— Просто отдайся этому моменту! — прокричал Бьерн. — Не думай ни о чем! Вспомни детство! Вспомни те дни, когда ты ждал ливня, чтобы пробежать под ним с криками восторга! Вспомни то время, когда тебя ничего не волновало! Плевать на все это дерьмо, что окружает нас изо дня в день, въедаясь в головы подобно паразиту.
Его горячее дыхание обжигало кожу, в то время как капли дождя холодили тело. В отражении я увидел, как Бьерн развел руки в стороны и поднял голову вверх, готовый поймать на свои плечи весь гнев природы.
— Просто отдайся!
Это было последнее, что он сказал перед тем, как сильнейший ливень, вперемешку с громом, обрушился нам на головы! Под минорные ноты гитары, орущей из салона, я расправил руки в стороны, словно парящая в небе птица, и полностью отдался моменту! Это было незабываемо! Впервые за очень долгое время я ощутил, что по-настоящему живу. Что я не подобие робота, который изо дня в день выполняет одни и те же функции, для поддержания порядка в обществе. Я почувствовал себя той самой единицей, которая не вписывается во все принятое уравнение.
Повернув голову назад, я увидел, как Бьерн кружится вокруг себя, раскрыв куртку навстречу порывистому ветру. Капли воды отлетали от подошвы ботинок, в то время как его ноги исполняли танец. Я ощутил такой шквал эмоций, что мне казалось, моя душа оторвется от тела и бросится вверх, прямиком к звездам.
Молнии сверкали так ярко, словно сам Зевс хотел поразить нас, как безбожников, но сегодня его прицел был сбит. Раскаты грохота заполняли собой все вокруг и в добавление, мастерски исполненное гитарное соло звучало просто невероятно. Устав кружиться, Бьерн рухнул на влажный асфальт, смеясь как маленький ребенок. Когда я подошел, чтобы помочь ему подняться он сказал лишь одно:
— Я же говорил. Просто отдайся моменту!
В эту секунду я понял, что кем бы ни был Бьерн, он дарован мне кем-то свыше. Иначе это просто не объяснить.
Глава 7
Остаток пути до места назначения Бьерн сам вел «Мерседес», попутно рассказывая о себе. Оказалось, что он родом из Норвегии, Осло столицы и самого крупного города Королевства. Его отец — Эспен Ларсен занимался импортом и экспортом с нашей страной. В итоге, после трагичной смерти матери Бьерна, о чем он тактично умолчал, его отец перебрался в Россию, так как все поистине чарующие красоты родины напоминали об ужасной утрате. Бьерну было всего пять лет, когда его матери не стало, и мальчик не так остро переживал случившееся. Но переехав в холодную Россию, Бьерн на своей шкуре испытал все тяготы детства в чужой стране.
Отец часто находился в разъездах, и уделять много времени сыну у него попросту не получалось. За Бьерном вечно присматривали посторонние, нанятые люди. В большинстве случаев парень выглядел достаточно самостоятельным и независимым, но — как признался сам Бьерн — по отцу он очень скучал, хоть и не всегда показывал это. Школьные годы прошли относительно спокойно, но не обошлось и без травли со стороны сверстников, из-за странного имени «Бьерн Ларсен». Здесь ему на помощь всегда приходили корни Викингов. От природы Бьерн обладал серьезной силой, выносливостью и твердым характером. Спортивные достижения сначала в школе, а затем и в институте всегда это подтверждали. Как сказал Бьерн: «Никто не хотел связываться с тем, кто на пол головы выше, а пробежав три километра, даже не запыхается». Возможно, со стороны это может прозвучать, как хвастовство, но по его рассказу я видел, что это чистая правда и сказано лишь для того, чтобы больше не возникло вопросов относительно того, как к нему относились окружающие сверстники.
Закончив институт, Бьерн пришел работать в фирму отца, которая к тому времени насчитывала несколько тысяч сотрудников в двух странах. Вопрос касательно финансового положения отпал сам собой. Глядя на него, я думал: «Вот это повезло», но как только он говорил об отце, его голос начинал дрожать, и я понимал, что все-таки есть в этой истории куча подводных камней, и вспоминать о них Бьерн не хочет. Да я и не настаивал.
— А как твои родители? — спросил он.
Сперва я немного опешил. Все, кто так или иначе со мной знаком, знают, что для меня это самая больная тема и касаться ее лучше не стоит. И я был больше чем уверен, что и Бьерну, судя по тому, что он обо мне узнал, были известны трагические события моего детства.
Открыв окно, ловя потоки прохладного воздуха на лице, я отвернулся и уставился в сторону лишь бы не встречаться с ним взглядом. В уголках глаз появилась влага и, увидев, что он отвлекся на дорогу, я вытер лицо рукавом кофты Бьерна. После наших танцев под дождем он достал одежду из багажника, и мы переоделись. Его кофта пахла кристальной свежестью и, впитывая этот аромат, я представлял горы Норвегии, откуда родом сам Бьерн.
— Больная тема? Понимаю, — он размял шею, от чего послышался хруст. — Понимаю, дружище. Кстати! — воскликнул Бьерн, показывая на здания метрах в трех ста перед нами. — Мы почти приехали. Скоро будешь как новенький.
Сначала я не понял, на что он намекает, но подъехав ближе я увидел, что мы прибыли в больничный городок, о котором я ни разу не слышал.
— Как я уже говорил, сначала мы починим сломанное!
— Ты говоришь так, будто я какой-то робот и меня нужно отремонтировать.
— А ты в этом сомневаешься? — Бьерн серьезно посмотрел мне в лицо. — Ты такой же, как и эта развалюха, — обведя рукой салон машины, он продолжил: — Просто намного сложнее и со своей спецификой. Люди изобрели огромное количество сложнейших механизмов, однако тело человека, по сравнению с ними, стоит на гораздо более высоком уровне развития. Но оно тоже механизм, со своими правилами и требованиями к его содержанию.
Что ж, спорить с таким высказыванием было бессмысленно, и вступать в дальнейшую дискуссию я не стал. Подъехав к закрытой ограде, Бьерн нажал на клаксон и через минуту к нам подбежал охранник. После пары слов он вернулся в свою кабинку и ворота медленно открылись перед бампером «Мерседеса». Я увидел внутренний двор, украшенный зеленым газоном, скамейками и парой мелких фонтанов. Все это выглядело очень дорого. Наверное, весь этот комплекс был построен лишь для самых богатых и влиятельных персон. Заехав за ограду, Бьерн припарковал машину возле крыльца, где нас уже ждали три человека.
— Тебе придется остаться здесь на какое-то время, — я хотел было взбунтоваться, но он остановил меня. — Как только ты поправишься, я приеду и заберу тебя.
— А как же Катя? — спросил я. — Как моя работа?
— Когда твоей супруге принесли букет цветов с запиской, что тебе придется полежать в больнице еще какое-то время, она взяла его в руки, даже не отрываясь от разговора со своей матерью. Думаю, ей и без тебя есть с кем поспорить за чашкой чая на кухне. А насчет работы не волнуйся, все улажено.
— Ты видел мою начальницу? — усмехнулся я.
— Поверь, и для такой тигрицы можно подобрать клетку. А теперь, — он наклонился и открыл дверь с моей стороны. — Отдыхай, и ни в чем себе не отказывай. За все заплачено, о деньгах не волнуйся. Главное — это твое здоровье. И помни, все что случится в этой больнице, останется в стенах этой больницы. Надеюсь, ты получишь удовольствие.
