Стас с сомнением глянул на худощавого диетолога, на его седые виски. Тот понял, проговорил с кивком:
– Мой организм уже перестроился. Но тоже, поверьте, было время, когда я сидел на одних салатах.
Питаться одними салатами Стас категорически не хотел. Поэтому потребовал от диетолога выписки чудодейственных пилюль. Тот нехотя выписал, но предупредил, что эффект может быть краткосрочным.
Эффекта пока не было вообще, решил Стас, машинально втягивая появившийся животик. Никакого эффекта, кроме изжоги и слабости. Может, поэтому он не поднялся сегодня в привычные семь сорок? Из-за таблеток?
Мгновенный ответ всплыл темным облаком, застелившим взгляд, стоило ему взяться за ручку двери.
Виктор! Это он, сволочь, виноват! Он и Серега! Они тянут его на то самое дно, с которого можно не всплыть уже никогда. Они сообща задумали страшную игру, призом за которую должна стать падчерица Виктора – Лара. Они задумали дуэль, в которой соперник непременно должен погибнуть в результате несчастного случая.
Дуэль планировалась на минувшие выходные. И неожиданно отменилась. Что-то у Витьки пошло не так. То ли сценарий его не устроил, над которым они с Серегой просидели три дня, то ли второй дуэлянт приболел и не смог именно в эти выходные потонуть в болоте…
– Тьфу-тьфу-тьфу! – суеверно поплевал себе через левое плечо Стас, до синевы бледнея.
Кислая волна поднялась из желудка, обжигая пищевод и корень языка. Стас поморщился. Какое тут будет здоровье, с такими друзьями?! Какая спокойная размеренная жизнь?
Он вышел из спальни, прислушался. Жена была в кухне. Едва слышно работал блендер. Наверняка готовит себе и ему какую-нибудь овощную бурду отвратительного зеленого цвета. Его передернуло. Он не мог это употреблять. Его каждый раз мутило, когда в горло лилась вязкая безвкусная масса, попахивающая крапивой.
– Дорого-ой, – нараспев крикнула она из кухни, выключив блендер. – Иди сюда. Я слышу, ты встал.
Стас вздохнул, растянул губы в улыбке и пошагал в кухню.
– Доброе утро, – проговорил он, целуя жену в подставленные щеки. – Чего так рано встала?
– А ты чего сегодня рано не встал, а? – улыбнулась она, осматривая его пытливым, как у доктора, взглядом. – Заболел?
– Нет. – Стас стащил с тарелки маленькую морковку, с хрустом откусил. – Просто.
– Просто что? – Она застыла с чашей от блендера в руках, в которой плескалась густая смесь молочно-серого цвета.
– Просто решил прогулять. Безо всякой причины.
– Ух ты!
Она растерянно моргнула, недоверчиво качнула головой и со вздохом начала разливать гадкую жижу по высоким стаканам.
– Я что, не могу прогулять? – Он поблагодарил ее с вялой улыбкой, принимая стакан, в котором жижи было на три пальца больше, чем в ее стакане.
– Нет. – Она с грохотом поставила чашу от блендера в посудомоечную машину. И уточнила: – Ты не можешь. Серега может. Виктор тоже может позволить себе заниматься бизнесом от случая к случаю. Ты – нет.
– А чем я такой особенный, малыш?
Он приложился к краю стакана и осторожно глотнул. Отдышался, обнаружив, что гадость первостатейная. Поставил стакан на стол.
– Что во мне не так, малыш? Почему я не могу прогулять?
– Не понравилось? – уголки ее рта опустились. – Новый рецепт. Прости. Мучаю тебя этой дрянью. Самой не нравится. Но диетолог.
– К черту диетолога. Что во мне не так?
Он поводил языком во рту. Удивительно, изжога растворилась в одном глотке странной серой слизи, которую он попробовал. Диетолог-то весьма, да, весьма…
– Все в тебе так, Стасик. Что ты? – Глаза его любимой женщины наполнились испугом. – Ты у меня самый лучший.
– Ты не ответила. – Он подхватил стакан со стола и выпил содержимое до последней капли. – Почему я не могу прогулять?
– Потому что у тебя серьезный бизнес. Потому что ты ответственный. Потому что ты… Ты самый лучший, Стас! – Она кинулась ему на грудь, обвила руками шею. – Мне недавно звонили некоторые твои сотрудники. По очереди. Просили тебя поблагодарить. За то, что ты отмел идею с оптимизацией рабочих мест. За то, что решил сохранить коллектив. Ты такой… ты такой у меня… Я тобой горжусь, любимый! И именно поэтому тебе нельзя расслабляться. Понимаю, ты устал. Тебя мучает нездоровье, но…
– Но мы все преодолеем, – шепнул он ей на ухо, поцеловал в шею. И помотал в воздухе пустым стаканом. – Знаешь, вполне съедобная дрянь.
– Да ладно. – Она отодвинулась, с сомнением глянула на него. – Ты это говоришь, чтобы меня не обидеть?
– Я это говорю, потому что всегда говорю тебе правду, детка. И ты об этом знаешь. И если я говорю, что твой сегодняшний коктейль мне понравился, значит, так и есть. Всегда только правду. – Стас с грохотом поставил пустой стакан на стол, притянул жену к себе, погладил по спине. – Знаешь ведь.
– Знаю. – Ее щечки сделались розовыми от похвалы, но в глазах плескалось недоверие. – И все же, Стас.
– Что?
– Что тебя тревожит? Почему ты проспал?
– Я не проспал.
Он уронил руки и отошел к окну. За стеклом, ниже семнадцатью этажами, на жаре плавился асфальт. Город изнывал от зноя. Коммунальщики выдыхались, пытаясь смыть пыль с улиц. Вода испарялась, едва успевая оседать на асфальте и клумбах. Пыль не исчезала.
– Хорошего бы дождя, – проговорил он задумчиво и добавил безо всяких переходов: – Виктор.
– Так я и знала! – ахнула за его спиной его супруга.
И тут же ему на лопатки легли ее жаркие ладошки.
– Так я и знала, – повторила она со всхлипом. – Когда он уже отвяжется от тебя?! Сколько можно?!
– Он не отвяжется никогда, – произнес Стас слабым голосом.
И про себя подумал, что прочнее связи, чем общая страшная мерзкая тайна, нет и быть не может. Эта тайна связала их такими прочными нитями, что не распутать, не разрубить. И только смерть способна все исправить.
Подумав так, Стас побледнел.
– Знаешь, малышка, с некоторых пор я стал его бояться, – признался он.
– Почему? – Она прислонилась к его спине щекой.
– Он стал невозможен. – Стас поморщился, вспоминая их последнюю встречу. – Он стал одержим!
– Ларой?
– Наверное. – Стас пожал плечами, развернулся, прижал жену к себе. – Может, все дело в Ларе, а может, просто в том, что она предпочла другого. Менее удачливого. И это его бесит.
– Ненормальный. Он просто ненормальный, милый! Что он задумал на этот раз? Он ведь что-то задумал, так? – Она задрала к нему лицо, зажмурилась и качнула головой. – Нет, не говори. Я угадаю.
– Давай. – Он коснулся губами ее виска.
