***
Ярмарка ошеломила Эсмиль своим размахом, шумом и гамом. Торговые ряды занимали приличную площадь в самом центре города, а между палатками и открытыми прилавками сновали толпы людей. Сюда приходили не только закупиться всем необходимым или, наоборот, что-то продать, но еще узнать свежие новости, поглазеть на выступления акробатов и шпагоглотателей, поучаствовать в шуточных боях и послушать проповеди неизвестных пророков. Здесь находились душа города и его сердце.
Маленький отряд, состоявший из трех человек, лавировал в плотной толпе. Впереди двигался высокий данганар с сурово сдвинутыми бровями. Он ловко работал локтями, разгоняя народ, а следом за ним, защищенная его широкой спиной, шла девушка с рабским ошейником на тоненькой шейке. Странную процессию замыкал Вирстин. Мужчина не снимал руку с эфеса меча и смотрел на окружающих, как на потенциальную угрозу собственности своего господина.
Отовсюду слышались крики зазывал, бренчание бубнов, пение свирели и нестройный перебор струн. В морозном воздухе разливался густой запах человеческих тел, ароматы дорогих специй, свежей выпечки, копченостей и многое другое, смешиваясь в один невообразимый сгусток ощущений и эмоций.
Эсмиль шагала, с брезгливостью отстраняясь от случайного столкновения. Но ее стражи были начеку и никого не подпускали слишком близко. Да и сама девушка не настолько хорошо выглядела в старых обносках, чтобы кто-то заинтересовался ею.
Они быстро миновали прилавки с продуктами и перешли на другую сторону, где расположились палатки с готовым платьем. Девушка мстительно выбрала ту, что показалась ей самой дорогой.
Внутри это оказался настоящий шатер, выложенный красочными коврами, а по его стенам была развешана женская одежда всевозможных форм и расцветок. Несколько минут, поджав губы, Эсмиль перебирала цветные ткани, но, как она ни старалась, ей не удалось найти ничего хотя бы отдаленно похожего на те лёгкие полупрозрачные одеяния, к которым привыкла.
Хозяйка палатки не успевала привечать клиенток, но едва появилась эта странная троица, как поток покупателей резко иссяк. Мрачные лица данганаров были лучшей антирекламой. Всего пять минут – и Эсмиль осталась в палатке один на один с изумленной хозяйкой.
Вздыхая, девушка несколько минут бродила вдоль стен, разглядывая тяжелые плотные ткани. Вот бархат, вот атлас, вот тонко выделанный фетр и кашемир… В ее дворце такие ткани использовались для обивки мебели, портьер и украшения стен, а здесь из них шьют одежду? Темные приглушенные цвета сочетались между собой, но на фоне морозного утра и серого неба выглядели довольно мрачно.
– Почему все такое темное? – Эсмиль обратилась к хозяйке, которая молча следила за ней, стоя у прилавка.
– Это повседневная одежда, – женщина пожала плечами, – ей незачем быть яркой, главное – практичной. Но если ищешь что-то нарядное, то посмотри с этого края.
Эсмиль подошла ближе. Хозяйка была права. Здесь среди темных бархатных платьев ярким пятном выделялись голубой муслин и розовый шелк. Девушка провела рукой по прохладной переливчатой ткани.
– Такие платья одевают по особым случаям, – заметила хозяйка палатки, подходя к ней. – Видишь: низкое декольте, плечи открыты, понизу и на рукавах отделка парчой. Такое не носят каждый день, ухаживать трудно. Да и холодно уже для открытых платьев.
– А плащ? – девушка огляделась в поисках верхней одежды.
Хмурые данганары молча устроились по обе стороны от входа и теперь буквально не спускали с нее глаз. Боятся, что она сбежит? Эсмиль на мгновение встретилась с Вирстином глазами и послала ему презрительную усмешку. Наука Дарвейна не спешила откладываться в голове чистокровной амаррки. Даже после всех побоев и унижений она не желала вести себя как местные женщины – скромно и незаметно – дерзость и непокорство скользили в каждом ее взгляде, в каждом жесте, в каждом слове, вырвавшемся из ее уст.
– Плащ спасает только когда выскочила на минуточку из кареты, чтобы тут же нырнуть в теплый дом. А тебе, судя по всему, нужна шуба. А ну-ка, иди сюда.
Хозяйка бесцеремонно ухватила ее за руку и дернула, заставив повернуться вокруг оси.
– Так, посмотрим, что я могу тебе предложить. Хорошая фигурка, – она довольно щелкнула языком, – не мудрено, что твой хозяин приставил таких охранников. У нас хорошенькие рабыни нарасхват.
Эсмиль раздражённо передернула плечами.
– У тебя нет того, что мне нужно, – высокомерно заявила она. Напоминание о рабском статусе ножом резануло по сердцу.
– Ну-ну, – хозяйка поцокала языком, оценив спрятанную под тряпьем красоту. – Откуда ты знаешь, что тебе нужно? Женщинам свойственно ошибаться. Иногда ты думаешь, что твёрдо уверена в собственных потребностях, а когда получаешь желаемое, вдруг оказывается, что тебе было нужно совсем другое.
– Не знала, что торговля выявляет склонность к философии, – ядовито заметила Эсмиль. – Я уже могу идти?
– Конечно же нет, деточка! – расхохоталась женщина. Охранники окинули ее подозрительными взглядами. – Я ни за что не отпущу такую красотку без покупки. Так, что тут у нас…
Через несколько минут на прилавке уже высился разноцветный ворох тяжелых бархатных платьев, меховых безрукавок и манто, а так же вышитые сорочки, отороченные кружевом нижние юбки, вязаные чулки с завязками и митенки, такие длинные, что их полагалось пристегивать к плечевым швам платья. Ну какая женщина могла бы устоять против подобного искушения? Только не Эсмиль, привыкшая к роскоши и достатку.
Хозяйка моментально разглядела несоответствие между бедно одетой девушкой, рабским ошейником и охранниками-данганарами – самыми дорогими наемниками в Ангрейде. Умная женщина вовсе не собиралась любопытничать (как известно, неуемное любопытство может весьма укоротить жизнь), но она сразу смекнула, что эта странная девушка может оказаться выгодным клиентом.
И точно: Эсмиль без зазрения совести перебирала кучу одежды, откладывая в сторону то, что собиралась примерить. Ее женское эго пищало от восторга, требуя еще и еще, а в голове пульсировал список необходимых вещей, ждущих своей очереди.
Больше трех часов хмурые охранники отгоняли от палатки назойливых покупателей, костеря про себя на все лады нахальную девку. Лэр дал ей слишком много воли! Она ведет себя не как рабыня, а как госпожа, привыкшая повелевать и отдавать приказы. В глазах данганаров это был существенный недостаток. Их женщины всегда были «за мужем», то есть стояли позади своих мужчин, не перечили, не повышали голоса, не проявляли ненужной инициативы. Они были естественным дополнением своего супруга и господина, хранительницами домашнего очага, матерями, женами, любовницами, рабынями, но никогда ни одной из них не было позволено вести себя так, как вела эта!
Перемерив все понравившиеся платья, Эсмиль решительно приказала Вирстину оплатить покупки, а сама залюбовалась своим отражением. Хозяйка лавки обрядила ее в платье из рубиново-красного бархата, под которое одевалась тонкая батистовая сорочка и пара нижних юбок. Ноги теперь защищали толстые чулки, руки – шерстяные митенки, а на плечах красовалось роскошное манто из чернобурки.
