– Капните духами на запястье, моя дорогая. Невозможно по-настоящему оценить их аромат по запаху из пузырька. – Он забрал его у Шарлотты и кивнул на ее руку в перчатке. – Позволите?
Расстегнув обшлаг на перчатке, она подставила ему запястье. Хозяин провел по нему стеклянной пробкой, оставив тонкий след духов, сразу охладивший кожу.
– Вот теперь пробуйте.
Шарлотта понюхала запястье. Один раз, потом еще. Старик был прав: от тепла кожи духи словно раскрылись, обнажив массу оттенков и полутонов. Разница была такая же, как если бы нюхать бутон и полностью распустившийся цветок.
– Что это? – спросила она.
– Это очень редкое сочетание, мисс. Лилии с серой амброй и капелькой можжевельника.
– Серая амбра? Что за серая амбра?
Парфюмер был явно поражен ее невежеством.
– Это единственная из самых редких и ценных субстанций в мире парфюмерии. Секрет из желудка кита.
– Кита? – Шарлотта посмотрела на свое запястье и сморщила нос. – Китам вспарывают желудки, чтобы добыть это вещество?
– Нет-нет. Видите ли, киты отрыгивают его в виде комков в воду, и те могут плавать в океане много лет, просаливаясь. – Хозяин изобразил рукой движение волны. – В конце концов, их выносит на берег, там они и остаются лежать беловато-серыми камнями. Серая амбра. Ценится на вес золота.
– Потрясающе! – только и сказала она.
«Рвота», – мелькнула мысль.
У нее на запястье остался след от высушенной и просоленной в океане китовой рвоты. А если ей захочется капнуть себе на запястье этой штукой дома, нужно будет заплатить за такую привилегию – она тут же подсчитала в уме – один фунт восемь шиллингов.
Поразительно!
– Может, покажете мне что-нибудь еще? Что-нибудь менее… морское.
– У меня как раз есть такое. Вот что идеально подойдет для юной леди с хорошим вкусом. – Выбрав в ящичке элегантный флакончик из синего стекла, он попросил Шарлотту вытянуть другую руку и провел пробкой по запястью. – Что скажете об этом аромате?
Она поднесла запястье к носу, в этот раз с большей осторожностью, и ощутила волну яркого, какого-то солнечного аромата, который успокоил ее воображение.
– Мне он действительно нравится.
– Я в этом не сомневаюсь. Он нравится всем молодым леди. Свежий и с растительным оттенком, не так ли? Это лимонная вербена и цветки гардении. Но главный секрет заключается в фиксативе, в закрепителе. Чуточку кастореума, и аромат лета сохраняется надолго, а не растворяется в воздухе.
– Кастореум? Это ведь никак не связано с китами?
– Никак, – хихикнул старик.
Шарлотта тоже засмеялась.
– Ох, здорово! У меня гора с плеч.
– Это бобровая струя.
Она перестала смеяться.
– Вы же не хотите сказать, что…
– Канадские бобры! – Его глаза снова возбужденно заблестели. – Это вещество у них вырабатывается специальными железами, которые расположены как раз под хвостом. – Он уже поднял руки, чтобы изобразить очередную пантомиму. – Когда охотники свежуют бобров…
Тут звякнул колокольчик над дверью, сообщив о появлении очередного клиента.
Шарлотта еще никогда и ни к кому не испытывала такой признательности за вмешательство в разговор.
Она закивала с энтузиазмом, когда хозяин улыбкой попросил у нее разрешения отойти, чтобы встретить новых покупательниц. Это были две дамы в возрасте, решившие пополнить свои запасы туалетной воды.
Пока он занимался с ними, Шарлотта перенюхала оставшиеся в ящичке флакончики. Одному богу известно, какие продукты животных желез и секреция скрывались в них. Она предпочла не думать об этом.
Через несколько минут Шарлотта обследовала все флаконы, которые находились в ящичке. Ничего похожего. Ни один из этих ароматов даже близко не напоминал запах духов, который был в библиотеке загородного особняка Паркхерстов.
– Вот вы где, оказывается! А я везде вас ищу.
Звуки мягкого, низкого – и такого знакомого! – голоса заставили ее вздрогнуть. Она резко обернулась, чуть не сбив на пол ящичек с образцами.
– Лорд Гренвилл, я не заметила, как вы вошли.
– А я не заметил, как вы ушли.
– Все были заняты своими делами. И я решила скрыться здесь, чтобы купить себе что-нибудь.
– Это больше похоже на ведение расследования, как мне кажется.
Шарлотта решила сменить тему.
– Вы даже не представляете, из чего делают все эти духи. – Она протянула ему руки. – Вот скажите, что вы предпочитаете – запах лилий с китовой рвотой или лимонного бальзама с запахом бобровой задницы.
Уголки его губ дернулись. Пирс взял ее за правую руку, склонился к запястью и глубоко вдохнул.
Потом то же самое проделал с левым запястьем.
И все это время смотрел ей прямо в глаза не отрываясь. Это казалось чем-то очень интимным и чувственным, но в то же время непристойным, несмотря на присутствие рядом двух дам и хозяина, которые были заняты своими разговорами.
– Так какой? – У Шарлотты вдруг пересохло во рту.
Пирс опустил ее руки, но продолжал держать запястья. Большими пальцами он принялся гладить кожу под расстегнутыми обшлагами перчаток. У него самого руки тоже были в перчатках. И от прикосновения шершавой кожи к обнаженным запястьям у Шарлотты тут же участился пульс и зашумело в ушах.
Накатила волна жара.
Пирс подошел ближе, сократив до минимума расстояние между ними, наклонился к ней, едва не коснувшись шеи, затем глубоко вдохнул.
Шарлотта тоже набрала в грудь воздуху.
– Мне кажется, – шепотом произнес он, – я предпочитаю вот этот.
Она проглотила комок в горле.
– Я сегодня еще не пользовалась духами.
– Вы уверены?
Пирс коснулся ее волос и тщательно заправил выбившийся локон за ушко, потом осторожно наклонил ее голову набок, чтобы полюбоваться линией шеи. И снова сделал глубокий вдох.
В этот момент он издал тихий стон. Такой мужской. Такой чувственный. Стон, полный удовлетворения.
Она была готова и сама застонать в ответ.
– Прожаренное на солнце полотно, – забормотал Пирс, – проглаженное раскаленным утюгом. Ароматические шарики из лаванды и розовых лепестков в комоде. Несколько глотков горячего шоколада за завтраком. А под всем этим теплое тело, вымытое с жасминовым мылом. – Он выпрямился. – Да, такой аромат я люблю.
Шарлотта задрожала.
Как это у него получается? Он чуть ли не вплотную прижимался к ней – тело к телу. В каких-то шести шагах от них стояли две пожилые дамы, которые обсуждали резкое увеличение цен на туалетную воду. И, несмотря на все это, Шарлотта…
