— Может, я смогу выдавить какую-нибудь информацию из Мадлен, — предложил Брюс.
Драккон переплела пальцы и неуверенно взглянула на собеседника.
— Не думаю, что это сработает, Брюс.
— Может, она знает, зачем им столько оружия.
Детектив снова вздохнула и отпила кофе.
— Мне не очень хочется и дальше продолжать эту затею. Ты не должен слишком глубоко встревать во все это, и меня напрягает, что Мадлен продолжает с тобой общаться. Кроме того, я не хочу нарваться на гнев твоего опекуна.
Альфред. Брюс так ничего ему и не рассказал. И не объяснил, почему его кошмары становятся все хуже, почему ему снится, как по темным коридорам особняка за ним гонятся тени или девушка с длинными черными волосами.
— Но я по-прежнему сижу в вашем офисе, — ответил Брюс, прогоняя другие мысли. — И вы по-прежнему держите меня в курсе касательно Ночных бродяг, не так ли? А это значит, вам по-прежнему нужна любая моя помощь… Значит, вы считаете, что я смогу выбить из Мадлен что-нибудь полезное.
Драккон серьезно посмотрела на Брюса.
— Не забывай, кем были ее предыдущие жертвы. Богатые филантропы. Она выбирала жертв, исходя из их финансового состояния, а затем отнимала у них внушительную сумму денег и убивала в собственных домах. Ты сам видел, как они умерли. — Она запнулась. — Ты уже знаешь, что соответствуешь описанию потенциальной жертвы Бродяг.
— Да все будет в порядке, — заверил ее Брюс. — Она же сидит в «Аркхэме» под замком. Но мы сблизились. Мы можем найти способ поймать Бродяг и выйти на их главаря.
Драккон опустила глаза на чашку с кофе.
— Только не вешайте на меня прослушку, — добавил Брюс. — Она сможет это распознать. Просто позвольте мне поговорить с ней.
Наконец, Драккон откинулась на спинку стула.
— Ты получишь еще одну беседу с ней, — ответила она, пригрозив ему пальцем, — но только одну. Посмотрим, что из этого выйдет.
* * *
Гроза окутала Готэм, и на следующее утро нависшие над лечебницей облака казались чернее ночи.
Брюс спустился на подвальный этаж и остановился напротив камеры Мадлен, но девушку увидел не сразу. На привычном месте ее не было — она не сидела на кровати, свесив ноги. На мгновение юноше показалось, что ее могли перевести — но затем он ее заметил. В этот раз Мадлен лежала на кровати, свернувшись калачиком. Брюс мог различить только ее белый комбинезон и рассыпавшиеся вокруг черные волосы.
— Ты была права, — после долгой паузы произнес он.
Она не пошевелилась. Казалось, будто девушка смотрит в пустоту, уставившись в какую-то точку на полу. Поднос с едой стоял в другом конце камеры, а ее салфетка, обычно сложенная в какую-то изощренную фигурку, валялась рядом с кроватью. У Брюса появилось плохое предчувствие. «Что-то не так».
— Мадлен, — произнес юноша, — ты слышишь меня?
Еще одна пауза. На какой-то момент Брюсу показалось, что охранники заменили стекло в камере на звуконепроницаемое или же Мадлен слишком глубоко погрузилась в мысли. А может быть, она снова игнорировала его. Юноша почувствовал себя глупо из-за того, что пришел сюда. Он уже собирался развернуться и уйти прочь, когда внезапно услышал ответ.
— Что тебе нужно, Брюс Уэйн? — спросила она. Ее голос сегодня был тихим и раздраженным, в нем не было привычной бравады. Ощущение, что что-то не так, только усилилось.
— Не знаю, читала ли ты новости, — ответил он, хотя в глубине души догадывался, что она, каким-то образом, уже обо всем узнала. Казалось, она знает обо всем. — Но полиция обнаружила тайник Ночных бродяг под зданием «Беллинг…
— Поздравляю, — перебила она его. Она перевернулась, и теперь Брюс мог более отчетливо видеть лицо девушки. Мадлен смотрела на него, не поднимая головы. — Похоже, ты все-таки умеешь следовать инструкциям.
Сегодня от ее обычной игривости не осталось и следа. Исчезла ее обычная дразнящая улыбка, сменившись холодным, отстраненным выражением. Брюс озадаченно моргнул. Он сам не понимал, почему ее сегодняшнее расстроенное поведение так беспокоит его.
— Зачем ты это сделала? — спросил он. — Почему ты дождалась меня и только потом начала скармливать информацию полиции? Ты же знала об этом помещении, ты знала о кирпичной стене. Ты явно была замешана в деятельности Ночных бродяг. Так почему сейчас? Какой смысл?
— Может, я решила начать жизнь с чистого листа, — с сарказмом ответила Мадлен.
Снова воцарилась тишина. Брюс внимательнее пригляделся к собеседнице. Когда он начал осматривать ее руки, он заметил кое-что новенькое — черно-синий синяк на предплечье. Если точнее, четыре маленьких синяка, как будто их оставили чьи-то пальцы. Его взгляд переметнулся к лицу девушки. Теперь он видел, что в тени вокруг одного из глаз Мадлен скрывается еще один темный синяк.
Мадлен Уоллес была преступницей, печально известной убийцей, попавшей в тюрьму по обвинению в трех жестоких убийствах — но в тот момент Брюс Уэйн забыл об этом обстоятельстве. Он видел перед собой лишь девочку своего возраста, свернувшуюся в тугой клубочек, пытающуюся защитить себя от окружающих. Ее обычная надменность сменилась уязвимостью.
Снаружи донесся приглушенный раскат грома. Мадлен выругалась.
— Ненавижу грозы, — призналась она, — если из-за молний случатся перебои с энергией, мы окажемся заперты здесь, словно крысы.
Брюс покосился на дверь ее камеры.
— Ничего с тобой не случится, — заверил ее юноша. Он что, и правда пытался утешить ее? — А даже если что-то и случится с энергией, я уверен, что власти всех вас эвакуируют.
Мадлен проигнорировала его слова и продолжила смотреть в пустоту.
— Всего лишь крысы в клетке, — произнесла она еще тише. Затем вздрогнула и съежилась сильнее обычного. «Да у нее боязнь замкнутого пространства», — подумал Брюс.
— Ты в порядке? — спросил он. — Что с тобой случилось?
Ей потребовалась еще одна долгая пауза для ответа.
— Сегодня я отказалась принимать лекарства, — наконец, произнесла она. — У нас случилась небольшая стычка.
Лекарства. Драккон ничего о них не говорила.
— Они ударили тебя? — уточнил он.
— А разве это не очевидно? — Мадлен подняла голову и с усмешкой уставилась на него. Затем снова откинулась на подушку и вздохнула. — Не говори Драккон, что ты об этом знал, — попросила она, — пусть и дальше считает меня тяжелым случаем.
— Мне очень жаль, — произнес Брюс. И, к его удивлению, юноше и правда было жаль. Фингал под глазом выглядел ужасно. Тот, кто его оставил, бил достаточно сильно. Брюс вспыхнул от гнева. Он подумал о том заключенном, которого Джеймс впечатала в стену во время его первого визита в лечебницу. Да, заключенный напал на Брюса, но у Джеймс, кажется, не было никаких сомнений в том, что обращаться с подопечными нужно жестко. Уэйн и представить себе не мог, что они позволят себе так обращаться с кем-то столь юным, как Мадлен. Интересно, Драккон в курсе?
