– Он задумал каким-то образом от него избавиться, так?
– Угу, – промычал он.
– И хочет обставить это… Хочет воспользоваться вашей помощью… Хочет устроить дуэль?! – в испуге ахнула жена, широко распахивая глаза. – Я права, Стас?! Я права?!
– Да.
А что он мог сказать? Начать фальшиво улыбаться и врать ей? Он никогда ей не врал. Или почти никогда. Да она с ходу распознает его ложь. Поэтому он не стал даже и пытаться. Его жена, его красавица Лада на сегодняшний день была единственным его единомышленником.
– Да, – повторил он.
– Стас, ты должен отказаться. – Она обеспокоенно шевельнулась в его руках. – Не мне тебе напоминать, чем заканчивались такие игрища в прошлом. Помнишь, когда Серега притащил к вам в клуб какого-то своего партнера по бизнесу, помнишь?
– Еще бы! – фыркнул он, грустно улыбаясь. – Мужик два месяца провалялся в гипсе на больничной койке.
– Да. А Серега тем временем отжал три его тендера. И почти разорил его.
– Ну да.
– И его бизнес-партнер, сколько ни пытался, так ничего и не сумел доказать. Все гладко! Бумаги все подписаны. О рисках все предупреждены. Несчастный случай! Но ты же не станешь мне-то хотя бы врать, что все не было подстроено заранее?
– Не стану. – Стас прижал ее к себе еще крепче. Сердце в груди тревожно сжималось.
– Вот. И что теперь Виктор задумал? Какую судьбу он уготовил бедному мальчику?
А никакую! Не будет у мальчика после игры никакой судьбы, потому что жизни самой не будет у мальчика! Виктор уберет его. Виктор устранит со своего пути помеху. И плевать ему на то, что он осиротит троих детей. И плевать на то, что, возможно Лара, любит этого несчастного парня.
Виктор жаждал приза. Он мечтал о нем.
Кому, как не его друзьям знать об этом! Он грезил Ларкой еще с ее четырнадцатилетия. Не лез к ней со своей запретной похотью, потому что закона боялся и общественного порицания. Ему бы тогда вход в мир бизнеса был бы заказан. Никто не захотел бы с ним иметь никаких дел. И руки бы не протянул. Это Виктора сдерживало.
А потом Ларка вдруг встретила этого парня. И очень быстро стала его женой. И Виктору ничего не оставалось делать, как просто скрипеть зубами и наблюдать за тем, как Лара делает этого неудачника счастливым и дарит ему детей. Одного за другим.
– Что ты молчишь, Стас? – Лада ткнула его коленом в ногу. – Что он задумал? Каковы условия дуэли?
– Я пока не знаю, – неожиданно соврал он, удерживая голову жены так, чтобы она не заглянула ему в глаза. – Но то, что призом станет Лара, это бесспорно.
– И она знает? – ужаснулась Лада.
– Будто бы.
– И она согласна с условиями? – Голос жены звенел негодованием.
– Я не в теме, малыш. – Вот это была чистая правда. – Но то, что Виктор задумал что-то недоброе, что-то, что не позволит Ларке включить заднюю передачу, это сто процентов.
– Господи! Господи, Стас!
Лада отшатнулась, попятилась, уставила на него потемневшие от ужаса глаза. Как-то уж слишком театрально воздела руки к потолку. Воскликнула:
– Ты что, не понимаешь?!
– А что я должен понять?
Стас следил за своей мимикой, старался себя не выдать. Если Лада догадается, она его не выпустит из дома. В рукопашную он с ней не пойдет. И это воспримется Виктором как предательство. А у них общий клуб.
Господи! Господи, как же поступить-то?!
– Он не оставит в живых этого мальчика, Стас, – громким шепотом произнесла Лада, лицо ее сделалось одного цвета с коктейлем в ее стакане. – Он убьет его.
– Да уж прямо. Скажешь тоже. Пиф-паф, ой-ой-ой, – пропел он дурашливо, поднимая вверх обе руки, словно собирался сдаваться. – Виктор гад, конечно, каких поискать, но не дурак же конченый. Он понимает, что это уголовное дело. Не надо паники, малыш.
– И именно поэтому ты лишился покоя в последние дни? Именно поэтому паникуешь? И не ходишь на службу? Впервые за столько лет? Расскажи моему попугаю, Стас!
Попугая у Лады никакого давно не было. Он давно помер, подавившись фисташкой, которую ему в клетку подсунул Серега. Ради забавы. А потом еще пытался оправдаться перед Ладой, уверяя, что случайно уронил туда орех.
– Расскажи это моему попугаю! – расплакалась Лада, указывая на бедную птицу, валявшуюся вверх лапками в клетке.
С тех пор она время от времени восклицала так, когда пыталась дать понять, что не верит ни одному слову собеседника.
Лада, сердито затопав, ушла из кухни, успев невнятно пробормотать, что он не имеет права рисковать благополучием семьи из-за преступных утех делового партнера.
Жена была права. Он не имел права идти на поводу у Виктора. Даже если тот и заручился поддержкой Сергея. Даже если их дружбе много лет. Даже если он и потеряет потом их расположение, а заодно, может быть, и акции клуба.
Плевать!
Плевать ему на эту чертову дружбу, связывающую их порочной тайной. Плевать на акции. Пусть катятся с ними, пусть забирают. Ему было не плевать на себя, свою семью. Ну и да, да, не плевать было на бедного парня, незавидная участь которого не давала Стасу покоя несколько последних дней. И именно поэтому он должен…
Он должен его предупредить! Он должен постараться спасти ему жизнь. Ради его детей. Ради дуры Ларки, которую тайком, про себя, считал шалавой.
Он его предупредит. Прямо сегодня. Прямо сейчас.
Стас пошел в ванную, быстро принял душ. Долго чистил зубы, прислушиваясь к симптомам зарождающейся изжоги. Не было. Даже намека. Из ванной он вышел повеселевшим, бодрым. Быстро оделся в то, что разложила ему на кровати Лада, подхватил телефон с прикроватной тумбочки.
– Лада, коктейль бомба! Завтра хочу такой же, – крикнул он из прихожей в сторону гостиной, где затаилась осерчавшая на него жена. – Я поехал.
– Куда? – подала она все же голос.
– Сначала по делам. Потом на фирму.
Стас надел туфли и поморщился. Ноги отекли с чего-то, и кромка кожаных туфель больно врезалась. Он открыл обувную полку, и взгляд остановился на рыжих мокасинах. Старые, разношенные, но такие удобные. Он обулся в них, вернув туфли на полку.
– По каким делам? – Лада возникла в дверном проеме, оперлась руками в притолоку. Тут же опустила взгляд вниз. – Стасик, но это же никуда не годится! Эти мокасы сдохли давно.
– Малыш, жара, удобно. – Он улыбнулся и поманил ее пальцем. – Иди, чмокну.
Лада подошла, подставила обе щеки и губы для троекратного поцелуя.
– По каким делам ты поедешь, Стасик? Ты поедешь к Виктору? Скажешь, что отказываешься от участия в его сомнительном мероприятии, да? – произнесла она с надеждой.
