думать о его вопросе.
– Куда пропали фиолетовые пряди? – повторил Рис.
– Выцвели.
– Хм, – буркнул он, не переставая перебирать мои волосы, что было ужасно приятно. – Сделай снова розовые.
– Розовые? – нахмурилась я. – У меня почти год розовых не было.
– Я знаю, но они мне нравились. Тебе они очень шли.
У меня на губах расцвела улыбка. Он помнил, что у меня давным-давно были розовые пряди! Боже, я любила этого парня, серьезно.
– Может, сделаю розовые в следующий раз.
– Подумай об этом, – сказал Рис.
– Командир, – пробурчала я, по-прежнему улыбаясь. Мы лежали так несколько минут, пока у меня в голове блуждали разрозненные мысли. В конце концов я решила озвучить одну из них. – Я тут подумала…
– Мне пора бояться? – спросил он, положив руку мне на спину.
– Возможно, – усмехнулась я. – Это насчет… моего будущего.
– Так, – сказал Рис, поглаживая меня по пояснице. – И чем же ты хочешь заняться?
По непонятной причине мне оказалось легче признаться в этом, когда я лежала на груди у Риса обнаженной, что было довольно странно.
– Я подумала, что мне стоит… бросить занятия. Да, образование еще никому не вредило, но это не мое. Не сейчас. Колледж никуда не денется. Если я чему-то в последнее время и научилась, так это тому, что никто не знает, что будет завтра. Я не хочу… заниматься тем, что мне не по душе. Может, однажды это изменится.
– Малышка, тебе не стоит меня убеждать, – сказал Рис, выводя пальцем круги у меня на спине, из-за чего мне хотелось, как кошке, выгнуть спину. – Думаю, это отличная мысль. У тебя появится больше времени на живопись и веб-дизайн, если ты по-прежнему хочешь им заниматься.
– Хочу, – ответила я, вне себя от радости. – Мне это нравится. К тому же я могу и дальше работать в баре. – Я сделала паузу и подняла голову, чтобы видеть его лицо. – Ты не считаешь, что, бросив колледж, я стану… неудачницей?
Рис серьезно посмотрел на меня.
– Во-первых, ты не бросаешь его навсегда, а делаешь перерыв в учебе. Может, ты никогда к ней не вернешься, но ты поступаешь так не потому, что не можешь справиться с нагрузкой. Во-вторых, колледж не решает всех проблем, малышка. Решив, что колледж не для тебя, ты не становишься неудачницей. И не дай бог кому-то тебе это сказать.
– Не кипятись, – сказала я, похлопав его по груди. Честно говоря, я была рада это слышать. Я глубоко вздохнула и почувствовала себя лучше. – Я хочу всерьез заняться живописью. Как знать, может, я действительно смогу связаться с той галеристкой из города. Ей понравились мои работы. У меня есть и другие. Я могу сделать новые.
– Только мои портреты ей не давай.
Вспыхнув, я уткнулась лбом ему в грудь и простонала:
– Ну ты и козел.
Рис усмехнулся и обхватил меня руками за талию.
– Особенно те, где я голый. Да, я не забыл твою просьбу.
Я вздохнула.
– Но я правда считаю, что это здорово, – продолжил он и улыбнулся мне, когда я подняла голову. От этой улыбки мне сразу стало теплее. – Я горжусь тобой.
– Правда? – пискнула я.
– Правда, – кивнул он.
Я открыла рот, чтобы ответить, но тут у него зазвонил телефон. Скатившись с его груди, я устроилась на своей стороне кровати, а Рис сел и ответил на звонок.
– Йоу, – сказал он в трубку.
Услышав это приветствие, я решила, что звонят не по делам. Рис повернулся, посмотрел на меня и обвел взглядом мое обнаженное тело. У него на лице было написано, как он жалеет, что занят разговором. Но в конце концов он снова отвернулся от меня.
– Да. Хорошо.
– Все в порядке? – спросила я, когда он повесил трубку.
– Звонил Колтон, – нахмурившись, ответил Рис и положил телефон на тумбочку. – Он снаружи. Я сейчас вернусь.
Прежде чем встать с кровати, он поцеловал меня в щеку, а затем в висок. Это было так мило и так нежно, что я чуть не закружилась по комнате как безумная балерина.
Рис закрыл за собой дверь, и с секунду я просто лежала, но затем схватила футболку, понимая, что меня вполне могут застать голой в его спальне. Натянув футболку, я принялась распутывать волосы, сопротивляясь желанию выйти и выяснить, зачем приехал Колтон. Впрочем, долго бороться с собой мне не пришлось.
Не прошло и пяти минут, как Рис вернулся в спальню и оставил дверь открытой. Я схватила одеяло, чтобы прикрыть голые ноги.
– Колтон еще здесь?
Рис остановился в паре шагов от кровати.
– Нет. Он уехал обратно.
– Хорошо, – сказала я и наклонила голову набок, внимательно изучая его лицо. Когда он потер ладонью грудь, я поняла, что что-то не так. – Что-то случилось?
– Да, кое-что случилось, – кивнул Рис.
Теперь я начала волноваться. – Что?
– Кип мертв.
– Что-что? – недоуменно переспросила я.
Рис сглотнул.
– Этим утром его нашли мертвым в камере. Всего несколько часов назад. Бред какой-то.
Я лишь смотрела на него полными ужаса глазами.
– Он повесился на собственной рубашке. Привязал ее к решетке и навалился всем телом. Это выполнимо, но крайне маловероятно, учитывая, что на такое вряд ли кто-то решится, а в камере он был не один. Колтон сказал, что с ним сидело еще восемь человек.
Слова по-прежнему не приходили ко мне.
Рис медленно покачал головой, смотря куда-то мне за спину.
– Он якобы оставил предсмертное послание.
– Якобы? – Ну вот. Я могла говорить. Хотя бы повторять за Рисом.
– Он сказал одному из парней, сидевших с ним в камере, где найти тело Шелли Уинтерс, а затем, если верить свидетелям, повесился. Никто не попытался его остановить. – Рис сделал паузу, сбитый с толку, как и я. – Тюрьма в нашей юрисдикции. Туда уже выехала патрульная машина.
