Погода стояла прекрасная – это был первый теплый день за эту весну. День был ясным, и впервые за очень долгое время прохожие на улицах могли любоваться ярким голубым небом и проплывающими по нему редкими белыми облаками.
Несмотря на чудную погоду, лицо ее оставалось мрачным и тревожным. Что-то грызло душу, душило и мучило. Одна мысль не давала ей покоя. Она чувствовала себя виноватой в том, что произошло с Пелагеей и Назаром. Но всячески пыталась отбросить эту мысль и не пускать ее в голову, та казалась ей слишком жуткой и нереальной. Соня – лишь жертва, как и Пелагея, и Назар. Виновник всего, что произошло – некто безликий и неизвестный, тот, кто ее заставил побудить Пелагею к убийству и подставить Назара. Он шантажировал ее, она просто не могла поступить по-другому. Она не могла допустить, чтобы то компрометирующее видео с Уродом попало в интернет. Уж лучше смерть.
Да, Соня – всего лишь жертва. Такими мыслями девушка пыталась себя успокоить, но получалось слабо.
Девушка бесцельно шла по городу и с грустью вспоминала недавнее прошлое, свой старый уютный мир, в котором все было прекрасно, дружбу с Назаром, безбашенные гулянки с Пелагеей и веселое беззаботное старое время.
Кто-то разрушил ее дружбу и весь прежний гармоничный мир. Мосты сожжены. Ничего уже не будет как прежде.
Свернув за угол дома, Соня остановилась, в недоумении глядя на огромную надпись на стене автобусной остановки, криво и наспех сделанную красной краской из баллончика.
Я знаю, что ты сделала.
Сердце тревожно забилось. Девушка отвернулась и пошла дальше, желая как можно быстрее убраться от странного места. «Это всего лишь совпадение», – попыталась убедить себя Соня через пятьдесят шагов, а еще через пятьдесят решила, что ей просто показалось.
Хрущевки, дворы, машины.
Все узнают правду.
Надпись мелом на асфальте.
Дыхание перехватило. Бросило в холодный пот. Девушка затрясла головой и рванулась вперед. Ей хотелось одного – побыстрее оказаться дома.
Углы, стены, перекрестки.
Предательница.
Надпись краской на столбе.
Перед глазами все завертелось и поплыло. Соня остановилась и села на бордюр, чтобы прийти в себя. Через некоторое время предметы вокруг стали приобретать четкость. Она пошла домой, всеми силами стараясь не обращать внимания на надписи вокруг.
Это ужасно.
Гореть тебе в аду.
Эти надписи Соня видела в следующие дни по дороге из дома до школы. Они попадались не один раз. Одна и та же надпись дублировалась и была написана на кирпичной арке в соседнем дворе, а также на гараже у школьных ворот и краской на трансформаторной будке на середине пути.
– Почему ты не сходишь на прогулку? – спросил папа вечером. – Ты уже долго сидишь за уроками, можно и отдохнуть. Мозгу нужен свежий воздух, погода прекрасная, сходи погуляй.
– Не хочу на улицу, – буркнула Соня. – Задали много. Если захочу отдохнуть от уроков, лучше почитаю книгу.
В следующие дни девушка ходила только от дома до школы и обратно, и успевала заметить несколько жутких надписей на столбах, стенах, асфальте и заборах, как старых, так и новых. Эти надписи бросали в дрожь, подрывали психику и заставляли сердце девушки сильно биться от испуга.
Она стала нервной и раздражительной, плохо спала. Родители думали, что понимают, в чем причина такого состояния дочери, – ее лучшего друга посадили в тюрьму. Нужно время, чтобы восстановить свое психическое состояние.
Но даже дома она не могла обрести покой. В перерыве между домашними заданиями девушка просматривала свои новости «ВКонтакте». И вдруг слева внизу, где появляется контекстная реклама, выскочило странное объявление с надписью:
Тебе не спрятаться от меня.
Девушка в страхе закрыла вкладку, а потом открыла свою страницу вновь. Надпись больше не высвечивалась. А была ли она?
Кто оставляет эти надписи? Неужели тот хакер все никак не оставит ее в покое? Но Соне почему-то казалось, что это не он. В его игре Соня была лишь пешкой, его целью были Пелагея и Назар. Девушка не могла взять в толк, что эти двое могли ему сделать, но, видимо, чем-то они досадили анониму, иначе он не стал бы устраивать такой сложный спектакль. Вся игра была устроена для того, чтобы наказать Назара и Пелагею, а она, Соня, ни при чем. Тогда почему она видит эти надписи? Неужели их делает Назар, чтобы отомстить ей? Но это невозможно, он сидит в тюрьме. Тогда кто? Или, может быть, она сходит с ума, и никаких надписей не существует?
Не спрятаться.
Не убежать.
Надписи в объявлениях появлялись снова и тут же исчезали. Девушка успела кликнуть на несколько. Долго не решалась открыть глаза, чтобы посмотреть, на какие же страницы вели странные объявления. Но, когда девушка решилась посмотреть, то обнаружила, что на страницах сайтов, которые открывались при клике на объявление с непонятной надписью, не было ничего пугающего. Просто сайты, рекламирующие какие-то товары. Неужели она сходит с ума? И прочитала в рекламном объявлении то, чего на самом деле не было? А ее больное воображение подменило надпись.
Мучения Сони не закончились. Каждый раз, выходя из дома, она долго готовилась морально. Девушка бралась за дверную ручку и пыталась унять дрожь и бешеное сердцебиение.
Соня, которая раньше всегда ходила с гордой осанкой и высоко задранным подбородком, чтобы все прохожие могли разглядеть ее красивое лицо, теперь передвигалась по улице маленькой сгорбленной фигуркой, низко опустив голову, так, чтобы можно было видеть только носки своих туфель и считать шаги.
Тысяча сто тридцать шагов до магазина.
Две тысячи восемьсот тридцать восемь шагов до школы.
Двести тридцать шагов до мусорных контейнеров.
Семьсот двадцать один шаг до хлебной палатки.
Две тысячи триста двенадцать шагов до почты.
Три тысячи сто девятнадцать шагов до станции электрички.
Это помогало, позволяло не думать и не видеть надписи вокруг. К новому способу передвижения можно было даже привыкнуть, если бы не случай, произошедший с Соней по дороге из магазина однажды вечером.
Она шла в потоке людей, возвращавшихся домой с работы. Кто-то сбил ее с ног. Соня выронила пакет, часть продуктов высыпалась на асфальт.
Человек, который сбил Соню, оказался юношей невысокого роста. Он помог ей собрать продукты, а потом сказал:
– Я знаю твою тайну. То, что ты сделала – ужасно. Скоро все узнают.
От неожиданности Соня чуть было не уронила пакет снова. Голова закружилась, в горле пересохло.
– Что? Что вы сказали? – тихо прошептала она, чувствуя неприятный прилив жара и внезапную духоту.
– Я сказал, простите меня за ужасный поступок. Это вышло случайно, – сказал юноша и исчез в толпе. Соня еще долго стояла на месте, толпа людей обходила ее стороной, как вода в реке обтекает выступающий камень.
