– Но как он хоть выглядел?
– Белый порошок. Насыпали его в сахарницу. Так что с равной долей вероятности мог пострадать любой, кто вздумал бы в том доме выпить чашечку чая или кофе.
Значит, правильно Сашу тогда холодная дрожь пробрала! Клара ведь и ему предложила выпить с ней кофе. И он даже заколебался, пить или не пить. Только какое-то странное предчувствие заставило его отказаться. А согласился бы, хлебнул отравы, лежал бы сейчас вместе с Кларой в морге.
– Вот вы говорите злые духи, темные силы. А ведь призраки при всей своей злокозненности яду человеку в чашку насыпать не могут!
– Верно, – согласился с ним Ефрем. – Не могут. Но они могут соблазнить человека. Клара слишком кичилась своими способностями, вот ее и наказали за самонадеянность. А я ей говорил, но она не послушалась. Вот и привело ее непослушание к беде. Карлотте тоже урок будет.
– В чем же тут урок для вашей дочери?
– В том, что отца слушаться надо.
Саша решил, что у Ефрема после сидения за решеткой в голове еще полная сумятица. Вот и несет невесть что. Какие-то темные силы! Тоже придумал! Не темные силы искать надо, а конкретного человека, который сыпанул яду в сахарницу. Но ничего этого Саша вслух не произнес, а лишь предложил подвезти мужчину к Карлотте, и Ефрем принял его предложение с восторгом.
Но оказавшись в машине, он продолжил болтать.
– Приехал, называется, отдохнуть. Начальник, которого я должен был сопровождать, заболел. Прямо в аэропорту его скрутило. Поездку поэтому до его выздоровления отложили. Ну, я, пользуясь случаем, отпуск себе и выхлопотал. Приезжаю на дачу, думаю, на рыбалку сейчас схожу, а эти уже сидят, тарелку свою толкают. Ну, я их и шуганул отсюда прочь. Сказал, ежели они хотят духов вызвать, их дело. Но в моем доме я этого не потерплю. Нехорошо это, покой усопших тревожить. За это и огрести можно. Медиумы хреновы!
– Вы о ком говорите? Кого вы прогнали?
– Жену мою с хахалем ее.
– Вы говорите про дядю Толю и Клару?
– Ну а про кого же еще!
– И что они делали?
– Так я же говорю, окна зашторили и сидели в полной темноте при свечах. Нет, ничего такого ты про Клару не подумай, верность супружескую она мне блюла, в этом я ей верю. Да и одетые они за столом сидели. Блюдце это свое двигали. Спиритический сеанс, вот как это у них называется.
– У вас дома?
– Конечно. Но я их быстро шуганул. Идите, говорю, где хотите в другом месте этим занимайтесь.
– И они ушли?
– А куда бы они делись?
– Вдвоем ушли?
– Ну да.
– И когда это было?
Ефрем наморщил лоб, а потом назвал время. Теперь пришлось нахмуриться уже Саше. Около часа дня. Получалось, что, покинув своих родных, рассерженный на непонимание дядя Толя отправился сначала в заброшенный дом, примерно в половине первого он оттуда ушел и затем пошел к своей давней подружке и помощнице Кларе, чтобы с ее помощью провести спиритический сеанс и пообщаться с духами. Это было уже в час дня.
Они удобно устроились дома у Клары, но там появился Ефрем и спутал медиумам все их планы. Им пришлось уйти. И куда они пошли? Ясно, что они вернулись в тот старый дом, где, наверное, закончили начатое. Спиритический сеанс был проведен и некий дух был вызван. В том, что дядя Толя на старости лет увлекся такой ерундой, Саша ничего странного не находил. Как известно, дядя Толя был натурой увлекающейся. Причем чем нелепей была очередная затея, тем лучше.
Другое удивляло Сашу. Выходило, что дядя Толя сначала пошел в соседский дом, провел там минут десять-пятнадцать, а потом все же пошел к Кларе домой и уже вместе с ней вернулся назад. Он вовсе не сразу же направился в то уединенное место, куда его приглашали в записке. И еще одна вещь заставляла Сашу насторожиться. Если Клара почти все время до убийства была рядом с дядей Толей, то кто написал ему записку? Ясно, что не она. А кто?
– Вы когда-нибудь слышали от своей жены упоминание о «Красном Комиссаре»?
Но Ефрем ничего путного сказать не мог. К тому же к этому времени они уже приехали, и все его внимание сосредоточилось на собственной дочери. Карлотта с радостным визгом повисла у отца на шее, а тот целовал ее и выглядел совершенно счастливым. Похоже, Клара и впрямь маловато времени уделяла мужу и дочери. Она присутствовала в их жизни лишь иногда и своим полным исчезновением не причинила много боли ни тому, ни другому.
Родители Саши тоже вышли из дома. Отец выразительно показывал сыну кулак. Мол, ты у меня еще попляшешь, дай время.
– Что? – развел руками Саша.
– Как что! Куда ты сбежал? Мы тебя обыскались.
– Я с дядей Сережей разговаривал. Узнал много нового.
– И где он сам сейчас?
– В полиции. Дает показания Железнову. Вряд ли он сегодня вернется.
Саша умолчал, что может, и завтра дяде Сереже не удастся вернуться. Ни к чему еще больше волновать родителей, на них и так лица нету. Но убедившись, что с их сыном все в порядке, папа спрятал кулак в карман, а мама вспомнила о правилах гостеприимства и принялась уговаривать Ефрема с Карлоттой остаться у них еще на одну ночь.
– Оставайтесь. Утром уйдете. А сейчас поужинаем.
– Что вы! Какой ужин! Ночь на дворе.
– А мы пока этого шибзика по всей округе искали, успели заново проголодаться, – объяснил отец.
Но Ефрем сказал, что с него хватит.
– Мы с Карлоттой сейчас же возвращаемся в город. Ночь или не ночь, нам с ней все равно. Уедем. Следователь сказал, что ко мне у него больше вопросов нету, так что я волен распоряжаться собой по своему усмотрению.
Саша ощутил укол жалости и разочарования. Все! Конец. Больше им с Карлоттой не заниматься расследованием вместе. Не рыскать им вдвоем по заброшенным домам, не искать тайники и не ловить шантажистов. Все вокруг словно потемнело. Или это сумерки так внезапно сгустились? Саша проводил Карлотту и ее отца до их дома, подождал, пока они соберутся, а потом еще несколько минут стоял посредине дороги и смотрел вслед их машине.
К разочарованию по поводу того, что он в ближайшее время не увидит Карлотту, примешивалась еще и некоторая зависть. Их-то семейству следователь уезжать по-прежнему не разрешал.
Железнов сегодня так прямо и заявил Саше:
– Преступник – это кто-то из членов вашей семьи. И пока я не выясню, кто он, никто из вас никуда не поедет.
А Саше все уже так надоело! Ему хотелось домой, в город. На даче было хорошо, но все приедается. А когда рядом толкутся родичи, многие из которых не самые приятные на свете люди, и когда то одного из них, то другого задерживают, и над каждым висит подозрение в совершении жестокого убийства, это еще больше нагнетает обстановку. И находиться в таких условиях бок о бок с родней становилось с каждой минутой все невыносимей.
