– Это чья же лодка?
– Папина.
В голосе девушки слышалось все большее удивление.
– И лодка еще влажная. Что же, выходит, папа уже приехал из Минска? И ботинки его стоят в доме.
– Это его ботинки?
– Они непромокаемые, и он в них всегда рыбачит, когда на дачу приезжает. И запах табака не случайно я почуяла. Ни я, ни мама не курим, только папа у нас табачком балуется. И я как пришла домой, так сразу табачный дым учуяла.
– Да, да, табачный дым.
– И я еще подумала, что запах табака мне просто чудится, потому что я по папе соскучилась. А выходит, папа тоже тут.
В голосе Карлотты зазвучали радостные нотки. Похоже, с отцом у нее были прекрасные отношения.
– Пойду, в гараже посмотрю. Может, там его машина?
Но в гараже оказалось пусто. Не совсем, конечно, кое-какой инструмент вдоль стенок стоял и на полках разные там канистры и банки с маслами и смазочно-полировочными жидкостями. Но самого автомобиля не было.
– Не понимаю, не на электричке же папа приехал.
– Еще автобусом можно.
– Зачем автобус, если есть машина?
– Можете открыть ворота гаража?
– Зачем это?
– Посмотрим, есть ли свежие следы на дороге.
Карлотта взглянула на Сашу с восхищением.
– Какой ты умный!
И она ТАК это произнесла, что у Саши даже уши от удовольствия заалели.
– Ладно, чего там, – пробормотал он. – Открывай давай.
Девушка открыла ворота изнутри, и Саша, наклонившись к земле, принялся изучать следы перед самым выездом. Гараж был устроен таким образом, что заехать в него можно было прямо с основной подъездной дороги. Она была грунтовой, как и большинство дорог в садоводстве, и на почве были хорошо видны совсем свежие следы колес, которые вели как в гараж, так и из гаража.
– Так я и думал, – произнес Саша, указывая Карлотте на следы. – И в самом гараже на полу видна свежая грязь. Твой папа совсем недавно приехал откуда-то, возможно, что с рыбалки. Он тут был. Но незадолго перед твоим приходом он уехал.
– Я ему сейчас позвоню! Может быть, и мама тоже с ним.
Саша открыл рот, чтобы сказать, что Клары с ее мужем быть никак не может, но тут же его прикрыл. Не время сейчас было для такой правды. Да и Карлотте дозвониться до своего отца не удалось. Она безостановочно набирала его номер не меньше пяти раз, но толку от этого не было. Вместо отца Карлотте упрямо отвечал автомат, который твердил одно и то же: обслуживание данного абонента временно приостановлено.
– Что такое! Позвоню тогда маме!
И прежде чем Саша успел придумать предлог, чтобы остановить девушку, Карлотта набрала номер матери. Набор номера пошел, и Саша замер в тревожном ожидании. Смартфон Клары остался у следователя. Значит, Карлотта сейчас звонит прямиком в полицию.
– Карлотта, не надо.
Но девушка сделала знак, давая понять, что уже дозвонилась и мешать ей нельзя.
– Мама! – воскликнула она, даже не дав собеседнику откликнуться. – А где папа? Он что, уже вернулся из Минска? Я нашла тут на даче его сапоги, и лодка вся мокрая в сарае стоит. А машины почему-то нету. Он сейчас с тобой?
Она выпалила все, что хотела сказать, и замолчала, ожидая ответа. И собеседник наконец смог ей ответить. Он что-то сказал, и лицо девушки в ту же секунду приобрело землистый оттенок.
– Что? – пробормотала она. – Когда? Нет, этого не может быть! Мама была тут… И папа тоже. Боже мой! А как же папа? С ним что? Он тоже погиб?
Когда речь зашла об отце, в голосе девушки зазвучала настоящая паника. Да, все как и подумал Саша. Не мать, а именно отец занимал в жизни девушки первое место. Тем временем завладевший смартфоном Клары полицейский объяснил Карлотте, что насчет ее отца у них нету никаких сведений, потому что девушка пробормотала уже значительно спокойней:
– Да, я поняла, что про отца вы ничего не знаете. Да, с ним должно быть все в порядке. Где я нахожусь? А зачем вам? Ну хорошо, я сейчас нахожусь у нас на даче. Да, в «Шишках». Оставаться и ждать? Хорошо.
Она опустила руку с зажатым в ней смартфоном. Потом взглянула на Сашу. Во взгляде у девушки была растерянность:
– Я не понимаю. Звонила маме, трубку взял какой-то мужчина, представился следователем Железновым, сказал, что тело мамы находится у них и что моя мама мертва. Если это и шутка, то очень дурная!
– К сожалению, это правда.
– И ты это тоже знал?
– Я уже говорил про моего родственника.
– И при чем тут он?
– Как я понял, они с твоей мамой долгое время состояли… в интимных отношениях.
– Что? У мамы был любовник?
– Не знала?
– Нет!
– А отец?
– Что?
– Он знал?
– Папа тоже ничего не знал.
– Увы, я боюсь, что твой отец мог узнать об этих отношениях твоей матери с нашим дядей Толей и приревновал твою матушку.
Карлотта прижала руки к лицу.
– Господи! Шекспир отдыхает! Какая там ревность? Маме за пятьдесят. Папе немногим меньше. Я всегда считала, что у людей в их возрасте уже не может быть никаких романов на стороне. Им должно хватать друг друга. А этот ваш родственник… Он был моложе моей мамы?
– Ему было за семьдесят.
– Нет!
– Да.
– Не могла моя мама заинтересоваться таким стариком!
– Когда-то, в начале их отношений, дядя Толя был помоложе. Как я понял, их связь длилась не один десяток лет. Клара сама мне в этом призналась. Твоя мама была до такой степени потрясена смертью дяди Толи, что даже не стала скрывать, что за отношения их связывали.
– Погоди, я что-то не поняла… Этот дядя Толя тоже мертв?
– Да. Его убили вчера днем.
– А маму убили сегодня, – задумчиво произнесла Карлотта, а потом громко воскликнула: – Да ведь их смерти могут быть связаны!
– Мы со следователем тоже так думаем. К тому же они оба и погибли в одном и том же месте.
– Где?
– Там, где обычно проходили их свидания. Ваша мама любезно показала мне то место, где они встречались.
– У них и место особое было?
– Старый заброшенный дом на участке на улице Счастливой.
Саша не ожидал, что Карлотта отреагирует. Но она неожиданно нахмурилась и пробормотала:
– Ах, вот что это был за дом.
– Вы его тоже знаете?
Карлотта глянула на него:
– Слушай, давай уж окончательно перейдем на «ты», – сказала она. – Что ты мне то и дело выкаешь? Не те времена нынче. Мою маму убили. Твоего родственника прикончили. Тут уж не до церемоний.
