– Никому в голову не придет спрашивать об этом. Дни здесь похожи один на другой. Невозможно вспомнить, в понедельник или во вторник ходили собирать яблоки и лил ли дождь в среду. Если что-то вдруг выплывет наружу, все решат, что произошло небольшое недоразумение. Вы же знаете, как это бывает.
Он знал. И не только знал, но и пользовался этим. Привычка обращать внимание на мелкие детали, когда никто, кроме тебя, этого не делает, предоставляла определенные преимущества.
Но если Шарлотта Хайвуд также внимательна к тому, что происходит вокруг, тогда у него на одно преимущество меньше по сравнению с ней.
Пирса это серьезно обеспокоило.
– В любом случае я собиралась по дереву добраться до своего окна и влезть в него. Для этого специально оставила створку приоткрытой. Но когда вернулась, окно было закрыто.
– Поэтому вы по карнизу добрались до моего окна.
– А что мне оставалось делать? Войти через парадную дверь? Признаться, что обманула, что не больна, что сбегала через окно?
Да, действительно!
Опершись локтями о колени, Пирс двумя руками потер лицо.
Шарлотта продолжала говорить:
– Позже, ночью, когда дом заснет, я проберусь в рабочую комнату экономки, заберу там связку ключей и вернусь к себе. Или… – Она подняла палец вверх. – Мы можем устроить пожар.
– Мы не будем устраивать пожар!
– Не настоящий пожар. Поднимем ложную тревогу, чтобы вытащить всех из постелей. Тогда я под шумок смогу вернуться к себе. – Шарлотта встала со скамьи, обошла его кровать с другой стороны и села на край. – Это мы решим позже. Я подремлю немного, пока вы будете на ужине. Уверена, вам без труда удастся прихватить с собой сандвич со стола и принести сюда. Просто умираю от голода. – Шарлотта оперлась на локоть. На его постели! Полуодетая! В соответствии со своим «планом», девушка решила провести в его комнате большую часть ночи.
Нет! Так не пойдет!
Поднявшись, Пирс начал закатывать рукава рубашки.
– Я открою вам комнату.
– Я же сказала, что она заперта изнутри.
– Предоставьте это мне.
Подойдя к двери, он осторожно выглянул в коридор. Подождал несколько секунд, прислушиваясь, не идет ли кто, потом жестом показал ей следовать за ним.
– У вас на лице осталось немного пены после бритья. – Кончиком пальца Шарлотта провела под его подбородком. – Вот здесь.
И не поторопилась убрать палец.
Затем, склонив голову набок, она пристально посмотрела на Пирса и задумчиво произнесла:
– Только сейчас сообразила, что еще никогда не видела вас без сюртука. У вас более крепкое телосложение, чем можно было представить.
Не торопясь, Шарлотта провела рукой от плеча до локтя, повторив линию мускулов. Он непроизвольно поиграл ими.
Она заметила это.
От прилива мужской гордости его сердце забилось сильнее.
«Удивлена, дорогуша?»
– Пойдемте, – сказал Пирс. – И постарайтесь не отставать.
Мысленно произнеся короткую молитву, Шарлотта пошла за ним по коридору. В одной руке она несла полусапожки, другую сунула ему под локоть. От его комнаты до ее спальни было совсем недалеко, но казалось, что они прошли целую милю.
Пирс подергал ручку, потом приложился ухом к двери.
– Вы сказали, что оставили ключ в замке.
Она кивнула.
– Его там нет.
– Странно!
До Шарлотты вдруг дошло, что маркиз, не спрашивая, знал, какая из комнат ее. Ей стало интересно, как ему это удалось, но в этот момент она отвлеклась на другие заботы.
Издалека донеслись звуки шагов – кто-то поднимался по лестнице для слуг.
– Сюда идут, – прошептала Шарлотта. – Нам нужно вернуться в вашу комнату.
Пирс словно не слышал.
– Тут работы на пару секунд. – Он быстро достал из кармана галстучную булавку с ониксом и, загнув острый конец, вставил в замочную скважину. Действуя булавкой как маленьким рычажком, Пирс крутил ею в скважине под разными углами, пытаясь заставить защелку замка сдвинуться с места.
Затаив дыхание, Шарлотта наблюдала за ним и удивлялась тому, что золото и оникс могут использоваться в такой специфической работе. Не говоря уже об аристократических руках маркиза Гренвилла.
Звуки шагов на служебной лестнице приближались. В любой момент в конце коридора могла появиться служанка. Было слышно, как та что-то напевала себе под нос.
– Быстрее! – зашипела Шарлотта.
Пирс никак не отреагировал.
Его медлительность сводила с ума. Нельзя, чтобы их застали здесь. Она никогда не сумеет внятно объяснить, как ей, страдавшей от головной боли в спальне, вдруг удалось оказаться в коридоре, перед своей запертой дверью, запыхавшейся и в совершенно недопустимом виде. И вдобавок в компании лорда Гренвилла.
Вот тогда от брака с ним уже не отвертеться.
«О нет!»
Ужас охватил Шарлотту. Может, именно на это он и рассчитывал. Может, он и не пытается открыть замок. Может, галстучная булавка лишь уловка для отвода глаз.
Шаги были слышны уже на лестничной площадке. Шарлотте показалось, что она увидела мимолетное движение черной юбки из грубой шерсти в дальнем конце коридора.
Нужно бежать, прятаться. Но где? В коридоре – и это совершенно непростительно! – даже намека не было на какие-нибудь ниши, растения в кадках и мраморные статуи.
Ее сердце уже готово было выпрыгнуть из груди.
– Вот и все, – пробормотал Пирс.
Тихо щелкнув, замок открылся.
Одним быстрым движением он втащил ее в комнату и закрыл дверь. Первые звуки ее испуганного вскрика остались по ту сторону, в коридоре.
Навалившись на Шарлотту всем телом, Пирс прижал ее спиной к двери.
Так они стояли не шевелясь, пока служанка не прошла мимо комнаты и, напевая, не удалилась дальше по коридору.
– Я же говорил, что много времени на это не потребуется, – напомнил Гренвилл.
– Да, говорили. У вас даже волосы не успели растрепаться. Чем, кстати, пользуется ваш камердинер для их укладки?
– Ничем. Никто не касается моих волос.
– Никто? – Склонив голову набок, Шарлотта разглядывала его густые, черные волосы. – Какая жалость!
Она слышала, как бьется его сердце, но выражение лица – всегда непроницаемое – нельзя было назвать серьезным.
Оно скорее было веселым.
Неужели то, как они крались по коридорам, а потом вскрывали замок в двери булавкой от галстука, показалось забавным чопорному и высокомерному маркизу Гренвиллу?
