– О чем думаешь, Дженни Риверс? – спросила подруга, с прищуром глядя на меня.
– Вспомнила историю нашего с тобой знакомства.
– А, ясно, – девушка расслабилась и, поведя веером, призналась. – Просто в последнее время ты стала очень рассеяна и задумчива. Надо признать, меня это как интригует, так и беспокоит с одинаковой силой.
Я только улыбнулась, запрокинув голову к богато украшенному лепниной потолку. В центре залы висела роскошная хрустальная люстра, и блики от нее рассыпались по стенам и полу, превращая бальный зал в сказку. Эта искристая красота как нельзя лучше соответствовала моему внутреннему состоянию, потому, не отрывая взгляда от переливов света в хрустале, я тихо проговорила:
– Просто я жду.
Да, я жду… уже так долго, безумно долго… Скорее бы он вернулся!
– Сегодня на балу должен быть кто-то из интересных тебе джентльменов? – изогнула соболиную бровь Тесса.
– Нет, – покачала головой я. – Увы, интересный мне джентльмен еще не вернулся в Англию.
– М-м-м… значит, слухи не врут, и неприступная Черная Роза и правда отдала свое сердце тому, кто так долго его добивался? Эштон Ройз отсутствует как раз с прошлого сезона.
– Ох, Тесса, ты же как раз из тех девушек, кто не доверяет слухам, – я схлопнула свой веер и, подхватив подругу под локоток, двинулась вперед, ловко лавируя между гостями. – Мы с тобой так и не поприветствовали многих знакомых, нужно немедленно это исправить.
Брюнетка попыталась было упереться каблуками в пол, но заскользила и, едва не потеряв равновесие, повисла на мне. На нас покосилась какая-то супружеская пара, потому Тессе все же пришлось подчиниться, но все равно прошипеть мне на ухо свое честное мнение:
– Дженни, дать понять, что ты не хочешь про это говорить, можно менее варварскими методами!
Я только проказливо усмехнулась и продолжила свой путь, но на этот раз дав Тессе возможность подстроиться. Вот за что я ее люблю, кстати! Проницательна до невозможности – не нужно ничего объяснять.
– Потом все расскажу, хорошо? Сейчас просто не время и не место.
– Что не место – это точно, – успела шепнуть леди Валлира.
Потом мы поравнялись с несколькими почтенными матронами и пришлось остановиться, дабы выразить им свое почтение и радость от встречи с такими великолепными дамами. Я улыбалась напоказ искренно – годы тренировки, а вот Тессе искусство лицемерия давалось не так хорошо, как мне, потому на ее смуглой мордашке прочно поселилось кислое выражение.
Потянулось мучение, светской беседой именуемое.
Спустя десяток минут я уже была готова даже опрокинуть бокал с пуншем себе на платье, только бы получить уважительную причину для того, чтобы оставить пожилых блюстительниц приличий и морали, которые не уставали эти самые высокие ценности обсуждать.
Но тут на горизонте во всем блеске нарисовался рыцарь-спаситель!
Синеглазый брюнет с мужественными чертами лица и подтянутой фигурой, которую выгодно демонстрировала хорошо подобранная одежда. Тесса засмотрелась, матроны приумолкли, ну а я уже давно привыкла, а потому…
– Счастлива вас снова видеть, граф Арундейл, – мило улыбнулась я, присев в реверансе и протянув вперед руку.
– Мисс Риверс, рад снова вас лицезреть, – он склонился над моей затянутой в перчатку ладонью, касаясь костяшек легким поцелуем. – С каждой встречей ваша красота все больше туманит мне голову.
Матроны поджали губки и неодобрительно воззрились на графа, но почти сразу растаяли, так как Рафаэль Харрисон действовал одинаково на весь женский пол вне зависимости от их возраста: пара комплиментов, обаятельная улыбка, целование ручек, и вот уже пожилые леди смеются, кокетливо прикрываясь веерами.
– Милые дамы, мисс Риверс обещала мне танец. Прошу прощения, но мы должны покинуть вашу теплую компанию, – спустя несколько минут заявил граф, на лице которого четко читалось сожаление, что ему приходится расставаться с такой компанией. Я мысленно поаплодировала его актерскому мастерству.
Он предложил мне руку и увлек к кругу танцующих. Уходя, я успела заметить недовольное выражение моски брошенной на растерзание дамам Тессы и услышала чье-то восхищенное восклицание о том, что мы с графом потрясающе красивая пара.
Стало несколько неуютно.
Надо признать, я совсем забыла про графа Арундейла. Он пытался продолжить ухаживания более настойчиво, но после того, как несколько раз получил отказ в визите, и я холодно приветствовала его на прогулках – все понял и больше не докучал вниманием.
Неужели я рано расслабилась? К чему эта выдумка с обещанным танцем?
Послышались первые звуки вальса, и я мысленно поморщилась.
Вальс – новомодный танец, который уже завоевал симпатии молодежи, но все еще порицался поборниками нравственности старой закалки. И периодически я очень понимала последних. Особенно когда тур вальса выпадал на того, с кем вовсе не хотелось находиться на таком близком расстоянии.
Как ни странно, теперь со всех сторон привлекательный джентльмен – граф Арундейл воспринимался именно так. Хотя, скорее, сейчас я хотела быть рядом только с одним мужчиной в этом мире. С тем, кого я ждала. Очень хотелось начать все заново, отринуть в сторону прошлые годы и нашу своеобразную историю знакомства.
Но сейчас… сейчас я стояла на паркете сверкающего бального зала, и меня обнимал совершенно другой мужчина. Рука Рафаэля властно легла на талию, а вторая перехватила мою ладонь, осторожно сжимая пальчики и даже поглаживая их.
Не нравилось мне все это. Совсем не нравилось.
Но на губах цвела вежливая улыбка, руки птицами взлетели вверх и устроилась на плече высокого графа. Я запрокинула голову, глядя прямо ему в глаза, и в очередной раз мысленно выругалась. Синие радужки взбудораженно сверкали, а зрачок почти полностью затапливал их, оставляя лишь тонкую каемку вокруг черной бездны.
– Рад, что мы с вами снова вместе, Дженнифер. Хотя бы на паркете.
Захотелось напоказ подвернуть ногу и сбежать куда подальше.
Арундейл уверенно вел меня в танце, обворожительно улыбался и молчал. В общем, пугал с каждой минутой все больше и больше!
Я не видела причин для такого поведения! Вот хоть убей, не видела!
После того, как в конце прошлого сезона я дала понять, что мне неинтересны его ухаживания, он отступил и в начале этого не беспокоил, обходясь дежурной вежливостью. Вопрос: что же случилось, раз он передумал? Почему-то мне казалось, что граф не из тех, кого могут обуять внезапные чувства. Тем более к давно знакомой девушке, которая не принимает его знаков внимания.
Когда отгремели последние аккорды, мы остановились, и Рафаэль, по прежнему не сводя с меня гипнотизирующего синего взгляда, склонился и коснулся пальцев поцелуем.
– Благодарю за этот волшебный танец.
