В 7 часов утра по сигналу 21-м пушечным выстрелом начался от Успенского собора благовест. На указанных местах собрались участники предстоящего шествия, а войска выстроились шпалерами по всему их пути. Двор собрался в Екатерининском зале Большого Кремлёвского дворца, в других залах — гражданские и военные чины, дамы, сенаторы, представители земств, председатели городских управ, министры, придворные сановники. К 9 часам закончился заздравный молебен в Успенском соборе и три митрополита, Новгородский, Киевский и Московский, в сопровождении духовенства вышли из собора навстречу первому кортежу во главе с цесаревичем. Наследник престола Николай Александрович шествовал под руку с королевой Греции Ольгой Константиновной. За ним следовал его брат великий князь Георгий со своей прелестной восьмилетней сестрой Ксенией. Далее шли особы императорской фамилии, иностранные принцы и принцессы, их свиты и большая часть двора. Духовенство встретило этот кортеж с крестом и святою водой. Появление наследника сопровождалось восторженными, громовыми криками «Ура!», то затухающими, то вновь нарастающими с новой силой. Шествие основного кортежа началось четверть часа спустя по звуковому сигналу, исполненному трубами и литаврами. Открывали процессию кавалергарды, пажи и церемониймейстеры. За ними следовали представители волостей великой страны, городские головы, председатели земских управ, лица различных сословий, начальники присутственных мест и др. Царские регалии доставлялись аналогично перенесению их из Оружейной палаты в Тронный зал. Императорской чете предшествовал верховный маршал с жезлом. Александр III показался под руку с супругой. Выражение лица монарха серьёзное и слегка взволнованное. «Государыня, — отмечала баронесса Эдита Раден, — выглядела молодо и прекрасно, как двадцатилетняя девушка. Её чудные волосы падают локонами на плечи. На ней нет никаких украшений. Она в платье из серебряной парчи. Вокруг шеи обвиваются нити чудного жемчуга». Когда венценосная пара выходит на Красное крыльцо, раздаются пушечные выстрелы, все колокола начинают звонить и лучи солнца прорываются сквозь весенние тучи. Десятки тысяч голосов верноподданных, собравшихся на Соборной площади, приветствуют императора, который со своей супругой становится под царский балдахин. Этот нарядный навес на столбах, изготовленный из золотой парчовой ткани, несли 16 генералов, а 16 генерал-адъютантов держали шнуры от него. Блестящая свита чинно сопровождала императорскую чету. У дверей Успенского собора Московский митрополит Ионникий во главе своего духовенства, с крестом в руке встретил первое лицо империи с краткой приветственной речью. В соборе императорская чета заняла места на тронах царей Михаила Фёдоровича и Алексея Михайловича. У подножия первого трона ассистентами императора стали великие князья Владимир и Алексей Александровичи, а у подножия трона государыни — великий князь Сергей Александрович и принц Датский Вальдемар. Между тронами — командир Кавалергардского полка генерал Н. Н. Шипов с обнажённым палашом и каской. Рядом расположились высшие лица империи, державшие регалии, а также придворные, почти исключительно из древних русских дворянских фамилий — Голицын, Гагарин, Апраксин, Мещерский, Всеволожский, Балашов, Уваров, Ушаков. Как остатки прошлого царствования видны немцы — Нессельроде, Грот, Пален, Сивере. Слева от государя стояли министр двора граф И. И. Воронцов-Дашков, военный министр П. С. Ванновский, командующий главной императорской квартирой А. Б. Рихтер, посол в Париже граф Н. А. Орлов, посол в Берлине П. А. Сабуров, фельдмаршалы великие князья Михаил Николаевич и Николай Николаевич. На коронации присутствовали также правители европейских государств, члены правительств, многочисленные иностранные гости. Слышится торжественное пение певчих, служится молебен. Первенствующий Новгородский митрополит Исидор вступил на верхнюю площадку трона и предложил монарху прочитать символ православной веры. Взволнованный государь прочитал уставную молитву с чувством, ровным голосом, внятно и чётко. После благословения императорской мантии, ассистенты укрепляют её на плечах Александра III. По возложении порфиры (мантии) Александр III склонил голову, а первенствующий митрополит осенил его крестным знамением и; возложив на голову царя крестообразно руки, прочитал положенные молитвы. Принесли корону, престарелый архипастырь благословил её и подал правителю государства на подушке из золотой парчи. Царь собственноручно возложил корону на голову, взял в правую руку скипетр, а в левую державу, воссел на престол, а затем, положив обе регалии на подушки, поданные нёсшими их особами, обратился к императрице. Государыня подойдя к августейшему супругу, преклонила пред ним колена. Александр III, сняв с себя корону, прикоснулся краем её ко лбу Марии Фёдоровны, потом снова возложил её на свою голову. Взяв малую императорскую корону, монарх возложил её на голову государыни. Царь и царица сильно растроганы. По лицу государя текут слёзы. Между тем на Марию Фёдоровну, всё ещё коленопреклонённую, надели мантию, и тогда наконец она встаёт уже коронованной императрицей, умеющей с достоинством носить свою порфиру. Протодиакон провозгласил полный императорский титул, певчие запели «Многая лета», а снаружи донеслись звуки 101 выстрела, возвещавшего народу, что святое коронование свершилось. Все присутствующие в соборе, не оставляя своих мест, троекратным поклоном принесли поздравления Александру III. Императрица и лица царской фамилии поздравляли монарха, подымаясь по ступеням к самому престолу.
С окончанием звона и пальбы из пушек, Александр III, стоя на коленях, прочитал по книге молитву: «Господи Боже отцев и царю царствующих». Вслед за этим митрополит Новгородский также коленопреклонённо прочитал положенную молитву и обратился к царю с приветственной речью. Чин священного коронования окончился пением певчих «Тебе Бога хвалим». В 11 часов началась Божественная литургия. Передав скипетр и державу лицам свиты, государь вошёл через царские врата в алтарь, где по миропомазании причастился святых тайн. Марию Фёдоровну приобщил митрополит. После причащения августейшая чета воссела на тронах. По окончании литургии нововенчанным был поднесён крест для целования и все присутствовавшие вновь поздравили их троекратным поклоном. Следует отметить, что вышеописанная церемония на царство довольно выразительно изображена на картине Жоржа Беккера «Коронация императора Александра III и императрицы Марии Фёдоровны», законченной художником в 1888 г. Из Успенского собора царь и царица в порфирах и коронах под балдахином проследовали в Архангельский и в Благовещенский соборы. Взойдя на Красное крыльцо, венценосная пара троекратно поклонилась народу. Вступив во дворец, коронованные особы отдали регалии и в коронах удалились во внутренние покои. По традиции в этот же день в Грановитой палате состоялся парадный обед. Из числа высшей российской элиты на него было приглашено 159 человек. Обеденный стол для императорской четы был устроен на троне под балдахином. Для особ императорской фамилии стол приготовили в тайнике. Рассказывая о торжественном обеде в Грановитой палате, баронесса Раден с умилением сообщает: «В ту минуту, когда государь входил в палату, в раскрытое окно влетел белый голубь, попорхал над императорским местом и затем улетел… То же самое, — добавляет баронесса Раден, случилось, как известно, и в Иверской часовне: в то время, когда приближалось торжественное шествие, белая голубка влетела в часовню и оставалась там всё время, пока царь и царица творили свою молитву. Все приветствуют с радостью это счастливое предзнаменование». Во время обеда присутствовавшим роздали медали, отчеканенные в память этого знаменательного события. Блюда для Их Величеств вносили штаб-офицеры в предшествии верховного маршала; ставили на стол обер-гофмаршал и гофмаршал. При трубных звуках, канонаде орудий были провозглашены четыре тоста: за здравие императора при восторженных криках приглашённых, обер-шенком
[1] за столом при 61 выстреле; государыни-императрицы — при 51 выстреле; наследника цесаревича Николая Александровича и всего императорского дома — при 31 выстреле, за духовных особ и всех верноподданных — при 21 выстреле. В промежутках между блюдами императорскими артистами и хором исполнялась кантата, написанная к коронации П. И. Чайковским на стихи А. Н. Майкова. По окончании обеда, который продолжался около часа, Александр III, сойдя с трона, возложив на голову корону и, взяв в руки скипетр и державу, направился с императрицей, при пении хором «Слава», в Андреевский зал. Оставив там все регалии, императорская чета удалилась во внутренние покои. По принятому обычаю в день коронации были объявлены немалые милости бедствующим и страждущим. Прощены все недоимки, снижены штрафы по ссудам, начётам по ущербам. Облегчена участь осуждённых и лиц, совершивших государственные преступления при условии проявления ими искреннего раскаяния. Известно, что в 1883 г. Н. Г. Чернышевский был переведён из Вилюйского острога на поселение в Саратов. Весьма щедро были одарены ведущие государственные деятели империи, получившие чины и титулы, награды и ценные подарки. Только бриллиантов было роздано на 120 тыс. рублей. Как всегда в этих случаях выражались и радости, и обиды. Свою признательность выразили в связи с этим Адлерберг, Толстой, Делянов, Баранов, Сольский, Старицкий… Критически мыслящий Валуев в своём дневнике отметил: «Почему добрейшему гр. Баранову пожалован двойной портрет? Почему ген. Веригину портрет? Почему так мало правды в некоторых рескриптах и грамотах, наприм., Рейтерну и Абазе?» Валуев также обратил внимание на то, что так называемые массы народа в Кремле были большей частью набраны охраной и полицией. В вечернее время с 15 по 17 мая Первопрестольная и в особенности Кремль были великолепно иллюминированы с невиданной до того пышностью. Тверская утопала в огнях. Особенно богато был освещён генерал-губернаторский дом. Могущественная и изящная колокольня Ивана Великого в сумерки озарялась внезапным электрическим светом и представляла поразительное зрелище. Иван Великий, или, как его ещё называют, «Годунов столп», казался отлитым из огненной сверкающей массы. Эта громада подавляла своим величием остальные здания Кремля. 16 мая императорская чета принимала поздравления от земств и городов, дипломатического корпуса и духовенства. Государь каждому жал руку, а императрица давала целовать свою. По словам баронессы Раден, особенно трогательно было видеть, как поздравляли царя волостные старшины. Граф Толстой представлял их по губерниям группами от 3 до 10 человек. Некоторые из них подносили хлеб-соль на серебряных блюдах. Государь принимал их и передавал министру двора. Для каждой группы он находил несколько ласковых слов. Некоторые крестьяне подносили иконы… Государь всякий раз совершал крестное знамение, прикладывался к иконе и собственноручно передавал её министру. 17 мая поздравления приносились военными, лицами придворного круга и чинами первых четырёх классов. На следующий день нововенчанная чета принимала поздравления от дам первых 6 классов, супруг и дочерей потомственных дворян. Вечером в Большом театре состоялся парадный спектакль, давали первый акт оперы «Жизнь за царя» и балет «День и ночь». Сильное впечатление произвело на баронессу Эдиту Раден и зрелище народного гуляния на Ходынке. Она так описывает главный момент — прибытие государя: «Наконец от Петровского дворца показался экипаж государя. Его Величество с государыней показался на галерее (царского павильона), и вмиг полмиллиона человек обнажили свои головы и воздух задрожал от такого ура, какого не услышишь дважды в жизни! Оркестры музыки перед самым павильоном исполняют гимн, но его почти не слышно». Во время обеда для волостных старшин, представлявших крестьянство России, в палатках около Петровского дворца Александр III обратился к ним со следующими словами: «Я очень рад ещё видеть вас. Душевно благодарю за ваше сердечное участие в торжествах наших, к которым так горячо отнеслась вся Россия. Когда вы разъедетесь по домам, передайте всем моё сердечное спасибо. Следуйте советам и руководству ваших предводителей дворянства и не верьте вздорным и нелепым слухам и толкам о переделах земли, даровых прирезках и тому подобному. Слухи эти распускаются нашими врагами. Всякая собственность, точно так же, как и ваша, должна быть неприкосновенна. Дай бог вам счастья и здоровья». «Мы довольны, довольны, много довольны!» — единодушно отозвались старшины на слова императора. После обеда каждому из присутствовавших 630 старшин были вручены кабинетные поясные портреты Александра III. Гуляния на Ходынском поле, где собралось до 300 тысяч человек, прошли без каких-либо происшествий. Естественно, такого количества людей нельзя было собрать с помощью полиции. В день смерти своей матери императрицы Марии Александровны 22 мая властелин России с августейшими детьми и особами царской фамилии ездил в Троице-Сергиеву лавру. На следующий день император присутствовал в Сокольниках на праздновании 200-летнего юбилея первых регулярных российских полков — Преображенского и Семёновского. За обеденным столом разместилось 12 тысяч солдат. На огромной эстраде — 600 военных музыкантов. Были исполнены марш П. И. Чайковского и российский гимн. Государь выпил чарку водки за здоровье русской армии и вместе с императрицей обошёл столы.
