Кому из магов пришла в голову мысль поменять династию, так и не выпытали, но подготовились они к перевороту серьезно.
Просто сменить правителя на троне было невозможным. И маги придумали хитрый план.
Жена гофмейстера оказалась очень восприимчива к колдовству. И когда она понесла, ребенка окутали чарами еще в утробе матери. Уж неясно, какие заклинания подействовали, только родилась девочка.
Малышка росла, а вместе с ней ширилась и крепла паутина.
В четырнадцать лет девушку представили ко двору. Там её и увидел принц. Колдовать над наследником было нельзя, но пробудить у молодого человека интерес к красавице оказалось проще простого. Тут даже настоек травяных хватило. И уже через полгода поползли слухи о свадьбе.
Неожиданно этому воспротивилась королева. Идти против воли матери принц не смел, и магам пришлось убирать возникшее препятствие. Колдовством окружили, зельями опоили, и государство осиротело.
Когда все раскрылось, наследник чуть руки на себя не наложил! Пусть и невольно, он стал причиной смерти матери.
Король пришел в ярость. Маги были объявлены вне закона, но времени покинуть страну им не дали.
Все произошло так стремительно, что только немногие сумели спастись. Членов Совета схватили первыми. Сначала подвергли пыткам, а потом сожгли на площади. Там же отсекли голову супруге наследника. Её родителей казнить не успели — узнав о происходящем, гофмейстер заставил жену выпить яд, а сам кинулся на меч. Не ждал пощады, хоть и был другом короля.
Магов уничтожали вместе с семьями — изводили заразу под самый корень. Детей выкидывали из окон, прибивали гвоздями к порогу. Беременным вспарывали животы. Горели Школы с запертыми учениками… Даже травниц и знахарок, что к магии никакого отношения не имели, разрывали в клочья.
Чтобы оказаться в застенках, не обязательно было колдовать. Стоило поссориться с соседом, и донос ложился на стол в тайной канцелярии. А там особо не разбирали, прав или виноват — на дыбе, да под каленым железом люди оговаривали и себя, и родных, и друзей.
Разделавшись с магами, Орош Шестой издал указ. Отныне колдовство каралось смертью.
— Поэтому и не найдешь ты тут ни магов, ни знахарей. Ищи другой способ.
Такого я не ожидала.
Но все же — кто забросил меня в эту проклятую страну? Явно подозревал, что я выживу и изо всех сил старался задержать. Ладно, сильный противник — это интересно. Но чтобы выиграть в схватке, надо узнать больше.
— Когда ты был в Ассалии в последний раз?
— Лет семь назад. Может, восемь. Хороший у вас король. Мудрый.
— Ты его видел?
— Ага. Рыцарь, у которого я служил, при посольстве состоял. Так что и во дворце бывать приходилось, — он помолчал, а потом как отрезал, — Король хороший. А вот королева…дрянь!
Невероятно! Неужели королева Эльфри перестала скрываться в Западном крыле дворца, среди жрецов и молитв, и вышла в свет?
— У нас Её Величество Эльфри считается благочестивой женщиной.
— Ту королеву звали Тата. Постой, — мужчина напрягся и посмотрел мне прямо в глаза, — а ты точно оттуда? Говор у тебя странный.
— У тебя тоже… акцент, — я бездумно огрызнулась, думая о другом.
Тата. В Королевском Доме не было никого с таким именем. И в ближайшем окружении тоже. Откуда же она могла взяться? И куда делась Благочестивая Эльфри? А если… Нет, невозможно!
— Эй, что с тобой?
— М? — я вернулась к собеседнику.
Убедившись, что со мной все в порядке, мужчина успокоился и опустился обратно на траву.
— Уходишь от ответа? Невежливо!
— Какой сейчас год? — мне было наплевать, что он думает о моих манерах.
— Четыре тысячи восемьсот седьмой. А что?
— Ничего.
— Как же! На тебе лица нет! Подожди тут, я сейчас, — мужчина убежал к лавкам.
Было от чего побледнеть. Похоже, я отсутствовала дома полторы сотни лет. Не удивительно, если вспомнить, в каком виде я в себя пришла. Но где они нашли такого сильного волшебника? Как у него получилось наложить чары, когда я была в Замке? И кто он? Все равно найду гада!
— Вот держи, — глиняная кружка обожгла ладони, — Горячо? Ничего, зато в себя придешь. Пей, пока не остыло.
Издевается? На небе — ни облачка, одежда мокрая от пота, а тут сбитень. Но выпила. От специй засвербило в носу.
— Будь здорова!
— Благодарю.
— Полегчало?
— Да. Скажи, далеко отсюда до границы?
— Не близко.
— Тебе сказать жалко? Я отстану. Честно.
Мужчина обреченно вздохнул:
— Все равно ты одна не доберешься. Во-первых — женщина. Во-вторых — больная. Давай так. Отдохнешь пока, а после турнира вместе подумаем.
С чего он решил, что я нездорова? Неужели из-за бледности? Похоже, цвет кожи сослужил мне добрую службу.
Почему он вдруг поменял мнение? Зачем я ему? Предложение мужчины казалось подозрительным, но спорить я не стала — кто знает, что из этого выйдет.
— Меня Лойзом кличут.
— Я — Улла.
Лойз отвел глаза. Понятно. Имена тут прямо не называют. Боятся. А значит, маги в стране остались.
Произнесенное вслух растопило лед. Лойз стал приветливее и засыпал вопросами. Я подтвердила свои подозрения и включилась в игру: меня с детства учили уходить от нежелательных вопросов, да так, чтобы собеседник не понял, в чем дело. Ну, а жизнь в Замке отшлифовала это умение до совершенства.
Зато разговорить самого Лойза теперь оказалось нетрудно. Ребенок из бедной семьи, мечтающий о богатстве и славе. Для таких всегда найдется место в армии. Лорды постоянно испытывают нужду в согласных хоть в огонь, хоть в воду крепких мужчинах. И некоторые хорошо платили за риск.
Двадцать лет пограничных стычек сделали Лойза отличным воином и лишили иллюзий. Он поднакопил денег, купил дом и женился. Родилась дочь.
— Взрослая уже совсем, невеста. Я её семь лет не видел, — голос наемника стал грустным. — Узнает ли?
— Узнает.
— Ну, ничего, — Лойз повеселел, — на внуках отыграюсь. Дочка у меня теперь невеста завидная, с хорошим приданным, в девках не засидится.
Я умела слушать. Кивая и задавая вопросы, я плавно перевела разговор в нужное мне русло.
Для начала выяснила, что нахожусь в Саймене. Пришлось вспоминать географию. Никогда не любила этот урок, а карты приводили меня в ужас.
Чтобы вернуться, нужно переплыть Язык — длинный залив, соединяющийся с Горьким морем, и пересечь Сугур. Ближе, чем я думала.
Но Лойз охладит мой пыл: как раз сейчас шла война между Фелией и Вейфартом. Их адмиралы не очень смотрели, флаг какой страны развевается на мачте проходящего мимо корабля.
