«Не в силе ли Алии было дело?»
– Неужели не существует способа спасти Темискиру? – выпалила Тек. – Разве мы не можем…
Сверкнула молния, и храм содрогнулся от раската грома.
– Я не приняла подношения, а ты осмеливаешься задавать вопросы?
Тек склонила голову, сжимая кулаки. Кротость никогда не была ее добродетелью.
– Я прошу прощения. Я только хочу защитить наш народ.
Гром стих, и к голосу Оракула вернулось спокойствие.
– Тебе нет нужды бояться за свой народ, Текмесса…
Тек вскинула голову.
– …как и за остров. Беда миновала.
Амазонки ничего не сказали, но обменялись встревоженными взглядами, и Диана почувствовала их недоумение.
Оракул раздраженно замычала.
– Но вы все равно ждете объяснений. – Она взмахнула узловатой рукой. – Гармония острова была нарушена вмешательством мира людей, но волнение уже улеглось.
На лице Хунюй медленно расцвела улыбка, и по членам Совета словно пронеслась волна облегчения. Ипполита выдохнула неожиданно не по-королевски, а Тек широко улыбнулась и обняла ее за плечи. Ипполита взяла Тек за руку, переплетая пальцы.
– Я была уверена, что случилось что-то серьезное, – пробормотала она. – Ничего подобного раньше не бывало.
– Просто порадуйся, что все позади, – сказала Тек. – Справишься?
Ипполита улыбнулась в ответ.
Но Оракул заговорила снова:
– Не рассчитывайте на отдых, дочери Темискиры. Я заглянула в воды и увидела битву, которая развернется в мире людей. Одна из вас вступит в борьбу смертных и окажется перед лицом хаоса – испытания, которое проверит ее силы и решит судьбу острова и всех нас.
Тек распрямила плечи. Хунюй вскинула подбородок. Даже в глазах матери Диана увидела пламя битвы. Интересно, о ком из великих воительниц Совета говорила Оракул?
– А теперь идите, – сказала Оракул. – Восстановите стены, наведите порядок в городах и больше меня не тревожьте.
Амазонки откланялись и в молчании удалились через тоннель. Диана со страхом смотрела, как уходит мать. Ей хотелось броситься за ними, придумать какое-нибудь глупое объяснение, прижаться к матери. Ей даже хотелось обнять Тек. Но она заставила себя выждать.
Когда их шаги стихли, Оракул повернулась к Диане, и ветви лозы раздвинулись, позволяя ей спуститься со стены.
– Видишь, дочь Земли, я сохранила твой секрет.
Диана умирала от желания узнать почему, но понимала, что за любой вопрос Оракул потребует платы.
– Теперь ты одна из них, – сказала Оракул. – Ты прошла испытание битвой. Даже если они этого не знают, это знаешь ты.
Рожденная в битве. Наконец-то. Они никогда не узнают, что она совершила. Никто не будет слагать песни о ее поступке и рассказывать героические истории. И пусть. Она знала, кто она и через что прошла. Она амазонка. Знание полыхало в ней, как тайный огонь, как свет, который не смогут погасить никакие насмешки и прозвища. Диана знала, что заслужила свое место на Темискире, – и знала, что за ее пределами тоже есть жизнь.
– Спасибо, – прошептала она.
– Ты воспользовалась шансом, как мы и надеялись, – сказала Оракул. – В этом нет нашей заслуги.
Но это была не вполне правда.
– Когда я пришла спросить про Алию, вы сказали мне, что я ненастоящая амазонка.
– Вот как?
Пожалуй, не совсем, но смысл был ясен.
– Вы сказали, что я потерплю поражение.
– Мы не могли быть уверены в обратном.
Понимание обрушилось на Диану с силой подкравшейся со спины волны.
– Вы хотели, чтобы я это сделала. Потому вы и говорили все эти вещи.
– Лучше браться за дело с желанием доказать что-то, чем видеть в нем тяжкую ношу. Нам нужен был воин, а тебе нужна была возможность понять, на что ты способна.
– Но я чуть все не испортила! – воскликнула Диана, чувствуя, как голова идет кругом. – Мир чуть не погрузился в век войны! А если бы я проиграла?
– Но ты не проиграла.
– А если бы я решила вернуться на Темискиру, когда вы дали мне такую возможность, вместо того чтобы сразиться с Джейсоном?
– Тогда мы поняли бы, что ошиблись в тебе.
– Но…
В воздухе раздался отдаленный рокот. Диана разочарованно стиснула зубы. Может, Оракул права. Может, ей нужно было выбрать свой путь самой. Может, она сражалась отчаяннее, зная, что в нее некому верить. Она вспомнила слова Ним на приеме: «Только не говори, что выросла в одной из тех семей, в которых считается, что похвала портит ребенка. Это же чушь».
– Ним была права, – пробормотала она.
– Ох, ну хорошо, – сказала Оракул. – Подойди, дочь Земли, и не говори, что мы скупы на награды.
Воды во рву зарябили, и Диана увидела широкую зеленую полосу, напоминающую изумруд в оправе из серых шпилей города. «Парк», – поняла она. Тот самый, что она видела из окон комнаты Алии. Изображение изменилось, и она увидела каменную террасу с арками и круглым фонтаном с крылатой женщиной в центре. На краю фонтана, обратив лица к солнцу, сидели два человека.
– Алия, – прошептала она.
Алия держала Тео за руку. Они выглядели старше, и Диана задумалась, что за время она видит, давно ли была битва у источника, не угасли ли в них эти воспоминания.
Она увидела еще одну фигуру: к ним подъехала Ним на роликах с розовым бинтом на веснушчатой коленке. Она развернулась на месте, и ее пестрая юбка взметнулась веером. Она что-то говорила, но Диана не могла разобрать слов.
Появилась еще одна девушка на роликах – высокая блондинка с симпатичным заостренным лицом, немного напоминающим мордочку какого-то зверька. Она схватила Ним за руку, и они с хохотом укатили прочь.
Тео и Алия встали, готовые присоединиться к предложенному Ним приключению, и когда Тео поднес к губам руку Алии, чтобы запечатлеть у нее на костяшках поцелуй, Диана заметила на ее запястье красную татуировку в форме звезды. Камень сердца. «Обещай, что когда-нибудь вернешься».
Диана потянулась к воде, и изображение исчезло.
Сможет ли она сдержать обещание? Это казалось невозможным, но ей столько раз казались невозможными самые разные вещи, и каждый раз она ошибалась.
– Я скучаю по ним, – сказала она. Под звездным небом Оракула ее голос звучал особенно тихо. – За них стоит сражаться.
– Принцесса. – На секунду Оракул приняла новую форму, которой Диана еще не видела, – солдат с мечом и щитом в руках. На ней был кованый нагрудник, на поясе висело лассо. Синие глаза сверкали, черные волосы развевались на ветру. В ее чертах было что-то знакомое. – У тебя еще будет шанс сразиться за них вновь.
