Казалось, Андрулеску затаил дыхание, ожидая ответ.
— Ну ты и ублюдок! — выплюнул Кир. — Да! Она ее слышала! И ушла!
— Подожди, как ушла? Куда?
— Как ты и планировал! Ты хоть понимаешь, что сделал? — его буквально трясло от гнева. — Она всю жизнь боялась мужчин, боялась, что ее предадут, как ты предал ее мать!
В трубке послышался закономерный вопрос:
— Так чего ты сидишь? Иди, ищи свою пару! Ты должен найти ее и вернуть!
— Вернуть?! — Киру показалось, что Андрулеску смеется над ним. — Думаешь, ей теперь захочется меня видеть?
— С ее комплексами мы разберемся потом. Как и с твоими. Просто найди ее. Моя яхта недалеко, в акватории. Через полчаса я буду на берегу, в старых доках. Постарайся, чтобы к этому времени моя дочь была в безопасности.
— Или что? Ты убьешь меня?
Он хотел швырнуть телефон в стену, растоптать, превратить его в бесполезную кучку покореженного металла. Вымесить гнев хоть на чем-то.
Но вместо этого, ненавидя себя, слушал то, что говорит Андрулеску:
— Дурень! Я пытаюсь спасти тебя! Ведь она твоя пара, я прав?
Кир осекся, обескураженный спокойным, даже снисходительным тоном главы.
— Откуда ты знаешь? — выдохнул, чувствуя, как сжимается сердце.
— Слушай меня, парень. Я знаю, что ты считаешь меня полным дерьмом, но поверь, это не так. Да, я ошибался, признаю это. И тебе тоже пора признать свои ошибки. Не я убил твоих родных. Не я поджег дом. Но все это мы обсудим потом, когда придет время. А сейчас ты должен найти Лику и вернуть, ради ее собственной безопасности. А когда найдешь, можешь падать на колени и умолять, чтобы она простила тебя. Поверь, мы оба заслужили хорошую трепку, как ты, так и я.
Кир тяжело выдохнул, выпуская из себя остатки злости. Вместо нее его охватила тоска.
— Найти? — он слабо усмехнулся. — Как я найду ее в этом городе? Я даже не знаю, где она может быть!
— Выпусти Зверя. Он найдет свою самку по следу.
— Я не могу!
— Можешь. Просто дай себе волю, иначе потеряешь себя. Ты особенный, и без своей пары жить дальше не сможешь. Я это точно знаю, поверь.
И в голосе Антуана было столько железобетонной уверенности, что Кирилл не мог не поверить ему.
* * *
Лика долгое время бродила по городу, не зная, куда приткнуться. Потом сидела в парке на лавочке, глядя, как стреляют в небо струи каскадных фонтанов. Одинокая, потерянная, в шелковом комбинезоне, слишком легком для вечерней прохлады.
Она видела, как зажглись фонари на центральных улицах и перекрестках, как один за другим меркли окна в домах. А когда над Тайрой взошла луна, она тяжело поднялась с лавочки и направилась по знакомой дороге в сторону моря, туда, где они с Кириллом часто гуляли.
Ленд Крузер выскочил внезапно, точно из-за угла.
Резкий звук тормозов оглушил. Свет фар ослепил глаза.
Тело девушки среагировало быстрее, чем разум. Ничего не соображая, растерянная, одурманенная собственным горем, она успела отпрыгнуть в сторону, уходя из-под колес, и упала на бок. Боль от встречи с асфальтом заставила ее зашипеть.
— Ты что, рехнулась?! — от машины, забыв захлопнуть дверцу, уже бежал к ней какой-то мужчина. И, судя по его голосу, он был больше зол, чем напуган. — Жить надоело?!
— П-простите… — она медленно приподнялась, проверяя, целы ли кости. Нет, кажется, ничего не сломала, только порвала штанину и кожу на бедре знатно счесала, но это ерунда по сравнению с тем, что могло бы случиться.
— Пьяная, что ли?
Мужчина остановился, пристально всматриваясь в девушку. Лика тоже подняла взгляд. Этот голос показался ей очень знакомым…
— Анхелика? — проговорил мужчина неуверенным тоном. — Это ты?
Эдмунд Райт…
Черт, только его здесь не хватало.
А здесь… это где?
Лика обвела вокруг себя ошарашенным взглядом.
Судя по темноте, царила глубокая ночь, только фары Ленд Крузера освещали небольшой участок перед машиной. Над головой простиралось звездное небо, а сама Лика сидела на обочине трассы, оба конца которой терялись во мраке.
— Ты что здесь делаешь? — Эдмунд подошел ближе. От него пахло дорогими сигаретами и коньяком. А еще возбуждением.
Уставившись Лике в вырез декольте, он жадно сглотнул. Взгляд мужчины из недоуменного превратился в заинтересованный.
— Кажется, я заблудилась…
Девушка выдавила улыбку и попыталась встать.
Лику немного качнуло, и Эдмунд тут же с готовностью подхватил ее. Его рука обвилась вокруг ее талии, не давая упасть.
— Тебе нужно в больницу, — пробормотал парень, шаря взглядом по лицу девушки.
— Нет, все в порядке. Можешь меня отпустить, — она предприняла слабую попытку выпутаться из его объятий, но он только сильнее прижал ее к себе.
— Тебя куда-нибудь отвезти?
— Если можно… — она на секунду задумалась. Принимать помощь от этого типа было чревато, Лика еще не забыла их последнюю встречу. Но остаться одной на дороге было намного страшнее, особенно если учесть, что она смутно помнит, как попала сюда. — Ты знаешь, где живет Нейман?
— Профессор Нейман? — Эдмунд нахмурился. — Тот старикан, что всем заправляет в лаборатории?
— Да, он.
— Знаю. Подкинуть тебя к нему?
— Пожалуйста.
По лицу Эда расплылась снисходительная ухмылка, и от этой ухмылки девушке стало не по себе. Парень явно был под хмельком, но отступать было некуда. От удара или от пережитого стресса, или от всего сразу, но сейчас она едва держалась на ногах. В голове стоял серый туман, мысли метались беспорядочными обрывками, к горлу то и дело подкатывала тошнота. И все происходящее казалось одним нелепым, бестолковым сном.
К тому же она обнаружила, что ее сумочка где-то пропала. И Лика не могла вспомнить, куда ее дела, как не могла вспомнить и то, как попала сюда. Ей очень нужна была помощь. И Эд был единственным, кто сейчас мог ей помочь.
Он довел ее до машины и усадил на переднее сиденье. А сам замешкался на улице и начал обхлопывать себя по карманам, пока не нашел смятую пачку сигарет в одном из них. Лика видела через окно, как он затянулся, стоя к ней вполоборота, и выпустил струйку дыма.
В салоне было тепло, но девушку бил внутренний озноб. Она обхватила себя руками, откинула голову на спинку сиденья и прикрыла глаза. В голове раздавался стук невидимых молоточков, и от этого стука, казалось, можно было сойти с ума.
Когда Эд сел за руль и завел двигатель, Лика даже не глянула на него. Сейчас она хотела лишь одного — уехать отсюда куда угодно и как можно скорее.
