Чарльз с силой прикусил давно погасшую сигару.
– Это не мог быть тот мальчик, которого вы видели возле дома? – спросил он, выбросив окурок в пепельницу.
– Я не знаю… – Взгляд Мадлен остановился, глаза словно остекленели. – Может быть.
– О каком мальчике вы говорите? – поинтересовался Орри.
– Рекс, слуга Эштон, – мрачно ответил Чарльз, заметно побледнев. – Я его найду, – добавил он и шагнул к двери.
Орри бросился к Мадлен:
– Ты уверена, что они говорили о том, чтобы как-то навредить Билли?
Чарльз замер у двери, ожидая ответа.
– Я слышала слово «убить». – Мадлен с трудом сдерживала рыдание и, казалось, совсем не владела собой. – «Убить».
Орри нахмурился:
– Бога ради, я поговорю с Джастином…
– Нет времени! – закричала Мадлен. – А Джастин больше не имеет значения. Я ушла от него.
Орри смотрел на нее, не веря своим ушам.
– Ушла от него, – повторила Мадлен. – Я больше никогда не вернусь в…
Не договорив, она вдруг покачнулась и потеряла сознание. Орри едва успел подхватить ее, когда она упала ему на грудь.
– Пришли кого-нибудь на помощь! – крикнул он Чарльзу.
Чарльз кивнул и быстро вышел из комнаты. Лицо его было мрачнее тучи.
* * *
– Эштон, где твой мальчишка?
Кузина отвлеклась от серебряного чайного сервиза и подняла на Чарльза удивленные глаза. Она как раз собиралась разливать чай для себя и Клариссы.
– Ты о Рексе?
– Да. Где он?
Угрюмый взгляд Чарльза согнал улыбку с лица Эштон.
– Где-то снаружи, должно быть. А ты из-за чего такой злой?
Эштон изо всех сил старалась скрыть тревогу, ведь она слышала, как примчалась коляска, когда они с матерью садились за стол в гостиной. Из окна ей было прекрасно видно, как Мадлен, которая своим ужасным видом напоминала ведьму, провели в дом. Но Эштон не решилась выйти из гостиной и предпочла затаиться и подождать, что будет дальше.
Не ответив на ее вопрос, Чарльз повернулся и решительно пошел к двери. Половицы под его ногами жалобно заскрипели.
– Я не узнала этого молодого человека, – с ясной улыбкой сказала Кларисса. – Он у нас в гостях?
– Это твой племянник, мама!
От ее резкого тона Кларисса заплакала. Эштон торопливо погладила мать по щеке:
– Прости мою несдержанность. У меня сегодня ужасно болит голова.
– Чай вполне может тебе помочь.
– Да. Да, возможно.
Эштон снова попыталась наполнить чашки, но руки сильно дрожали, и она едва не уронила чайник, расплескав чай.
– О черт!..
Услышав такое богохульство, Кларисса охнула, а Эштон поставила чайник на поднос, вскочила из-за стола и принялась расхаживать по комнате, лихорадочно думая, что же ей предпринять. Чарльз что-то разнюхал. Определенно что-то разнюхал. Если она проявит излишнее любопытство, она может выдать себя… Но разве можно оставлять его наедине с Рексом? Мальчишка только и ждет удобного случая расквитаться с ней…
Еще несколько минут ее терзали сомнения. Наконец, ничего не сказав матери, она выбежала из комнаты. Кларисса сложила салфетку и принялась вытирать чай, пролитый молодой женщиной. Какая же она нервная, эта девушка. Кларисса попыталась вспомнить ее имя, но не смогла.
* * *
Рекса он нашел на кухонном крыльце, где тот увлеченно грыз большой кусок вяленого мяса. Прежде чем раб успел убежать, Чарльз подскочил ближе и перекрыл ему все пути отступления, опершись одной рукой о стену рядом с головой мальчика, а другой держась за ствол растущего рядом кипариса.
– Рекс, я не потерплю лжи, тебе понятно? – грозно сказал он.
Взгляд темных глаз в отчаянии метнулся к лужайке за плечом Чарльза. Мальчик понимал, что попался.
– Да, сэр, – тоненьким голоском ответил он.
– Ты бегал в Резолют и обратно, так?
Рекс прикусил нижнюю губу. Чарльз, нахмурившись, наклонился еще ближе:
– Рекс!
– Да… – чуть слышно проговорил раб.
– С кем ты там разговаривал?
– С мистером Ламоттом.
– С Джастином Ламоттом?
Рекс почесал затылок:
– Нет. С мистером Форбсом. Мне велели… – Он замолчал.
– Ну, кто тебе велел? – поторопил его Чарльз. – Я хочу знать имя человека, пославшего тебя в Резолют.
Конечно, он уже знал это имя. Как только первое изумление прошло, весь этот отвратительный заговор сразу стал очевиден. Он убрал руку от стены и мягко коснулся плеча Рекса:
– Обещаю, если ты мне скажешь, тебя не станут наказывать.
Мальчик внимательно посмотрел ему в глаза и, кажется, все-таки поверил. Неожиданно его губы скривились в странной улыбке. Но Чарльз уже терял терпение:
– Черт побери, парень, время не ждет! Я хочу знать, кто…
– Рекс? Вот ты где! Я тебя везде ищу.
Чарльз встал и повернулся к Эштон, спешившей к ним.
– Идем, проказник ты эдакий, – задыхаясь, сказала она, подойдя к крыльцу. – Ты мне нужен сейчас же.
– Сначала я должен услышать от него ответ, – возразил Чарльз.
– Но, Чарльз… – Эштон очаровательно надула губки, однако Чарльзу показалось, что в ее глазах мелькнул страх. – Мне уже пора собираться домой.
– Ты не можешь уехать, пока Гомер не вернется с каретой, – ответил он, не удержавшись от мрачной иронии. – А если верить Мадлен, вернется он еще не скоро.
– Мадлен Ламотт? Ты хочешь сказать, она здесь?
– Ты прекрасно видела, как я помогал ей подняться на веранду. Я заметил, как ты пряталась за занавесками.
Щеки Эштон порозовели. Ее вдруг охватила непривычная растерянность. Чарльз воспользовался моментом и повернулся к мальчику:
– Я жду, Рекс. Кто послал тебя в Резолют с сообщением, что Билли и его жена поехали к поезду?
Эштон понимала, что ловушка вот-вот захлопнется. И хотя притворяться уже не имело смысла, инстинкт самосохранения взял свое. Она бросилась мимо Чарльза к Рексу, замахнувшись на него кулаком:
– Попробуй только открыть рот, ниггер! Ты сильно об этом пожалеешь… О…
Расширенными от ужаса глазами мальчик смотрел, как Чарльз перехватил ее уже занесенную для удара руку. А когда он перевел взгляд на хозяйку, Эштон поняла, что проиграла. Она уже знала, о чем думает ее раб. О той порке.
– Она велела! – дрожа от ненависти, выпалил он.
Чарльз вздохнул и отпустил кузину.
