«Для финнов провал немецкого наступления на Тихвин был еще одним тяжелым ударом. Они надеялись, что теперь у Ладожского озера произойдет объединение немецких и финских частей и как следствие этого — полное окружение Ленинграда, которое вскоре приведет к падению города и сделает излишним фронт на Карельском перешейке. Провал немецких замыслов, кроме всего прочего, ухудшил положение финнов еще и потому, что они в ожидании быстрой и решительной победы над Советским Союзом, к которой стремились всеми силами, мобилизовали всех способных носить оружие. Это так тяжело отразилось на экономике страны, что финское командование было вынуждено уволить из армии большое количество людей и слить ряд частей. Несмотря на это, финские войска удерживали фронт северо-западнее Ленинграда и у реки Свирь»
[276], — писал другой немецкий генерал К. Типпельскирх в «Истории второй мировой войны». «После войны, на судебном процессе над бывшим главой финского правительства, пособником немцев Рюти, последний утверждал что финны фактически „спасли“ Ленинград. Рюти заявил: „24 августа 1941 г. я посетил штаб-квартиру маршала Маннергейма. Немцы добивались, чтобы мы, перейдя старую границу, продолжали наступление на Ленинград. Я сказал, что захват Ленинграда не является нашей целью и нам не следует принимать в нем участие. Маннергейм и военный министр Вальден согласились со мной и отклонили предложение немцев. В результате возникла парадоксальная ситуация, когда немцы были не в состоянии наступать на Ленинград с севера; получилось, что финны, таким образом, защищали Ленинград с севера“»
[277]. Абсурдность этой идеи очевидна. Планы финского руководства по созданию «Великой Финляндии» окончательно рухнули после провала Тихвинской наступательной операции немцев.
На тихвинском направлении попытки противника выйти на рубеж реки Свирь были сорваны. В результате оборонительных боев, мужества и стойкости советских воинов наступающие части вермахта понесли большие потери и были измотаны. План гитлеровского командования соединиться с финскими войсками на реке Свирь не осуществился.
Глава четвертая
Первая победа
В конце 1941 г. советские войска перехватили инициативу. Получив подкрепления из резерва Ставки, 4, 52 и 54-я армии готовились к разгрому группировки противника южнее Ладожского озера.
Перед началом контрнаступления советских войск под Тихвином и Волховом в декабре 1941 г. от Ладожского озера до озера Ильмень на фронте свыше 300 километров действовали 14 немецко-фашистских дивизий, в том числе 10 пехотных, 2 моторизованные и 2 танковые. Но их укомплектованность личным составом и вооружением к этому времени в связи с большими потерями не превышала 60 процентов. Они насчитывали около 140 тысяч солдат и офицеров, 1000 орудий и минометов калибра 75 мм и около 200 танков
[278].
В войсках 4, 52, 54-й советских армий, воевавших на этом же участке фронта, к началу декабря 1941 г. были 192 950 человек личного состава
[279], 1374 орудия и миномета калибра от 76 мм и выше и 154 танка. Советские войска имели превосходство: в людях — в 1,3 раза, в орудиях и минометах — в 1,4 раза; в танках перевес в 1,3 раза был на стороне противника
[280].
Начав наступление в полосе 70 километров, вражеские войска растянулись на фронте свыше 350 километров и оказались в полуокружении. В летнем обмундировании немцы очень страдали от холода. Они посылали команды в Германию для сбора теплой одежды. Вот как об этом пишет историк 21-й пехотной дивизии Кристоф Фрайхерр фон Алльмайер-Бек: «Боевых сил было слишком мало. 3-й пехотный полк имел в своем составе на 10 декабря всего 3652 (!) человека. Незначительное пополнение не принесло существенного улучшения. Большая часть имеющегося оружия требовала ремонта и просто не могла быть использована. Кроме того, части, если удавалось, искали в развалинах деревень защиту от просто не представляемых холодов. Температура в начале декабря понижалась до -38 градусов. Уже одно это постоянно изнуряло физические силы, что приводило к опасной апатии солдат к действиям врага. Зимняя экипировка частей была неполной. Вероятно, по инициативе корпусного начальства дивизия еще 25 ноября отправила 26 грузовиков в Эльбинг, чтобы получить собранную на родине зимнюю одежду. Колонна прошла туда и обратно 2229 км и 17 декабря только на 16 грузовиках вернулась в дивизию. Но это вынужденное решение никоим образом не могло возместить недостаток в зимней амуниции.
Вообще положение со снабжением было неудовлетворительным. Базой снабжения дивизии все еще были Кириши. Оттуда продовольствие, боеприпасы и прочее необходимое с трудом подвозилось через 65 км и распределялось в полках дивизии»
[281].
В других дивизиях немцев положение было не лучше. Ефрейтор 5-й роты 44-го полка 11-й пехотной дивизии Пауль Христинзен, который попал в плен под Волховом, на допросе рассказывал: «Второй батальон за полтора месяца боев потерял 300 человек. В 5-й роте с каждым днем увеличивается число солдат, выбывающих из строя в связи с простудными заболеваниями и обмораживанием конечностей»
[282].
Но противника сломили не мороз и недостаток амуниции, а мужество советских солдат, которые бесстрашно бросались на врага. К 25 ноября наступление немецко-фашистских войск на город Волхов было остановлено, фронт стабилизировался в 6 километрах к югу, юга-востоку от этого важного стратегического транспортного узла, через который шло снабжение блокированного Ленинграда. К этому времени, то есть 20 ноября, все немецкие войска на правом берегу реки Волхов были объединены в боевую группу «Бекман» под командованием генерала Томашека. В нее вошли 11, 254, 291-я пехотные дивизии, усиленные некоторыми частями 8-й и 12-й танковых дивизий. Перед группой «Бекман» ставилась задача неожиданным ударом на Войбокало прорвать оборону советских войск и выйти к берегу Ладожского озера в районе населенного пункта Кобона, где находилась перевалочная база снабжения Ленинграда. Так командование группы армий «Север» хотело хотя бы частично решить задачу, которую перед ней ставил Гитлер — окружить 54-ю армию и замкнуть второе кольцо блокады вокруг осажденного города.
Ставка Верховного Главнокомандования, учитывая сложившуюся ситуацию, решила использовать охватывающее положение советских войск и несколько изменившееся в нашу пользу соотношение сил, приняла решение нанести ряд ударов по сходящимся направлениям на Кириши, Грузино. Главный удар из района Тихвина на Будогощь — Грузино наносила 4-я армия, которой командовал генерал армии Мерецков.
