Дарвейн и сам не заметил, как поддался очарованию. Мягкий, мурлыкающий тон обольстительницы завораживал. Она змеей-искусительницей обвилась вокруг его тела, а ее манящие губы и полуприкрытые глаза оказались так близко, что мужчина почти забыл, где находится. Он готов был задрать ей юбку и взять прямо здесь.
Эсмиль прижалась к нему всем телом, чувствуя, как в ее живот упирается отвердевшая мужская плоть, закинула ногу ему на бедро и слегка потерлась, испуская еле слышный призывный стон. Дарвейн потянулся к ее губам. Его руки скользнули под разрезанный подол, машинально лаская упругие ягодицы девушки.
Под пушистыми ресницами мелькнул победный огонь.
Дарвейн вздрогнул, выходя из транса, грубо запустил руку в ее волосы и резким движением вывернул голову девушки так, что полностью обнажилась шея. Эсмиль сразу же перестала сопротивляться, расслабилась и повисла в его руках, мысленно отметив свою ошибку. Жесткая ладонь лэра скользнула за вырез ее корсажа, нащупала рукоятку и осторожно извлекла спрятанный клинок. Мужчина беззлобно куснул рабыню за шею и небрежно оттолкнул в сторону.
– Свои способности покажешь позже, если не хочешь, чтобы я разложил тебя прямо здесь.
Она поджала губы, сверля его напряженным взглядом, и потерла болезненный укус. Каждый раз, стоило ей только забыть, что она рабыня, как об этом тут же напоминали. Это было невыносимо!
– Только не говори, что тебе не понравилось, – процедила она сквозь зубы, ловя на себе заинтересованные взгляды остальных данганаров.
Даже пленник, поняв, что убивать его прямо сейчас никто не собирается, не сводил с нее широко раскрытых глаз. А уж он-то сам видел, на что она способна!
– Ну почему же, – усмехнулся Дарвейн, – мне очень даже понравилось. Но без кинжала и одежды ты будешь смотреться намного лучше.
Вернулся Вирстин, неся в руке увесистый заржавевший ключ.
– Вот, хозяин предоставил нам заброшенный амбар на заднем дворе. Там сруб дубовый, окон нет. Вряд ли кто что услышит.
Дарвейн довольно ухмыльнулся.
– Ведите пленника туда, – сказал он. – А ты, – его взгляд перешел на Эсмиль и небрежно ощупал ее всю с ног до головы и обратно, – тебе не мешало бы помыться. Ниран! Проследи за ней. Головой отвечаешь. И поаккуратнее, шкурку ей не попорть.
Эсмиль недовольно передернула плечом, когда Ниран, отнюдь не деликатно, подтолкнул ее в сторону входных дверей. В ее душе клокотали обида и возмущение. Как? Ну как этот грубый неотесанный варвар может так обращаться с ней, наследницей высшего Дома?!
– Стой! – крикнула она, вырываясь из рук данганара и резко разворачиваясь к Дарвейну. – Ты мне не веришь, я знаю, – заявила она, глядя прямо в глаза удивленному мужчине. – Но я могу доказать, что говорю правду.
– И каким же образом?
– Просто позволь продемонстрировать то, что я умею.
– И что же это? – усмехнулся он. – Еще один соблазнительный танец?
– Нет. Я могу научить тебя особо болезненным пыткам, при которых быстро развязывается язык, но тело практически не страдает.
– И ты уверена, что слабая женщина может обладать такими знаниями? Да еще и научить им мужчину? – он разразился коротким смешком.
– Эта слабая женщина сегодня спасла задницы твоих людей, – презрительно бросила она.
Дарвейн тут же изменился в лице и хмуро взглянул на нее.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я убила одного из нападавших, когда тот собирался метнуть кинжалы в спину Вирстина.
– Это правда?
– Можешь спросить у своих людей. Они же там были и все видели.
Дарвейн задумался. Кажется, что-то такое Рикван ему уже говорил.
– Что ж, – произнес он, принимая решение, – я дам тебе шанс. Если сможешь меня удивить, я поверю, что ты действительно Эсмиль из Амарры, а не рабыня Лирин, за которую я заплатил полновесной монетой.
Девушка удовлетворенно усмехнулась.
– Только не начинайте без меня, Ваша Милость, мне действительно стоит освежиться.
Засохшая кровь неприятно стягивала нежную кожу, но этот дискомфорт был практически незаметен по сравнению с тем, какие перспективы открывались перед Эсмиль. Она довольно резво взлетела на крыльцо трактира и распахнула дверь.
Сидевшие в общем зале мужчины с изумлением воззрились на юную блондинку, чье лицо было замазано бурыми пятнами. Некоторые из них даже схватились за оружие, ожидая, что следом за девушкой ввалится толпа головорезов. Но вошел лишь один данганар, причем абсолютно спокойно.
– Горячую ванну, и побыстрее! – бросила Эсмиль привычным ей приказным тоном.
Грязная, взлохмаченная, в растерзанном платье, она стояла прямо, с хищным блеском в глазах и презрительно сжатым ртом. Никто и ни за что не признал бы в ней покорную рабыню или даже просто женщину, привыкшую подчиняться. Дарвейн и сам не знал, какого джинна выпускает из бутылки.
Глава 10
Она явилась почти через два часа, с ног до головы закутанная в роскошную песцовую шубу, а следом за ней мальчишка-прислужник тащил увесистую корзину, чье содержимое было прикрыто тканью. Дарвейн обернулся на скрип двери. Его рабыня стояла на пороге со странным выражением на лице и небрежно поигрывала плетью.
– В моей стране, – произнесла она, осматривая убранство бывшего амбара, – пытки непокорных рабов давно перешли в разряд искусства. Самым лучшим палачом считается тот, у кого жертва остается живой в течение многих дней.
Дарвейн невольно похолодел, услышав этот жесткий, бесстрастный голос. Он абсолютно не вязался с миниатюрной блондинкой, которая стояла перед ним, поджав губы. Холодный голубой взгляд принадлежал какой-то чужой, незнакомой женщине, и эта женщина уж точно никогда не была рабыней.
– Здесь холодно. Принеси жаровню, – коротко бросила Эсмиль Вирстину, который молча стоял над связанным пленником.
Данганар кинул вопросительный взгляд на своего командира. Тот молча кивнул. Когда Вирстин вышел, Дарвейн быстро пересек амбар и крепко ухватил девушку за руку.
– Что ты себе позволяешь? – прошипел он. – Ты забыла свое место, рабыня?
Она медленно освободилась, поправила шубку, и спокойно произнесла:
– Нет, хорошо помню, кто я здесь. Но так же помню и то, кем я была там. Не беспокойся, я буду послушной девочкой.
Вернулся Вирстин, неся в руках переносную жаровню. Следом за ним шел Ниран с мешком угля. Через несколько минут жаровня была установлена, и в ней запылал огонь.
– Вот теперь гораздо лучше.
Эсмиль одарила Дарвейна самой соблазнительной улыбкой из своего арсенала, от чего тот почувствовал невольное томление в чреслах, и вдруг резким движением сбросила с плеч серебристый мех. Мужчины невольно подались вперед, впиваясь взглядами в роскошное женское тело, лишь слегка прикрытое странными полупрозрачными одеждами. Кто-то из них даже застонал, а Дарвейн заскрипел зубами, чувствуя, как в душе поднимается волна жгучей ревности.
