Совсем грустно делалось от того, что они никогда так и не узнают, что на самом деле приключилось с ней.
«Если после смерти есть хоть что-то, я вернусь за твоей грешной душой, Флёр Кадэр!», – в сто тысячный раз клялась себе Каролина.
Она то отчаянно надеялась воскреснуть в ином мире. То так же отчаянно боялась, представляя себя вечность без возможности осознать, что тебя нигде нет. А иногда, пусть и совсем редко, тешила себя пустыми надеждами о спасении, которого просто не могло случиться.
Это случилось в одно безликое, одинаковое, как и все другие до этого, утро. Пятеро волхвов снова явились в дом под соломенной крышей. Их сопровождали две женщины.
Не поднимая глаз, они с ритуальными песнями заплели длинные косы Каролины. Обрядили её в такие же белоснежные, как у жрецов, одежды. Потом волхвы, подхватив под руки, отвели Каролину к белой повозке, усадили её на скамью, закутали плечи в меха.
Сквозь матерчатое покрытие проникали живительные солнечные лучи.
Каролина с ужасом думала о том, что это, должно быть, в последний раз, когда она их видит.
Голова кружилась от ужаса. Сжав руки, чтобы они не дрожали, она пыталась представить, как её будут убивать. Сожгут? Отрежут голову? Просто зарежут?
«Помоги мне! Спаси меня! – взмолилась она с неистовой силой обращаясь к той силе, которую с детства привыкла считать Богом. – Неужели же бог этих дикарей сильнее тебя?! Неужели же я заслужила такой ужасный конец?! Помоги мне, Господи!».
Повозка остановилась. Потянуло холодом.
А когда полог откинули, Каролина увидела над собой хмурое зимнее небо, ощутила на своих щеках мокрый снег.
Мир! Такой родной! Такой близкий! Привычный и понятный – мир.
Его совсем не хотелось покидать. И пусть безлистные кроны деревьев выглядели безлики и безрадостными, снег интенсивно таял и в воздухе витал прелый запах прошлогодних листьев. Мир всё равно был чудесен и ненагляден.
Солнце почти село. Волхвы готовили факелы, намереваясь засветить сразу же, как только погаснет последний луч.
Каролина стояла неподвижно, стараясь не поддаваться панике. Если ей не суждено избегнуть страшной участи, она должна пройти через это, демонстрируя спокойствие, как и подобает человеку её положения, с твердостью и достоинством.
Но она не смогла сдержать восклицания, увидев в просвете между деревьев огромного деревянного идола с огромными козлиными рогами. Огромная чёрная тень истукана падала прямо под ноги. Когда они перешагнули её, Каролине почудилось, будто она перешагнула невидимый рубеж между жизнью и смертью.
За первым идолом в неверных лучах заходящего солнца виделся второй. Потом третий, четвёртый. Истуканы из глины, камня и воска с изображениями животных, людей или отдельных частей их тела. Казалось, эти причудливые кошмарные создания могут в любой момент ожить и двинуться на них целым полчищем.
Стало только хуже, когда жрецы засветили багровые факелы. Игра света и теней внутри голов истуканов создавала впечатление отвратительно гримасничающих лиц.
Каролина не могла заставить себя отвести от рукотворных монстров взгляд, пока они продолжали углубляться в лес. В полумраке на неё смотрели пустые глазницы ухмыляющихся черепов.
Лес напоминал склеп.
Было очень тихо. И очень сыро.
Потом деревья расступились, словно по волшебству, открывая круглую поляну. В центре возвышался жертвенник, похожий на древние руины – каменные опоры, покрытые массивной, обросшей мхом, плитой.
Тишина действовала угнетающе. Небо над головой сделалось зеленоватым. Первая крупная звезда, мерцая, одиноко повисла над головами. Стволы деревьев потихоньку начала обвивать тонкая вуалевая дымка тумана.
Наконец они остановились перед сложенными огромной грудой камнями. К удивлению Каролины, жрецы принялись ворочать огромные валуны, складывая их в стороне до тех пор, пока не открыла железная дверь, запертая на массивный замок.
Пару раз промелькнула шальная мысль попытаться счастья и сбежать. Но её по-прежнему крепко держали.
В первый раз, когда слабое дуновение ветерка принесло запах гари, Каролине сама себе не поверила. Но потом сумела различить не просто дым – кислую примесь пороховой гари.
В воздухе что-то просвистело и один из стороживших её, как цепной пёс, жрецов, захрипел, запрокинув голову и хватаясь руками за горло. На губах вспузырилась пена, глаза выпучились. Завалившись на спину, он рухнул на землю.
Волхвы застыли, осознавая происходящее.
Когда с диким рёвом согнулся пополам второй охранник Каролины она, почувствовав себя свободной, изо всех сил рванула в сторону леса, окрылённая нечаянной надеждой и уверенная, что это именно Сид успел прийти к ней на помощь.
Поднялась неописуемая суматоха.
Сразу трое жрецов бросились за нею следом. Один уже почти достиг как из-за деревьев наперерез ему выскочил огромный воин. Каролина успела лишь смутно разглядеть его силуэт. В глаза бросилась буйволовая куртка, расшитая металлическими бляхами.
Рука воина опустилась. Секира в ней окрасилась алым.
Со всех сторон раздавались неистовые, громкие воинственные крики, свистели пули. Каролина в ужасе поняла – те, кто стреляют, они делают это почти не целясь. Пуля могла попасть в кого угодно, как в чужого, так и в своего.
Сообразив это, она поспешила юркнуть за ствол одного из огромных дубов.
И снова Каролина была вынуждена наблюдать, как землю усыпает телами убитых. Один из волхвов лежал в луже крови, раскинув руки в стороны. Рядом с ним, искромсанный страшными ударами секиры, лежал его собрат. Кто-то ещё слабо стонал, подавая признаки жизни.
Каролина отчётливо различала, как содрогается земля от топота лошадиных копыт. Слышала громкие крики. Ей даже померещилась, что она узнала белого коня Сида!
Вот юноша в белых доспехах держит под уздцы шумно фыркающую, разгорячённую лошадь. Это конечно же Питер Рэдси, его оруженосец. А молодой человек в богатой кольчуге со светло-каштановыми волосами напомнил её о Джордже.
Они всё-таки сумели! Они нашли её!
Но рвануться к всаднику, в котором, как ей казалось, узнала мужа, ей помешала железная хватка на предплечье.
Обернувшись скорее с досадливой яростью на очередную помеху, чем со страхом, она совсем близком увидела тёмное страшное лицо с неправдоподобно светлыми глазами. Эти светлые глаза смотрели на неё с бешенной яростью. Все мускулы на его лице дрожали. Ноздри трепетали от ярости. Дышал жрец тяжело и громко.
– Сид! – заверещала Каролина в отчаянии, что всё рушится в трёх шагах от спасения.
Могучие руки неумолимыми тисками сжались вокруг её шеи.
– Нет!!!
Она судорожно хваталась за неумолимые руки, отбирающие по капле воздуха, чувствуя, что задыхается.
