Я попросила Нану вести себя прилично и не наезжать на Ольку. В конце концов, она ведь с самого начала ничего не знала.
— Ладно, только ради тебя, — согласилась Нана и закурила сигарету.
Пришла Олька, мы выпили еще вина, потом еще, девушки расслабились и стали обсуждать подлеца Олега. Нана расписала, как они обедали в кафе «Троянда», ужинали в «Занзибаре», а по выходным отдыхали в сауне на Павловом поле. Олька рассказала то же самое и добавила, что все шмотки Олег ей покупал в «Манго». Потом они перешли к обсуждению сугубо интимных подробностей, и выяснилось, что обеим Олег говорил одно и то же: и на прогулке, и за обедом, и в постели.
— Но на шубу я его все равно раскручу, — уверенным тоном сказала Нана.
Потом обе посмотрели на меня и хором спросили:
— А твой Сережа, чай, тоже женат?
— Нет, — ответила я.
— Паспорт видела? — поинтересовалась Нана.
— Да нет, не показывал.
— Проверь.
— А как я проверю?
— Не знаем, но проверь. Мужикам на слово верить нельзя, — вздохнула Олька.
Не было печали — черти накачали. После таких событий в мою душу закралось подозрение: а вдруг Швидко тоже тайно женат?
— Ты можешь в бухгалтерии проверить. Там обычно ксерокопии паспортов есть. На крайний случай, если ничего не получится, попроси его принести паспорт. Скажи, что для тебя это принципиально важно. Если он честный мужик — ему бояться нечего. — Нана стукнула кулаком по столу.
Я обещала что-нибудь придумать и рассказала душевным подругам о проблеме, которая меня действительно тяготит: о возвращении Липкина.
Нана закусила губу и заметила, что шансов удержаться у меня мало, разве что переспать с директором.
— Он у нас ничего по большому счету не решает, у нас задают тон Мишкин, учредитель и Мимозина.
— Тогда с Мишкиным.
— Нет, это невозможно. Во-первых, я люблю Швидко, во-вторых, я никогда так не поступала, а в-третьих, это унизительно и никакая работа того не стоит. Да и Мишкин человек порядочный.
— Тогда ищи новое место, — вздохнула Нана.
— Можно еще кознь какую-нибудь подстроить Липкину, — предложила Олька.
— О, научилась козни строить, — покачала головой Нана.
— Не буду я ничего делать, будь как будет, — ответила я, достала градусник из-под мышки и обнаружила, что температура начинает падать.
Подруги посидели еще час, поболтали о своем о женском и ушли, оставив мне полную пепельницу окурков, пустую бутылку из-под вина и стену густого сигаретного дыма. Открыла все окна и стала проветривать помещение.
Позвонил Швидко, поинтересовался моим самочувствием. Сказала, что у меня все хорошо и завтра я выйду на работу.
— Приходи, солнышко, я по тебе скучаю, — ответил он.
Родители вернулись поздно вечером, привезли мне письмо от брата, в котором он благодарит меня за двадцатку, но в следующий раз просит передавать денег побольше, потому что ему надо делиться с добрыми друзьями, которые служат уже второй год. Мама сказала, что Армен похудел и жалуется на боли в желудке. Папа поужинал и стал искать свой чертеж инопланетного летательного аппарата. Искал битый час, перерыл все ящики в большой комнате и на кухне, заглядывал в туалет — чертежа нигде нет. Мама вспомнила, что второпях заворачивала кастрюльку с котлетами для братца в какую-то плотную белую бумагу.
— Это был он, — вздохнул папа, замахал кулаками и сказал, что мама сделала это специально.
Родители грызлись весь вечер и дошли до того, что папа наотрез отказался спать с мамой в одной постели, а поскольку распилить двуспальную кровать не представлялось никакой возможности, а пускать папу в свою комнату я категорически отказалась, потому что он храпит по ночам, папа взял одеяло, постелил его в ванне, свернулся калачиком и лег спать. Мама вскочила в ванну и закричала, что ей надо принять душ, на что папа ответил, что не собирается никуда двигаться и уже спит. Мама плюнула и пошла спать. Пудель Майклуша удивленно посмотрел на родителей, понюхал папу, но спать улегся на кровать к маме. Ночью я пошла на кухню за водой и чуть не упала в коридоре, зацепившись за что-то тяжелое. Оказалось, папа перебрался из ванной в коридор. Легла спать и подумала: «А стоит ли вообще выходить замуж?»
День пятьдесят седьмой
С утра померила температуру: тридцать шесть и семь. Стала собираться на работу. Родители друг с другом не разговаривают: пишут записки, прямо как в каком-то кино. Весь стол завален клочками бумаги.
Мама: Выгуляй Майкла.
Папа: Не хочу.
Мама: Выгуляй, собака уже терпеть не может.
Папа: Вытри Майклу лапы, он опять залез в говно.
Мама: Вытри сам, ты знаешь, что меня тошнит от таких вещей.
Папа: Хочу кофе.
Мама: Хочешь — вари.
Папа: Иди на хрен.
Мама: Сам иди.
Мама: Ты вчера ночью сосиски сожрал?
Папа: Захотел и сожрал.
Мама: А ребенку что теперь есть? Голодная пойдет на работу.
Папа, в голос, мне:
— Эмиль, ты сосисок хочешь?
— Нет, я только чаю попью.
— Тогда скажи своей матери, что ты не хочешь сосисок, а то она меня скоро сожрет.
— Передай своему отцу, что он очень вредный человек, — сказала мама и расхохоталась.
Папа тоже расхохотался, обнял маму и даже сварил ей кофе. Поняв, что семейному счастью родителей ничего не угрожает, я отправилась в студию.
Пока ехала в метро, окончательно сгрызла все ногти от волнения. Пришла на работу и долго стояла под дверью, не решаясь ее открыть. Так оно и есть, сбылись мои худшие опасения: Липкин сидит за моим компьютером и что-то пишет.
— Привет, — поздоровалась я.
— Привет, — ответил он и продолжил писать.
Походила-походила по офису и села на диван. Сидела минут сорок. Липкин закончил свое письмо и стал шарить в Интернете по новостным сайтам. Пошла курить. Через час появился Пробин, посмотрел на меня, на Липкина и скрылся в своем кабинете. Решила перед увольнением — а в том, что меня уволили и все ждут, когда придет Мишкин и объявит об этом, сомнений уже нет, — проверить Швидко на наличие темного прошлого или настоящего. Пошла к Пробину и попросила дать мне папку, в которой хранятся ксерокопии документов сотрудников. Мне, мол, срочно нужны номер и серия моего паспорта, а я забыла его дома.
— Так позвони, пусть тебе продиктуют, — сказал Пробин.
— Дома никого нет, — соврала я.
Пробин достал с полки тяжелую папку и вручил мне. Села на диван и стала искать ксерокопию паспорта Швидко. Ага, есть. Листаю страницы. Вот черт. Только первые две и еще одна с пропиской, а те, которые с семейным положением, отсутствуют. Как же мне теперь выяснить? Отдала папку Пробину, снова села на диван и стала грызть ногти. Липкин вовсю раздает команды офис-менеджеру: позвони туда, сделай то. Ведет себя как хозяин. Свалился на нашу голову. Нет, офис-менеджером я здесь однозначно не буду.
