Вздрогнув от очередной порции децибелов, я робко отстегнул ремень безопасности и, вдохнув морозный воздух, вышел из машины. На лице Бьерна удобно устроилась милая улыбка, резонирующая с мрачной картиной, невольным участником которой оказался я.
— Что все это значит? — обхватив себя руками за плечи, я услышал фальшь в собственном голосе. — Кто там?
— Посмотри.
Вытащив руки из карманов брюк, Бьерн отреченно сделал несколько шагов назад от машины. Я остался неподвижно стоять на том же самом месте, боясь шелохнуться.
— Кирилл, — в два шага он приблизился ко мне и схватил за руку. — Видимо пришло время выбить из тебя эту робость!
Я почувствовал, как он сжал мое предплечье, а его голос стал грубее и более зловещим. Подтащив к багажнику, он схватил меня за волосы на затылке и наклонил вниз.
— Видишь! — крикнул Бьерн.
В машине лежал абсолютно голый мужчина с разбитым лицом. Его руки и ноги были связаны веревкой, а поза напоминала эмбриона. Сперва я не мог понять, что мне знакомо в этом бедняге, но приглядевшись повнимательней, я узнал его.
Наглое лицо с перебитым носом, что не так давно внушало в меня ужас, сейчас выглядело испуганным и сломленным. Увидев меня, он попытался подняться. Его рот, заклеенный скотчем, пытался докричаться до моего благоразумия, от чего гримаса на лице выглядела еще безумней. Вены на вспотевшем лбу с кровоподтеками выступили так сильно, что казалось лопнут и забрызгают меня кровью. Короткий ежик волос, весь в ссадинах и грязи, говорил о жестоких побоях и издевательствах. На правой щеке красовался неровный порез заштопанный степлером.
Не отпуская мою голову, Бьерн наклонил меня еще ниже, чтобы я мог воочию рассмотреть весь размах событий, что пришлось пережить этому мужчине. Посиневшие ребра на крепком теле. Сморщенный пенис, дрожащие ноги. Все это в дополнении к ужасу в глазах, с залитыми кровью белками.
— Узнаешь?! — прокричал Бьерн мне в ухо. — Я спрашиваю, ты узнаешь этого человека?!
От жестокости в его голосе мне стало совсем не по себе. После того, как Бьерн отпустил меня, я выплюнул все содержимое желудка на асфальт. Сидя на корточках, я никак не мог выкинуть из головы избитое тело своего обидчика.
— Олег Громов!
Развернувшись, я увидел, как Бьерн выволок из багажника нагое тело, и после очередного пинка оно покатилось по дороге.
— Как ты узнал? — вытерев остатки слюны с губ, я вопросительно посмотрел на Бьерна. — Что все это значит?
Бьерн подошел и помог мне подняться на ноги. Оттряхнув меня, словно я его младший брат, он положил руки на мои плечи и пристально посмотрел в глаза. По выражению лица было видно, что сейчас он серьезен как никогда ранее.
— Это значит то, что ни один урод не смеет обижать близких мне людей.
— Брось, ты меня даже толком не знаешь, — ко мне начало возвращаться самообладание. — Я простой парень, ты мне ничем не обязан.
— Я встречал много людей в своей жизни, Кирилл! И могу сказать тебе одну вещь: никто из них не бросился бы под машину, чтобы спасти мою жизнь. Никто!
После этих слов он подошел ближе и обнял меня, несколько раз крепко похлопав по спине. Так искренне и по теплому, что не смотря на все увиденное ранее, я ощутил заботу и своего рода защиту, которой у меня никогда не было раньше.
— Кирилл, больше тебя никто и никогда не обидит.
И я поверил каждому слову.
Отстранившись, Бьерн подошел к Олегу, валяющемуся на дороге, и перевернул его на спину. Он задергался и попытался уползти, но Бьерн перекрыл путь к спасению, наступив каблуком на горло.
— Не надо! — прокричал я. — Оставь его!
— Ты уверен?
— Я думаю, с него достаточно!
— Подойди сюда, — Бьерн жестом руки попросил меня приблизиться. — Не бойся, Кирилл! Подойди ближе!
Выдыхая пар изо рта, я подошел и увидел вытаращенные глаза Олега, пытающегося сопротивляться ботинку Бьерна. Прозвучал звук лезвия и перед его лицом появился небольшой складной нож. Я снова замер от страха, но в этот раз попытался не терять самообладание.
— Бьерн, не надо.
Убрав каблук с горла жертвы, он наклонился и перерезал веревки на руках избитого мужчины. Мелкими, но быстрыми движениями, Олег начал отползать от Бьерна, попутно срывая клейкую ленту с губ. Он хотел было что-то сказать, но Бьерн опередил его.
— Мне плевать какой ты крутой и сколько у тебя братков и подельников! — вытащив паспорт из внутреннего кармана пиджака, Бьерн демонстративно помахал им перед Олегом. — Я знаю, как тебя зовут. Я знаю, где ты живешь. Где работаешь. Кого трахаешь! Какую порнуху смотришь!
По мере того, как он пытался донести свою мысль, его голос звучал все громче и безумнее. Выкинув паспорт в сторону, Бьерн подошел к Олегу и посмотрел на него таким взглядом, после которого любому станет понятно — связываться с этим безумцем точно не стоит.
— И напоследок, — зажав рукоятку ножа в правой руке, он со всего размаха ударил Олега по лицу. — Никогда не смей приближаться к моему другу!
Схватившись руками за нос, из которого ручьем побежала темная кровь, Олег ударился затылком об асфальт, после чего скорчился в младенческой позе. Бьерн подошел к багажнику, достал из него пакет и кинул в сторону избитого.
— Там твои вещи. Оденься! А то отморозишь себе все яйца, пока попутки дождешься. А их здесь, — Бьерн демонстративно развел руки в стороны и осмотрелся вокруг. — Если ты не заметил, не так уж и много!
Захлопнув багажник, он сел на водительское сидение и нажал на клаксон. Я не заставил его долго ждать и, растирая замерзшие плечи, запрыгнул в теплый салон.
Первые десять минут мы ехали в полной тишине. После всего увиденного я даже не знал с чего начать разговор, и вообще стоит ли начинать, так сильно я был потрясен. Для меня никто и никогда не делал ничего подобного, но я бы и не сказал, что хотел всего этого. Так или иначе, теперь мне открылась другая сторона моего нового друга Бьерна Ларсена. И я не уверен в том, что она мне понравилась. Скорее напугала до чертиков. Смотря на мужчину, спокойно управляющего автомобилем, в дорогом костюме, с уложенными волосами, сложно представить, что несколько минут назад он был готов убить человека…
— Ты не думаешь, что переборщил? — спросил я.
— Нет. На этого урода огромное количество донесений в полицию. Как о вымогательстве, мошенничестве, так и о бытовом насилии. Не думаю, что он когда-нибудь одумался бы. Кто-то должен был преподнести ему урок. Остается надеяться, что он надолго его запомнит и, начиная с этого вечера, жизнь Олега Громова, хоть немного, но изменится.
— Хм… может ты и прав, но…
— У меня для тебя подарок, Кирилл, — перебил меня Бьерн.
— Подарок? — в который раз я был удивлен. — Для меня?
