А девочка спрыгнула с кровати и вдруг прильнула к моим ногам. Сердце болезненно сжалось, безумно захотелось отдать Черустине ту самую аурную плазму, что воскресила меня в лаборатории Юнджиана. Эта маленькая мельранка – шустрая, веселая, неунывающая заслуживала того, чтобы вырасти, путешествовать, найти свою половинку… И я уже в который раз не могла отделаться от мысли, что Рас воскресил меня вместо нее, вместо этой удивительной малышки.
Щеки защипало, глаза затуманили слезы. Лу осторожно коснулась плеча, как делала всегда, когда ловила мои тяжелые эмоции. От ее теплого поглаживания, заботы и участия, сразу стало легче. Черустина подняла на меня свои нереально-яркие фиалковые глаза и просияла улыбкой.
– Ты ведь поиграешь со мной, тетя Мила? – спросила с надеждой.
Я кивнула. Черустина отстранилась, снова заглянула в глаза и вдруг опять прижалась к ногам.
– Тетя Мила. Если все получится и твой друг нас вылечит, ты ведь будешь меня навещать? – пробормотала в мои коленки.
Я сглотнула колючий комок в горле, вытерла упрямые слезы – они никак не желали останавливаться, стиснула челюсти. Найрана подошла поближе, осторожно тронула меня за плечо, почти как Лу и попросила:
– И правда, Милана. Пообещайте, что не забудете нас. В любом случае.
От этих слов слезы хлынули из глаз сплошным потоком. Я покачнулась, закрыла лицо руками и поняла, что только крепкие объятия маленькой Черстины и ее просьбы: «Тетя Мила, все будет хорошо, пожалуйста, не плачьте! Тетя Мила, ну пожалуйста. Все будет хорошо, я знаю…» не дают мне бессильно распластаться на кровати. В противном случае, я, наверное, свернулась бы в позе зародыша и ревела часами напролет.
Я чувствовала ужасную вину за то, что Рас оживил меня, а не семейство Стемисов. За то, что отняла у маленькой Черустины такой близкий, простой шанс больше не болеть и не страдать.
***
Рас
После ухода родственников, я провел несколько часов за компьютером. Изучал Йокку вдоль и поперек, вникал во все истории покорителей смертоносной планеты.
Я собирался хотя бы морально, информационно подготовиться к грядущему, пообедать с остальными и повидаться с Миланой. Мы расстались совсем недавно, но я уже успел соскучиться. Казалось, не видел мою русалку не часы – годы. Сотни лет не ощущал ее тепла, ее мягких губ, не слышал ее звонкого голоска.
Надеюсь, Милана поймет, почему я вызвал ее сегодня вечером. Несколько суток мы проведем на Йокке, а там кольцо-телепорт Литавра не сработает. А если бы и сработало, я никогда не рискнул бы вызывать мою русалку на смертоносную планету, обитель заблудших душ и малолетних преступников со всей Галактики.
Как обычно я разложил для себя плюсы и минусы Йокки. То, чем можно воспользоваться в нашем непростом путешествии и то, чего стоит опасаться.
Несомненным плюсом было то, что «смертоносная планета» почти в полтора раза меньше Мельрании и примерно равна ей по плотности. Это значит, что мы, рожденные в мире с куда более мощной гравитацией, на Йокке сможем почти летать. Перепрыгивать через ядовитые кусты, чьи испарения рассеиваются уже через полметра, перемахивать через крупных хищников, опасных для любого, кто высадился на планету.
Солнце Йокки я записал в минусы. Гораздо более знойное, чем на Мельрании, оно пробивало атмосферу вредной радиацией и непривычным путешественникам стоило осторожничать. Мазаться специальными кремами, держаться в тени. К сожалению, именно в тени лесов и рощиц обитали хищники и росли ядовитые кустарники.
По счастью, насекомых на Йокке было очень мало, а ядовитых – и вовсе пара видов. Чтобы столкнуться с ними требовалось ну очень постараться.
Атмосфера Йокки содержала несколько чужеродных для наших тел добавок, но специальные устройства, не больше пуговицы размером, легко решали эту проблему. Единственное, чего стоило опасаться – утери этих самых устройств. Поэтому я поставил себе на вид, непременно удостовериться, что запасок у нас достаточно.
Болота Йокки – очередной неприятный сюрприз для туриста – покрывали густые поросли кустарника, делая смертоносные топи почти незаметными невооруженному глазу. Пришлось пометить болота на своем кольце-телефоне – туда я загрузил карту местности и возможные пути к колонии.
Но самой большой проблемой становилось для гостей Йокки особое силовое поле планеты. Каким-то непостижимым образом оно выключало абсолютно все виды оружия, даже самые передовые. Ни огонь, ни пули, ни плазма, ни лазер не выстреливали на смертоносной планете. Только особый поток энергии, родственной ауре живых существ, служил защитой от беглых преступников и дикого зверья. Хорошо, что наших биоботов оснастили именно таким оружием. Насколько я знал, в оружейной палате любого транспортника высшего класса, вроде нашего, хранилось десятка полтора приборов с таким же излучением. Должно хватить с лихвой.
На всякий случай, я записал в кольцо-компьютер все, что удалось нарыть в кладовой Ласа на Ивара.
Сколько лет этому плазменному индиго ученые Союза так и не установили. Ходили слухи, что он – современник российского коммунизма, некоторые непроверенные источники даже утверждали, что Ивар видел самого Владимира Ленина.
Была ли у него когда-то семья, дети, внуки, выяснить не получилось. Вот только Ивар изо всех сил помогал детям. Когда-то он посещал почти все больницы Галактики и воскрешал самых тяжелых ребятишек разных рас. Однажды едва не погиб, помогая близняшкам – на двух человек, даже малышей, наш дар не рассчитан. Ивару очень повезло, что малышкам едва исполнилось четыре годика. Пролежав в полубреду, обессиленным, полуживым месяца два, индиго полностью восстановился.
Когда открыли колонию на Йокке, Ивар сразу же подал прошение, чтобы ему разрешили жить там, в качестве миссионера. Вначале власти Союза отказали человеку, без высокого уровня доступа – тогда про индиго еще ничего не знали даже спецслужбы.
Но уже спустя год, кто-то, из высших кругов галактической власти подписал Ивару документы. Сыщики полагали, что этот кто-то был из тех, кому индиго помогал своим уникальным даром. Я подумал также.
С тех пор, вот уже больше пятисот лет Ивар не улетал с Йокки даже на соседние планеты системы. Куда более приятные и гостеприимные для туриста, чем Йокка, между прочим.
Мда… Похоже этот индиго такой же идейный, как и его современники-коммунисты. Я твердо решил начать свою просьбу с Черустины Беллард Стемис. Малышке Ивар вряд ли откажет. А родители станут приятным бонусом, если у Миланы получится усилить дар индиго, срезонировать, как она делала уже не раз. Конечно, аурной плазмы может и не хватить. Но попытаться стоило. Лас верил, что получится, а он, как любой настоящий врач, никогда не обнадеживал других понапрасну.
***
Как ни странно, за обедом напряжение между Галлиасом и остальными участниками экспедиции окончательно развеялось. Предубеждение таяло с каждой минутой. Все видели, как изменился дядя. Из безответственного повесы он превратился в серьезного, целеустремленного мужчину. Собирался сражаться за Мелинду, завоевывать уважение сына.
