— В каком смысле? — Дженгар неуютно поежился. Жизнь научила его, что, как только одна из сторон начинает употреблять слово «справедливость», события развиваются менее чем справедливым образом.
— Отправляйся назад и заверши начатое. Избавься от гнома. В Трентвуд я пошлю весточку, что ты скрылся. Мэр — старый глупец и вскоре будет плакаться по другому поводу.
— Я бы предпочел этого не делать, — сказал Дженгар.
— Твои предпочтения никого не интересуют, — отрезал старый барон, рассеянно махнув жезлом в сторону Золота Глупца. — Мы придержим в качестве гарантии вашей добросовестности ваше имущество.
— Имущество?
— Твою хлещущую пиво псину, — пояснил барон, сжав губы в сухой, тонкой, как бумага, улыбке.
— Если бы я был хотя бы наполовину тем воином, каким ты, господин, меня считаешь, я бы сейчас убил тебя.
— Может быть. Причем, скорее всего, ценой собственной жизни. Или жизни своего спутника. — Барон опять указал на собаку. Золото Глупца заворчал. Дженгар опустил руку, чтобы придержать его, но опоздал, и пес бросился на обидчика. — Смотри и учись.
Барон направил жезл на собаку и что-то пробормотал. Золото Глупца, так и не завершив прыжок, застыл на полпути между воином и возвышением и повис там внутри нежно мерцающей сферы.
— Мило, не так ли? — сказал, улыбнувшись, старик. — Эту игрушку нашли давным-давно в старом маяке, где сейчас обосновался гном. Смотри дальше.
Еще бормотание, еще один взмах жезлом, и сфера начала сжиматься со всех сторон. Золото Глупца тоже стал сжиматься, уменьшаясь до тех пор, пока не достиг половины своего нормального размера. Собака жалобно заскулила, отчасти от удивления, отчасти от страха.
Старый барон наклонился вперед:
— Что ж, дашь мне слово избавить город от гномьей угрозы?
Дженгар нахмурился.
— Я не могу дать слова, — сказал он с раздражением, граничащим с гневом.
Старый барон засмеялся:
— Нет, ты можешь. Это-то и делает тебя идеальным для выполнения моей задачи. Остальные, кого я посылал — трусы и ничтожества, — соблазнились высокими идеалами и чашечкой чаю. Ты же, если пообещаешь, должен держать свое слово.
— Те, кто разочаровал тебя в прошлом, уменьшились в ничто, — догадался Дженгар.
— Ты это сказал, не я, а ты всегда говоришь правду. — Барон пробормотал что-то в третий раз, и Золото Глупца в сияющем шаре подплыл к основанию возвышения. Испуганный пес крутился внутри в поисках выхода. — Внутри шара время замедлено, но рано или поздно наступает смерть от голода и удушья, — небрежно заметил барон, потом добавил полушепотом: — Один наемник выдержал целые две недели — лучшее достижение. Я хочу, чтобы гном и его мелкое предприятие исчезли из моих владений, — властно сказал старый барон. — Если ты мне этого не пообещаешь, то мне очень жаль вас обоих — тебя и твоего хвостатого приятеля.
Дженгар молчал.
— Если тебе требуется время для размышлений, — милостиво разрешил старик, — сходи, прогуляйся. Я буду здесь. Собака тоже.
Дженгар встал на колени и посмотрел на пса внутри сферы. Золото Глупца успокоился и сидел теперь, высунув язык, как будто в ожидании обеда.
— Все в порядке, дружок. Я тебя отсюда вытащу. — Глядя на старого барона, Дженгар добавил: — Дайте мне время подумать.
— Думай, пожалуйста, но возвращайся до наступления ночи. Я рано ложусь спать, и мне бы очень не хотелось, чтобы с твоим бесценным имуществом что-то стряслось, пока ты пребываешь в неуверенности.
Когда за Дженгаром захлопнулась дверь, старый барон со смехом наклонился и поднял магический шар, восхищаясь своей добычей:
— Следовало догадаться об этом раньше: угрожаешь человеку, а он не поддается. Угрожаешь его собаке… что ж, это совсем другое дело, не так ли? О Золото Глупца, тебя неправильно назвали! Мне ты очень даже пригодишься.
Собака зарычала и попыталась прокусить шар, от чего старый барон засмеялся еще громче.
Дженгар вошел в городок. Уже поднялся вечерний ветер с моря, солнце клонилось к горизонту. Он подумал было бросить Золото Глупца, но потом сообразил, что рано или поздно появится еще один воин, достаточно безжалостный, чтобы выполнить распоряжение барона, и достаточно глупый, чтобы его поймали на слове.
Дженгар направился к трактиру «Волчья голова». По крайне мере, благодаря старому барону его кредит был в полном порядке, и кружка пива или пяток помогут ему привести мысли в порядок. Дженгар мог выгнать гнома, но это представлялось ему полной бессмыслицей. Непонятно было и то, почему барон терпел прежние изобретения гнома, а сейчас неожиданно возмутился из-за механизированной лодки.
Воин так погрузился в свои мысли, что, только подойдя совсем близко, заметил Лекси и служанку Мелиссу, сидящих возле колодца перед трактиром. Они не обратили на Дженгара внимания и не заметили бы его, даже если бы он размахивал оружием и распевал во всю глотку. Они были заняты только друг другом, сидя лицом к лицу, прижавшись лбами, и разговаривали слишком тихо, чтобы Дженгар мог их услышать, но ему это и не было нужно.
Через некоторое время Мелисса поднялась, поцеловала Лекси в лоб и вернулась в трактир. Юноша поднялся и смотрел девушке вслед, пока она не исчезла за дверью. Только тогда он заметил Дженгара — и весь остальной мир.
— Ты долго следил за нами?
— Достаточно долго, — ответил Дженгар, пожав плечами. — И давно вы так встречаетесь?
Лекси залился ярким румянцем, показавшимся в свете заходящего солнца еще более красным.
— Это не преступление. Она всего на три года меня старше. И я не собираюсь делать предложение, пока не стану мастером.
Слова прозвучали так, как будто юноша много раз повторял их себе, прежде чем поверил в их разумность. Возможно, так оно и было.
«И этим объясняется его преданность гному», — подумал Дженгар.
— А что об этом думает трактирщик?
— Я ему нравлюсь, но он считает, что я слишком молод. Боюсь, что он может уступить старому барону и заставит ее выйти за старого ублюдка.
Дженгар уселся рядом с Лекси, сделав ему знак замолчать. Юноша затих. Через некоторое время воин проронил:
— Это представляется вполне возможным.
— Та история, которую ты рассказал Мелиссе и остальным, правдива? — спросил Лекси. — О том, что на тебя наложили проклятие говорить правду?
— Слишком правдива. Так что теперь я нахожусь в еще более сложных обстоятельствах, чем раньше.
Дженгар рассказал о недавней встрече с бароном и о том, что Золото Глупца взяли в заложники, чтобы принудить его к сотрудничеству. Лекси пришел в ярость, но помочь ничем не мог, только бранился, и среди его ругательств слова «ублюдок» и «хапуга» были самыми безобидными.
