Дароу-Стрит встретила меня привычным шумом. То тут, то там раздавались пронзительные гудки на первых механических повозках, которые уже приобрели одни из самых преуспевающих дельцов. Стоило мне расплатиться с кебменом, как раз из такого чуда техники вылез уже знакомый мне по ужину у Хортонов джентльмен. Граф Арундейл прищурился, разглядывая меня, и, узнав, расплылся в дружелюбной улыбке.
– Мистер Ройз! Какая неожиданная и приятная встреча!
Лично мне встреча не казалась приятной хотя бы потому, что оба мы находились на пороге конторы пэра Нарвина, во владении которого была одна из преуспевающих фирм. И я как раз ехал к нему затем, чтобы получить контракт на перевозку грузов. И это сотрудничество было мне очень нужно…
Арундейлу же оно погоды не сделает, заказов достаточно… разве что он планирует окончательно избавиться от конкурента в моем лице.
Сколько сделок у меня уже сорвалось за последний месяц? Если не ошибаюсь – две.
Я настолько обеспокоился, что решил съездить на заключение этого договора самостоятельно и даже прибыл пораньше.
И не ошибусь, если предположу, что мне сейчас обаятельно улыбается виновник последних двух провалов.
Мало того, что этот тип возле Дженнифер крутится, так еще в деловой среде палки в колеса ставит!
– Да, встреча неожиданная. Вы к мистеру Нарвину?
Он с веселым удивлением вскинул бровь, намекая, что моя прямота выглядит совсем не изящно.
– Нет, что вы мистер Ройз. У меня тут дела.
Да? Допустим.
– В таком случае, не смею вас задерживать, – я чуть заметно поклонился.
Поднявшись на второй этаж к ожидавшему меня джентльмену и подписав все нужные бумаги, я получил подтверждение своим домыслам.
– Мистер Ройз… – с нажимом начал пэр. – Говорю лишь потому, что искренне вам симпатизирую и восхищаюсь столь редкой в молодом возрасте целеустремленностью. Ваш контракт пыталась перекупить компания Арундейла. Я не согласился, но, по слухам, у графа есть много рычагов влияния… и бытует мнение, что ему очень не нравится набирающая силу конкуренция.
Угу, что и следовало доказать.
– Спасибо за предупреждение, – вздохнул я и откланялся.
Про это подумаем позже. А сейчас мне нужно навестить одного друга, обретающегося как раз на Бейрит-Стрит неподалеку.
На Бейрит-Стрит жил бесподобный в своих пороках и крайностях Шейлос Хосс со своим соседом доктором Ватином.
И Шейлос Хосс был тем джентльменом, который мог найти кого угодно, что угодно и решить совершенно любую проблему!
Если в данный момент не находился в опиумном или алкогольном угаре, разумеется.
Мне повезло. Стоило пару раз стукнуть дверным молотком, как на пороге появилась достойная пожилая дама с равнодушным лицом и флегматичным взглядом.
– Миссис Ханзон, счастлив приветствовать, – я поклонился домовладелице. – Шейлос Хосс дома?
– И даже принимает. Проходите, лорд Ройз.
Я зашел в чистую прихожую, вежливо поинтересовался здоровьем пожилой миссис и не менее вежливо поболтав с ней о всяких пустяках, а затем таки двинулся к лестнице ведущей на второй этаж.
Уже на первом пролете до слуха долетел грохот чего-то явно стеклянного и ругань.
– Отчаянно скучно!
Спрятав улыбку, я почти на цыпочках миновал последние десять ступеней и выглянул из-за перил, охватывая взглядом типично английскую гостиную. Чопорную и строгую обстановку нарушали осколки вазы с сухими цветами, что валялись у стены в дальнем углу. По комнате расхаживал высокий, лохматый джентльмен со скрипкой в одной руке и бокалом виски в другой.
– Шейл, а ты в курсе, что в дневное время пьют лишь аристократы и дегенераты?
Не поворачиваясь ко мне, он усмехнулся, сделал глоток янтарного пойла и протянул:
– Видишь, как удачно складывается жизнь? Титул у меня есть, стало быть, я точно не являюсь дегенератом!
– Спорно, – флегматично ответил плотный блондин, сидящий в кресле. Он поднял взгляд от газеты и приветственно кивнул мне. – Эштон Ройз! Какими судьбами?
– Исключительно деловыми, дорогой мой друг.
– И почему я не удивлен? – Шейлос положил скрипку на стол и рухнул в кресло напротив Ватина. – Рассказывай.
– Мне нужно найти одного сквайра. И того, кому он проиграл свой дом.
Сыщик подавился очередным глотком своего пойла.
– Что?
– С каких пор у тебя проблемы со слухом? – деланно изумился я.
По лестнице раздались шаркающие шаги, и в гостиной появилась миссис Ханзон с подносом и комментарием:
– После третьего бокала обычно возникают. Вы как раз на рубеже решили нас навестить.
– Поклеп, – недовольно покосился на нее Шейл, но бокал отставил в сторону и, откинув со лба спутанные темные волосы, спросил. – С каких это пор тебя интересуют нищие сквайры и их долги?
– Можно это останется моей маленькой тайной?
– Эштон, ты знаешь меня давно и хорошо. Слово “тайна” всегда действовало как соединение перманганата калия со спиртом!
Надо признать, в химии я был не силен от слова совсем, а потому бросил на Ватина вопросительный взгляд, и тот пояснил:
– Буря в пробирке. Локальный бабах.
На мой взгляд “локальный бабах” происходил в голове у Шейла всякий раз, когда старое интересное дело заканчивалось, а новое еще не начиналось. Притом нередко последствия бабаха аукались не только сыщику, но и его окружению. Чаще всего под раздачу попадал Ватин. Я им искренне восхищался, так как сам жить рядом с Шейлом не стал бы ни при каких обстоятельствах. Этот человек как змеиный яд в фармацевтике – пользу приносить может, но в больших дозах вредит.
– Ну так что? Зачем тебе сквайр? – повторил сыщик, и подавшись вперед, насмешливо прищурился. – Кстати, как прошло свидание?
– Эм.. откуда? – я вскинул бровь, вопросительно посмотрев на приятеля.
– У тебя на рукаве сахарная пудра. Ты не поклонник выпечки, стало быть обедал с барышней. И это была точно не Джанет, потому как она все еще предпочитает восточные сладости.
Я осмотрел рукав и, заметив едва заметный белый налет, стряхнул его.
– Почему ты посчитал, что это пудра? Могла быть пыль, или я просто испачкался о побелку.
– Там следы другие, – покачал головой Хосс. – Ну так что?
– Да, ты прав.
– И, полагаю, поиски сквайра связаны все с той же девушкой. Потому как по деловым вопросам тебе точно с ним общаться не о чем. Так что делаю вывод, что ты, дорогой мой друг, решил заняться благотворительностью, а также помощью сирым и убогим. Прости, но поздравлять не буду.
– Да, Шейл, да… Набрался у тебя дурного! Людям помогать стал. Самому уже за себя страшно!
