— И все же ты никогда не запрещала верующим славить твое имя, — заметил Галдар. — Ты не заставляла их кричать «Единый Бог!» Тебя вполне устраивало то, что они кричат «Мина!»
Девушка задумалась, а потом спокойно сказала:
— Да, я не останавливаю их, Галдар. Мне это нравится. Я ничего не могу с собой поделать. Когда я слышу любовь в голосах прихожан и читаю ее в их глазах, я начинаю думать, что мне подвластно любое...
Мина оборвала себя на середине фразы, словно удивившись тому, что сейчас сказала.
«Что мне подвластно любое чудо».
— Все правильно, — мягко продолжала Мина. — Я была справедливо наказана и не удивилась бы, если бы мне вообще отказали в прощении. Впрочем, Единая Богиня лучше меня знает, как поступить.
«Она бросила тебя, Мина! — хотелось крикнуть Галдару. — Если бы ты умерла, она просто нашла бы взамен кого-нибудь другого. Однако ты осталась жива, и она явилась в пещеру, чтобы навешать тебе лапши на уши об «испытаниях» и «наказании»».
Ему стоило огромного труда сдержаться. Он понимал, что, если выпалит сейчас всю правду Мине в лицо, она придет в ярость и отвернется от него. Но кто же тогда будет оберегать ее? И минотавр проглотил горькие слова.
— Что это за история с восстановлением древнего Храма Дьюргаста? — спросил он, меняя тему.
Мина просияла, и в ее глазах загорелся прежний огонь.
— Это место, в котором Единая Богиня явит себя миру. Церемония обещает быть пышной, Галдар. Даже враги нашей Богини прибудут туда, чтобы узреть Ее триумф!
Минотавру снова стало плохо. Он сидел на кровати, ничего не говоря и стараясь не смотреть на Мину, дабы не встретиться взглядом с собственным жалким отражением, увязшим в магическом янтаре. Мина подошла к нему и взяла его за руку.
— Галдар, я знаю, что причинила тебе боль. Я знаю и то, что на самом деле твой гнев является обычным страхом — страхом за меня. Ты единственный, кто всегда заботился обо мне. Обо мне, о Мине. Остальных интересует только то, что я готова сделать для них. Они зависят от меня, словно дети, и, словно детей, я должна вести их за собой.
Я не могу положиться на своих рыцарей. Но ты совсем другое дело, Галдар. Ты нужен мне, мне нужны твоя сила и бесконечная храбрость. Пожалуйста, не сердись на меня, — сказала она и, помолчав, добавила: — И не сердись на Нее.
Мысли минотавра вернулись к той ночи, когда он увидел Мину выходящей из бури под раскаты грома, будто бы родившейся из огня. Он вспомнил дрожь, которую испытал, когда она прикоснулась к его руке — руке, ставшей ее даром. У него было так много воспоминаний о ней, связанных в единую цепочку... Он поднял голову и вдруг увидел в Повелительнице Ночи человека — маленького и хрупкого — и испугался за нее.
— Прости меня, Мина, — сказал он хмуро. — Я был сердит на... — Галдар хотел назвать имя Такхизис, но не смог произнести его. — Я был сердит на Единую Богиню. Теперь я все понимаю.
Мина улыбнулась и выпустила его руку.
— Спасибо, Галдар. А сейчас ты должен пойти со мной в Храм. Нам нужно еще многое сделать до начала церемонии, хотя я уже зажгла свечи на алтаре и...
В этот момент затрубили рога и барабанная дробь покрыла ее слова.
— Что такое? — воскликнула Мина, подходя к окошку и недовольно выглядывая наружу. — Что они себе позволяют?
— Это боевая тревога, Мина, — встрепенулся минотавр. Он быстро выхватил свой меч. — Должно быть, нас атаковали.
— Чушь! — отрезала она. — Единая Богиня все видит, слышит и знает. Она бы меня предупредила....
— И тем не менее, — повторил Галдар, — мы только что слышали призыв взяться за оружие.
— У меня нет времени на шутки, — сказала она раздраженно. — Меня ждут дела в Храме.
Дробь барабанов стала громче и настойчивее.
— Придется с этим разобраться. — Мина вышла из палатки, не скрывая своей злости.
Галдар прицепил к поясу меч, надел толстую кожаную куртку, заменявшую ему доспехи, и, застегивая ее на ходу, поспешил за Миной.
Казалось, все жители Оплота разом высыпали на улицы. Одни растерянно смотрели в сторону стен, пытаясь понять, что же произошло. Другие взволнованно требовали ответов у тех, кто знал ничуть не больше, чем они сами. Находившиеся в увольнении солдаты бежали за оружием, разумно решив, что сначала нужно позаботиться о собственной безопасности, а потом уже выяснять причину шума.
Галдар догнал Мину и теперь пробивался сквозь толпы людей, рыча и требуя, чтобы им освободили дорогу, а непослушных и нерасторопных он просто отталкивал прочь своими сильными руками. Увидев шедшую за ним Повелительницу Ночи, горожане тут же принялись выкрикивать: «Мина! Мина!»
Судя по выражению ее лица, она не сомневалась, что тревога была ложной. Девушка и минотавр достигли Западных Ворот как раз в тот момент, когда они закрывались, и Галдар успел заметить синего дракона, стоявшего за стеной. Его наездник разговаривал с рыцарем, ответственным за этот пост.
— Что здесь происходит? — спросила Мина, протискиваясь к офицеру. — Почему вы объявили тревогу? Кто отдал такой приказ?
Рыцарь и всадник бросились к ней, заговорив одновременно. Несколько десятков человек столпились вокруг них, добавляя к общему шуму свои голоса.
— Армия Соламнийских Рыцарей приближается к Оплоту, — сказал всадник, с трудом переводя дыхание. — Вместе с ними движется эльфийское войско под флагами как Сильванести, так и Квалинести.
Мина метнула раздраженный взгляд на рыцаря, охранявшего ворота.
— И ты считаешь, это достаточная причина для подобной паники? Ты уволен. Галдар, проследи за тем, чтобы его высекли. — Она повернулась к всаднику и, скривив губы, поинтересовалась: — Сколько недель им еще маршировать?
— Мина, — выдохнул тот, — они не маршируют. Они летят на драконах. На золотых и серебряных драконах. На сотнях золотых и серебряных драконов...
— Золотые драконы! — воскликнул один из солдат и, прежде чем Галдар успел остановить его, бросился бежать. Вне всякого сомнения, он собирался сообщить эту новость всему городу.
Мина уставилась на всадника. Она смертельно побледнела, и минотавру показалось, что даже во время агонии в пещере Повелительница Ночи куда больше походила на живого человека, чем сейчас. Боясь, что она упадет, он протянул ей свою руку, но Мина резко оттолкнула ее.
— Это невозможно, — выдохнула она. — Золотые и серебряные драконы покинули наш мир и никогда в него не вернутся.
— Не хотелось бы спорить с вами, Повелительница, — возразил всадник не без колебания, — но я видел их собственными глазами. Мы, — он указал на стену, за которой стоял его дракон, — едва не погибли. Сам не понимаю, как нам удалось спастись.
Рыцари обступили Мину плотным кольцом.
