Малахова, до того времени внимательно прислушивавшаяся ко всему, что говорилось, и черкавшая что-то в своем блокноте авторучкой.
– Уверяю вас, никто меня не толкал. – Мишин натянуто улыбнулся. И глянул на Бодрякова. – Разве я заявлял вам о своих претензиях? Нет. Так зачем огород городить, капитан? Заявление моей супруги можете порвать. Я ей скоро позвоню.
Бодряков хотел было спросить, а чего тот до сих пор этого не сделал. Да передумал. Хватит с него головной боли.
– Хорошо. Вас к пострадавшим я причислить не могу. Вы к тому же нашлись самым невероятным образом. Но вот что касается погибшего гражданина Супрунова… Тут проблема. Его я никак не могу объявить погибшим в результате несчастного случая. Он умер от пули. И поскольку ваш клуб граничит с заказником, и поскольку вы время от времени устраиваете игры на его территории, в частном, так сказать, порядке, я вас спрошу, Станислав… Что вам об этом известно?
– Ничего! – возмущенно воскликнул он и глянул честно, и Бодряков ему поверил. – Совершенно ничего не известно. И Виктор с Сергеем в то время вообще в клубе не появлялись!
– У вас в клубе имеются тепловизоры? – спросила Малахова, прервав свои каляканья в блокноте.
– Ну да… Кажется, два или три. Недорогие, так, игрушки скорее. Для игры годятся.
– У кого из сотрудников есть к ним доступ?
– У того, у кого есть доступ ко всему снаряжению.
– А точнее? – Аня натянуто улыбнулась насупившемуся Мишину. – Кто выдает его игрокам?
– Охрана. В штате восемь охранников. По два на смену. Один из них выдает игрокам снаряжение. Он же за него и отвечает.
– А можно их фамилии?
– Вы что?! – Мишин возмущенно округлил глаза, белобрысая поросль на щеках ощетинилась. – Считаете, что я весь штат знаю поименно?
– Восемь человек? Не так уж это и много, – поддержал коллегу Бодряков. – Может, в телефоне у вас есть о них информация?
– Нет. Ни информации, ни телефона, – ворчливо отозвался Мишин, на минуту задумался. Потом глянул на Голубеву. – Компьютер в доме имеется?
Компьютер нашелся. Мишин пристроил его на своих коленках. Быстро пробежался по клавишам.
– Что вы ищете? – Малахова выпорхнула из-за стола, наклонилась над Мишиным. – Это сайт вашего клуба?
– Почти, – буркнул тот недовольно, покосился на девушку. – Это страница для внутреннего пользования. Сейчас я вобью пароль и войду в картотеку. Там все личные дела.
Прошло минут пять напряженного ожидания. Наконец Мишин удовлетворенно откинулся на спинку кресла и пробормотал:
– Ну, вот они все, голубчики. Кого хотели увидеть?
– Данила, – позвала Аня, подняв взгляд от ноутбука. – Подойди сюда, пожалуйста. Взгляни.
И снова повисла тишина. Неприятная, напряженная. И когда Хаустов ткнул пальцем в монитор и хрипло произнес:
– Это он…
То Бодряков, не выдержав, выругался.
Ну, наконец-то! Наконец-то прорыв! Они его нашли.
– Стасов Игнат Андреевич, – зачитала вслух Малахова. И глянула выразительно на Бодрякова. – И Стасова Вера Андреевна. Они?
– Брат и сестра, – ответил Мишин, разворачивая голову то в одну, то в другую сторону. – Он меня с ней знакомил. Очень… Очень прилипчивая дамочка. Почти каждую неделю принимает участие в соревнованиях. Неуклюжая и неспортивная. И прилипчивая, – повторил он снова.
– Он сегодня не на смене? Случайно, не знаете? – спросил Бодряков с надеждой.
– Вот не знаю, извините. – Мишин выключил компьютер, передал его Голубевой. Встал с кресла. – Ну, как говорится, пора и честь знать. Спасибо всем за внимание. Вам, Екатерина Семеновна, еще раз моя благодарность за спасение. Я вам позвоню. С меня подарок. Едем, Вадик.
Глава 27
Усаживаясь в машину, Стас видел, как из подъезда, где проживали дочь и зять Голубевой, выбежал капитан со своей напарницей. Парень, тот, что опознал Стасова, от них не отставал. Они все уселись в машину и укатили раньше их.
– Куда? – спросил Вадик.
– Домой, – хрипло отозвался Мишин.
Всю дорогу они молчали. Лишь возле дома Стас попросил у него мобильник и набрал номер домашнего телефона. Лада ответила нервным «да».
– Это я, милая. Со мной все в порядке, – проговорил он скороговоркой. – Ты дома одна?
– Да. А с кем мне быть? – Она запоздало всхлипнула. – Где ты был, сволочь?! Я чуть с ума не сошла!
– Я все тебе сейчас расскажу, – пообещал он и, отключив телефон, вернул его Вадику. – На сегодня можешь взять отгул. Премию выпишу за участие. Молодец. Спасибо.
– Не за что, – отозвался Вадик с осторожной улыбкой.
Через пару минут, попрощавшись, он уехал. Мишин окинул двор тоскливым взглядом. Это место они с Ладой застолбили еще на уровне фундамента. Очень им район понравился. План застройщика тоже. И они не обманулись в ожиданиях, выложив кругленькую сумму за большую квартиру на самом верхнем этаже. Все у них получилось. И жить хорошо получилось в новом жилье. И чувствовать себя комфортно. Двор просторный. Много места под парковку. Для мамаш с колясками отведена специальная территория. И молодежи было где потусоваться. Не мозолили глаза проживающим. А вот гопники в их дворе не приживались. Неуютно им тут было, среди размеренной спокойной жизни.
Что-то теперь с ним будет? Как-то он теперь станет тут жить? Ему-то тут будет уютно после всего, что случилось? После всего, что он пережил? Это он там, в квартире у дочери Голубевой, среди людей храбрился и делал невозмутимое лицо. Все будто у него хорошо. И он выбрался живым из ужасной передряги, случившейся по нелепому неудачному случаю. Душа-то его разрывалась в тот момент. Потому что он понимал, правильнее, понял, что не было никакой случайности. Не оступился он. Не сплоховал.
Стас остановился возле своего подъезда. Еще раз оглядел двор. Вдруг стало чудиться, что за ним ведется наблюдение. Паранойя? Результат перенесенного потрясения? Он что, так и будет теперь ходить с оглядкой? Чертовщина какая-то!
Или все же уехать, куда глаза глядят? Распродать все: недвижимость, бизнес, побросать вещи в чемоданы и укатить вместе с Ладой. Начать все с нуля. Без своры добреньких друзей, алчно дышащих в затылок.
Лада ждала его возле открытой двери. Увидела, бросилась с ревом на шею. Принялась судорожно целовать, ругаться, потешно угрожать.
– Понял меня, гад такой? – ткнула она его кулачком напоследок в плечо. – Только попробуй еще раз так исчезнуть!
Он обнял ее за талию, приподнял и внес в квартиру, успев толкнуть ногой дверь, запираясь.
– Ну что, что случилось? Почему ты пропал? Не звонил, не объявлялся? Я две ночи проплакала, – забормотала Лада, прижимаясь к его груди лицом. – Думала, что с тобой что-то случилось.
