Как интересно! Возможно, признаки близкой опасности каким-то образом смогли встряхнуть его.
Впрочем, Шарлотта испытывала сейчас похожее ощущение. И не только потому, что их чуть не застали в коридоре, но еще и от близости с ним.
Его сильные, мускулистые руки, упираясь в дверь по обе стороны от ее тела, обещали защиту.
Но напряженный взгляд его темных глаз таил опасность.
– Вам нужно идти. – Она выскользнула из его рук. – Вы еще не оделись к ужину.
– Подождите. – Пирс остановил ее, взяв за руку. – Сначала я осмотрю вашу комнату. Тут кто-то явно побывал.
– В самом деле? С чего вы решили?
– А ключ, который вынули из замка? – Он заглянул под кровать, потом в туалетную комнату. – Здесь, очевидно, что-то искали.
Шарлотта огляделась.
– Вряд ли. Все на своих местах.
– Это тоже на своем месте? – Пирс поднял с пола шаль за бахрому вместе с комком чулок и обувных шнурков.
– Я не самая аккуратная леди, – попыталась защититься она.
Укоризненно приподняв бровь, лорд Гренвилл отвернулся, а потом отправился проверить туалетную комнату.
Шарлотта подошла к окну.
– Но тут действительно кто-то побывал. Окно не просто закрыто, а заперто на задвижку. Как странно! Наверное, приходила горничная.
– Горничная? – Он вышел из туалетной комнаты, стряхивая с себя приставшие соломенно-желтые перышки. Вид у него был раздраженный. – Поверьте, горничная сюда не наведывалась.
– И не мама. Она подняла бы на ноги весь дом. Но если не служанка и не мать, то кто?
– Возможно, тот, кто понял, что вы способны навредить, – сказал Пирс. – И этот кто-то намерен вас остановить.
– Думаете, это один из тех любовников?
– Послушайте, Шарлотта. Вы ведь не знаете, в какие тайны можете влезть или на что способны двое прелюбодеев, чтобы сохранить репутацию. Оставьте все как есть.
Оставить все как есть?
Невозможно! Это означает, что нужно бросить расследование и сдаться. Нет, она не простит себя до конца жизни.
– Что ж, пока мы даем советы друг другу, милорд… мне кажется, вы можете поделиться кое-какими соображениями насчет любви. Я думаю, вы знаток по этой части.
– Не могу представить, к чему вы все это говорите.
Шарлотта пожала плечами.
– По-моему, вы разбираетесь во всем. Но, возможно, вам пришлось стать таким знатоком из-за беспокойства о том, что вы не очень хороши в любви. Вам не хватает уверенности в себе?
Он выпрямился в полный рост и сердито посмотрел на нее.
– Может, и хватает, однако я поневоле обратила внимание на то, что вы делали предложение двум дамам. И обе были вынуждены принять его. Первая по семейному уговору, а я под угрозой скандала.
Пирс подошел к комоду.
– Оставьте ваши расследования для дочки викария. Моя жизнь не имеет к ним никакого отношения.
– Возможно, и так. Однако вы тайна сами по себе. Никак не могу разгадать вас. – Шарлотта прислонилась плечом к кроватному столбику. – Вы не производите впечатление человека, который боится ответственности. Взяли на себя ответственность за меня по самому пустяковому поводу. Почему вы не уделите внимания какой-нибудь женщине, которая вам действительно понравится, и не поухаживаете за ней?
Пропустив ее вопрос мимо ушей, Гренвилл выдвинул ящик.
– Этот пустой. Что вы в нем храните?
– Ничего. Я пока им не пользовалась.
Пирс бросил многозначительный взгляд на кучку белья на полу.
– Вы хотя бы понимаете, для чего предназначаются ящики?
– Не все раскладывают носовые платки, чтобы использовать их строго по дням недели. – Она скрестила руки на груди. – Сколько раз говорить, что я не гожусь вам в роли жены. Вот и еще одно подтверждение тому, что мы не подходим друг другу. Я чересчур молода для вас, с легкостью нарушаю приличия и очень плохая хозяйка. И даже не нравлюсь вам. Я просто нахальная девчонка, которая там, в библиотеке, загнала вас в угол. Вы не должны уступать мне.
– Уступать, – эхом отозвался он. – Вы решили, что, женившись на вас, я иду на уступки?
– Все будут думать, что вы уступили моим притязаниям и решили договориться полюбовно.
– Послушайте, – сказал Пирс. – Вы единственное создание в мире, с которым невозможно договориться. Я вообще ни в чем не уверен с того момента, как мы встретились.
Шарлотта мысленно улыбнулась.
– Отнесусь к вашим словам как к поводу для гордости.
– Лучше не стоит. – Он подошел к ней. – Почему до вас никак не дойдет, что у меня может быть очень реальная и важная причина жениться на вас?
Его потемневший взгляд лишь подчеркивал недвусмысленность сказанных слов.
– Но вам под силу получить согласие на это от любой женщины, – заметила она.
– Я хочу получить только ваше согласие.
Шарлотта сглотнула, неожиданно занервничав.
– Вам и в самом деле пора идти. Скоро зазвонят к ужину.
– В этом доме я почетный гость. – Пирс поправил выбившийся у нее из прически локон, и мимолетное прикосновение защекотало ей шею. – Подождут!
– Если бы мать узнала, что вы здесь…
– Она пришла бы в ужас.
Уж это точно!
– Я могу закричать.
– Хотите, чтобы нас вместе застали в еще более компрометирующем положении, чем в прошлый раз? Давайте, начинайте.
Шарлотта вздохнула. Вот он действительно загнал ее в угол.
Надо было срочно предпринять что-то такое, что до глубины души поразит его и заставит изменить привычные правила игры.
«Никто не касается моих волос», – сказал он.
До этой минуты.
Протянув руку, она запустила пальцы в его густые черные волосы. Потом легким, игривым движением взъерошила их. Теперь волосы торчали во все стороны, в контраст пронзительному взгляду и серьезному выражению лица.
Судя по всему, маркиз не знал, что сказать в ответ.
О боже! Этому мужчине действительно требуется хорошая встряска.
Неужели ему незнакома физическая близость? Вероятно, просто не хватает опыта. Он так долго ограничивал себя. Приличия требовали, чтобы накрахмаленный галстук не мялся и что необходимо задушить таившиеся в глубине чувства. Стоит ли тогда удивляться тому, что он не видит смысла в браке по любви? Быть воплощением совершенства все эти годы… Он просто забыл, что близость между людьми может быть неряшливой, неправильной, но блаженной.
Если лорд Гренвилл хоть когда-либо вообще знал настоящую близость.
