Но Эштон лишь смотрел на меня больными зелеными глазами, кривился, как от боли. Уходил… чтобы вернуться спустя недолгое время и вновь вести себя так же.
Это длилось до конца моего первого сезона.
Венцом было то, что он пришел к моему брату просить моей руки.
Я отказала.
Отказала, ощущая, как холодеют пальцы от его полумертвого взгляда и легкой улыбки. Он оставил на большом письменном столе крохотный букетик полевых цветов, защелкнул коробочку с кольцом, развернулся и ушел, не говоря ни слова.
А я потом сидела, с ногами забравшись в кресло, трогала кончиками пальцев нежные лепестки цветов, которые он непонятно как и где раздобыл в это время года.
Кто мне скажет, почему мне было так грустно в этот момент?
Я же не хотела за него замуж, правда не хотела. От всего сердца и на все сто процентов.
Но мне было грустно почти до слез.
Жалость?
Я коснулась щеки, растерла меж пальцев одну-единственную слезинку и улыбнулась.
Нет, это не было жалостью.
Глава 3
В которой Дженни осознает, что жизнь несправедлива. Но так ей и надо!
Следующего сезона я ждала с нетерпением.
– Вы прямо светитесь, мисс Дженни, – со смехом говорила Лиз, когда мы подъезжали в карете к дому графини Лайон, где должен был состояться один из главных приемов открытия сезона.
– Да? – с улыбкой спросила я и подтянула длинные нежно-сиреневые перчатки.
– Да-а-а… прямо подпрыгиваете от нетерпения! Кого-то так хотите увидеть?
Я только помотала головой, не собираясь делиться с дуэньей своими чувствами и эмоциями. А еще для того, чтобы прогнать образ зеленоглазого страшилища, который почему-то встал перед глазами после ее слов!
Я взяла себя в руки и из кареты вышла неторопливо и степенно, ничем не выдавая внутреннего волнения. И потом, в течение вечера, я тоже ничем не выдавала своего… ожидания. Потому что в привычных углах за колоннами моего рыжего кошмара не обреталось. Сначала я думала, что он опоздал, потом, что я его просто не видела среди многочисленных гостей… И уже дома, недовольно швыряя веер на туалетный столик, я неохотно призналась себе, что мне было бы… интересно его увидеть. Да-да, и ничего более.
То же самое я себе говорила еще недели три на последующих приемах, по утрам в парке и в опере вечером.
Еще спустя неделю я смирила свою гордыню и с деланной небрежностью обронила в девичьей компании:
– Что-то не видно Эштона Ройза…
– Ты соскучилась по своему преследователю, Дженнифер? – со смехом спросила одна из девушек.
– Вовсе нет. Но интересно.
– А по мне, ты всполошилась, куда подевался преданный поклонник. Не переживай, о жестокосердечная! Мой папа – деловой партнер барона, и я вчера слышала, что Эштон недавно вернулся в город из путешествия. И даже мне интересно, появится он снова, или ему хватило “радостей” прошлого года.
Я лишь снисходительно посмотрела на приятельницу, поправила шляпку и отошла от общей компании. Мы выбрались на пикник, потому немного побродить одной, оставаясь в поле зрения дуэньи, мне не воспрещалось. Приподняв юбки, я двинулась к речушке.
Подошла, прикрыла глаза и улыбнулась, ощущая, как свежий ветер с запахом воды овевает лицо. М-м-м…
Я запрокинула голову и, придерживая шляпку, посмотрела на ярко сверкающее в вышине солнце.
Мир прекрасен. Жизнь чудесна!
Именно на этом замечательном моменте я опустила взгляд на каменный мост в паре десятков метров ниже по течению и заметила там высокую мужскую фигуру в зеленом костюме. В его рыжих волосах солнце путалось лучами, высекая из медных нитей золотые блики.
Эштон.
Эш-ш-штон.
Непослушные губы растянулись в улыбке, а из глубин такой же непослушной души поднялась волна искристой радости.
Он отстранился от ограждения, торопливо сбежал со ступенек и быстрым шагом направился по серым плитам дорожки ко мне.
А я… меня как притягивало, я тоже шла ему навстречу. Медленно, борясь с желанием развернуться и уйти… или стараясь пробудить в себе это желание? Зачем я себя обманываю?
Я не сожалела, что отказала в прошлом году, но жалела о том, как себя вела.
Или стоит перестать говорить полуправду?
Я скучала. Скучала зимой в загородном поместье, скучала все то время в Лондоне, пока его не было.
Я… Я…
Я замедлила шаг. Через минуту он со мной поравнялся и застыл в метре, жадно вглядываясь в мои черты. Скользил взглядом по мелким деталям, словно впитывал в себя весь мой образ, от маленькой шляпки на темных волосах до кружева на платье и перчатках, бантиках на туфлях.
– Приветствую, мисс Риверс, – ровно и бесстрастно проговорил Эштон, коснулся затянутой в белые перчатки рукой края цилиндра.
Обошел меня и двинулся к остальной группе леди и джентльменов.
А я осталась стоять на дорожке в полном непонимании и шоке, понемногу закипая от злости.
Он. Меня. Проигнорировал.
Как так?!
Увы, данное происшествие не осталось незамеченным моими заклятыми подружками. Да и все последующие тоже.
Эштон периодически появлялся в обществе и даже недалеко от меня, но теперь демонстрировал такое откровенное равнодушие, что мне было к нему даже не прицепиться.
А мне хотелось! Видит бог, мне хотелось!
А еще мне хотелось, чтобы он смотрел на меня, а не на эту блондинистую стерву Виолетту! Мне хотелось, чтобы руку он предлагал мне, а не рыжей хохотушке Мэри.
Я привыкла, и отвыкать оказалось болезненно.
Лиз только смеялась:
– Ох Дженни, Дженни… вот что оно делает, ущемленное самолюбие! Сразу мальчик милее показался?
Я только гордо вздернула нос и отвернулась.
– Нет, конечно. Как был страшненьким, так и остался.
Но тем же вечером на балу, рассматривая его издалека в компании представительных джентльменов, я почему-то отметила, что за прошедшее время он немного раздался в плечах.
Мысленно щелкнув себя по носу за такие крамольные мысли, я со всевозможным очарованием улыбнулась молодому баронету, старательно пытавшемуся развлечь меня беседой, и твердо для себя решила, что больше за Эштоном наблюдать не буду.
Не буду, сказано!
Я повернулась к баронету и с очаровательной улыбкой спросила:
– Так как прошла ваша последняя охота?
Лорд расцвел и тотчас завалил меня никому не нужными подробностями его сомнительного подвига. Да, я не особенно жаловала убийство зверей ради развлечения, а не пропитания, но суровые жизненные реалии вынуждали держать свое мнение при себе.
