– Я не могу поддержать ваш план, – признался Пирс. – И уж конечно, не ждите от меня помощи.
– Никогда на это не рассчитывала. – Шарлотта бросила на него кокетливый взгляд. – Осмелюсь заметить, вы много потеряете. Мне кажется, пережить небольшое приключение вам совсем не помешало бы.
«О, Шарлотта! Ты даже не понимаешь…»
– Ответьте мне на такой вопрос, – обратился к ней Гренвилл. – Когда вы не найдете их…
Она обиженно посмотрела на него.
Пирс поправился:
– Если вам вдруг не удастся найти эту таинственную пару до конца пребывания здесь, что тогда?
Ее взгляд устремился в пространство.
– Я совсем не глупа.
Нет, конечно, подумал он. Она не глупа. Далеко не глупа, это факт. Шарлотта Хайвуд умная, упрямая и – что ему все больше и больше нравилось – обладает опасной проницательностью.
Но в то же время это качество и беспокоило Пирса сильнее всего.
Сразу после ленча миссис Хайвуд вызвала дочь к себе. Шарлотта отложила визит к ней сначала на час. Потом на два. А затем, поняв, что все равно никуда не деться, решила покончить с этим.
В коридоре на пути к материнским комнатам ее остановила Френсис Паркхерст.
– Можно вас на одно слово, мисс Хайвуд?
Отказаться не было возможности.
Френсис заговорила, понизив голос:
– Мне нужно, чтобы вы уяснили: я забочусь исключительно о своей сестре.
– Я тоже забочусь о Делии. Она моя самая близкая подруга.
Френсис подозрительно посмотрела на нее.
– Правда? Сегодня утром я подумала, что вашим ближайшим другом стал лорд Гренвилл. В музыкальном салоне.
– Вы за нами шпионили?
– Мне это было ни к чему. Двери в салон оставались открытыми.
– В таком случае вам должно быть известно, что мы просто разговаривали.
«Мы просто разговаривали». Сколько раз она повторяла эти слова за последние дни? Шарлотта забеспокоилась: не оттого, что часто повторяла их, а оттого, что ей никто не верил.
– Вы не получите его, – продолжала Френсис. – Вы лишь поставите маркиза и себя в неловкое положение, если так и будете гоняться за ним.
Какая наглость! Шарлотта стиснула кулаки.
«Она думает, что этим защищает Делию, – напомнила себе Шарлотта. – Ее нельзя винить. О тебе ей известно лишь из бульварных журналов».
– Я не гоняюсь за лордом Гренвиллом, – заметила она.
– Ох, ради бога! Вы считаете, я не понимаю, что на уме у вас и вашей загребущей матушки? Должна сказать, что ваши надежды на выгодную партию смехотворны. Вы бездарны. В родословной нет ничего, чем можно гордиться. И в довершение ко всему, в вас нет ни капельки стыда. Как только Лондон увидел ваше настоящее лицо, вы прилипли к моей сестре.
– Вы остановили меня, чтобы оскорбить? – холодно осведомилась Шарлотта. – Знаете, как бы это ни было мило с вашей стороны, у меня все-таки есть другие дела.
– Я остановила вас, чтобы предупредить: я не позволю вам пользоваться добротой Делии и ее отчаянным положением.
– Отчаянным положением? – Теперь Шарлотта разозлилась по-настоящему. – Делия не отчаивается ни по какому поводу. За исключением, возможно, одного: не может держать вас на расстоянии.
– Она беззащитна и слишком доверчива.
– Делия взрослый человек и в состоянии самостоятельно выбирать подруг. Надеюсь, она никогда не узнает, насколько низко вы оцениваете ее умственные способности.
Черные глаза Френсис прищурились.
– Попробуйте обидеть мою сестру, и увидите: я уничтожу вас. Не только в Лондоне, но и по всей Англии каждая приличная семья узнает, кто вы такая на самом деле.
После этих слов она развернулась и удалилась, оставив Шарлотту кипеть от злости.
Ничто другое не могло более красноречиво рассказать о Френсис Паркхерст, чем то, что после нескольких минут общения с ней Шарлотте безумно захотелось увидеть мать.
Она постучала в дверь ее комнаты.
– Ты просила зайти, мама?
– Да, проходи. И сядь рядом.
Миссис Хайвуд заговорила нехарактерным для нее ласковым тоном. Шарлотта была озадачена, но не стала возражать. Сейчас ей необходимо было немного душевного тепла.
Она подошла к кровати и села рядом с матерью.
– Моя дорогая девочка, настал момент, когда нам следует поговорить о смысле брака.
– Мы уже обсуждали смысл брака. Я не помню ни единого дня, после того как мне исполнилось тринадцать, чтобы ты не говорила о важности этого общественного института.
– Тогда сегодня ничего нового ты не услышишь. – Миссис Хайвуд подняла брови. – Удачное замужество – самая главная цель в жизни женщины. Выбор мужа определяет ее будущее счастье.
Шарлотта решила промолчать. Она в это не верила. Наверняка какие-то женщины живут полной жизнью, вообще не выходя замуж. А среди замужних счастье было драгоценностью с множеством граней. Кому-то оно могло принести радость всей жизни, но для кого-то неменьшим счастьем становилась дружба, приключения, интеллектуальные занятия.
Мать вышла замуж в семнадцать. В двадцать четыре стала вдовой, и больше ничего в жизни не видела. Ощущение безопасности и домашнего уюта умерло для нее вместе с мужем. В результате она превратилась в человека беспокойного и рассеянного. А теперь еще стала предметом насмешек.
Шарлотта решила для себя, что никогда не будет такой. И не важно, что мать говорит про замужество, она никогда не решится на него, пока не созреет для этого. А главное, будет следовать только велению своего сердца.
– Муж и жена должны полностью подходить друг другу, – тем временем продолжала миссис Хайвуд.
– Мамочка, я полностью с тобой согласна. Не трать время на пустые разговоры.
– Это не пустые разговоры, дорогая. Я говорю о замужестве и что оно означает по сути. Это союз, и не только сердец и разума, но и… – Ее губы изогнулись. – Но и тел.
– О!
Так значит, речь пойдет об этом. А она-то подумала, что ничего более тоскливого, чем рассуждения Френсис, не существует.
– Ты можешь заметить, – продолжала мать, глядя куда угодно, только не на Шарлотту, – что в животном мире разница между женским и мужским полом определяется различиями в их детородных органах.
«Нет-нет-нет!»
Этого нельзя допустить. Шарлотта в отчаянии оглядела комнату – куда бы спрятаться?
– Мама, давай не будем говорить на эту тему.
– Это мой материнский долг.
– Согласна, но только не сейчас.
– Более удобного времени может не представиться.
