Билли никогда не надоедала эта история, а Джордж, рассказывая ее, неизбежно снова и снова возвращался к долгой череде их сумбурных дней в Вест-Пойнте. Он любил эти воспоминания, к тому же с их помощью удавалось лишний час удерживать младшего брата вдали от Стэнли и Изабель. После того случая со стрельбой, который закончился заключением Бровника в тюрьму Гаррисберга, Стэнли стал очень замкнутым. Изабель оставалась такой же злобной, как и всегда. Общение с ними могло плохо повлиять на Билли, считал Джордж и очень радовался, что мальчик бо́льшую часть года проводит в пансионе.
– Получается, что Орри вроде как хороший, – заметил Билли после одного из монологов Джорджа об Академии.
– Так и есть. И еще он мой лучший друг. Надеюсь будущим летом вас наконец познакомить.
– А он бьет своих негров?
– Что за странный вопрос? Вряд ли.
– Но ведь они у него есть? – с явным неодобрением настаивал Билли.
Джордж нахмурился и потянулся к графину с кларетом. Все выглядело так, что этой темы избежать не удастся.
– Да, думаю, сколько-то есть.
– Тогда я беру свои слова назад. Он не может быть таким хорошим, как ты говоришь.
– Это потому, что тебе почти пятнадцать, – сказал Джордж, сдерживая раздражение. – В таком возрасте никто не соглашается со взрослыми.
– О да, мы такие, – ответил Билли так быстро, что Джордж расхохотался.
Билли, не понимая, что именно так развеселило брата, продолжал с прежним упорством:
– Мне нравится все, что ты рассказываешь о Вест-Пойнте. Похоже, это действительно замечательное место.
Джордж отпил немного вина и прислушался к знакомым, уютным звукам дома. У каждой семьи должны быть свои традиции, и он только что придумал одну такую. Хотя напрямую вкладывать эту идею в голову своенравного подростка ему не хотелось, да и Билли, скорее всего, сразу стал бы возражать. Лучше просто осторожно покружить вокруг этой темы подольше.
– Ну, бывали там и тяжелые моменты. Зато когда преодолеваешь все трудности, чувствуешь себя настоящим мужчиной. Больше было хорошего, конечно. Каких друзей я там приобрел! Том Джексон – он сейчас преподает в военном колледже в Виргинии. Джордж Пикетт. Прекрасные друзья, – снова пробормотал он, мысленно оглядываясь на те короткие годы, которые теперь казались намного длиннее. – И уж точно нет никаких сомнений, что Вест-Пойнт дает самое лучшее научное образование, какое только можно получить в Америке.
– Меня больше интересуют сражения, – усмехнулся Билли.
Джордж подумал о кровавой бойне в Чурубуско, об оторванной руке Орри. «Значит, мальчик, ты просто не понимаешь, что такое настоящее сражение». Вслух он этого, конечно, не сказал, но улыбка его угасла. Больше он ничего не говорил, решив дождаться, пока Билли сам скажет. Ждать пришлось недолго. Уже через минуту с некоторой неуверенностью брат произнес:
– Знаешь, Джордж, я, вообще-то, хотел спросить, что ты думаешь о моих шансах…
– Твоих шансах на что? – переспросил Джордж, пытаясь скрыть бурную радость, охватившую его.
В глазах мальчика светилось восхищение старшим братом.
– На то, чтобы тоже учиться в Академии, как ты.
– Думаешь, тебе это понравится?
– Даже очень!
– Отлично.
Солдатская служба была тяжелым, порой даже очень неприглядным ремеслом. Увидев воочию все ужасы войны, Джордж стал считать его отвратительным и бесчеловечным. Он по-прежнему так думал. Но несмотря на это, он не мог представить себе лучшего начала взрослой жизни для мужчины в этой стране, чем учебные полигоны Вест-Пойнта. Джордж прекрасно сознавал, что не всегда был убежден в этом. И его нынешняя безоговорочная вера была еще одной произошедшей в нем переменой, которая стала неожиданностью для него самого.
– Конечно, назначение туда получить нелегко, всегда есть жестокая конкуренция, – продолжил Джордж. – Но тебе все равно до поступления еще… дай-ка подсчитать… ну да, три года. Тогда тебе будет семнадцать, чтобы как раз попасть в выпуск пятьдесят шестого года. Мне нужно обязательно узнать, будет ли вакансия от нашего округа. Пожалуй, займусь этим без промедления.
Так он и поступил.
Глава 19
К концу 1849 года в долине реки Эшли появилась поговорка: чем длиннее становится борода у Орри Мэйна, тем короче его разговоры.
Орри совсем не хотел быть грубым, просто говорил кратко. Почти все заботы о семье и управлении плантацией теперь лежали на нем. Его голова постоянно была занята разными планами, и большинство из них требовали от него каких-то немедленных действий, которые тоже необходимо было тщательно подготовить. Почти каждую неделю возникала та или иная напряженная ситуация, требовавшая его личного вмешательства. Поэтому времени на длинные разговоры у него попросту не было.
Если соседи и знакомые считали его замкнутость вполне понятным следствием полученного на войне увечья, которое и без того очень изменило его характер, то он ничего не имел против. И даже извлекал из этого практическую выгоду. Люди больше не ждали от него откровенных разговоров о его личной жизни и не заставляли говорить на неприятные темы.
Иными словами, никто не приставал к нему. Никто, кроме отца.
Тиллету было уже почти пятьдесят пять, и он страдал от подагры и дурного характера.
– Черт побери, парень, тебе давно пора жениться! – сказал он как-то вечером, когда они сидели в библиотеке. – Почему ты отказываешься найти себе жену?
Декабрьский дождь мерно стучал по оконным стеклам. Орри вздохнул и отложил перо. Он проверял цифры в бухгалтерской книге, одной из нескольких, что принес из конторы. За ведение этих книг отвечал Салем Джонс, и этим он занимался с тех пор, как здоровье Тиллета стало ухудшаться. В книгах записывалось количество бочонков с рисом, отправляемых в Чарльстон.
После сбора урожая Орри случайно заглянул в книгу за текущий год. Аккуратно записанные цифры почему-то не совпали с его интуитивным представлением о количестве бочек, покинувших плантацию. Он хорошо помнил, что при погрузке на причале их было так много, что пришлось составлять в два ряда. Теперь он проверял все досконально.
Орри повернулся к отцу:
– Могу я спросить, чем вызван этот вопрос, который, как мне казалось, мы уже обсудили ко всеобщему удовлетворению?
– Возможно, твоей матери этого и достаточно. Но не мне. – Тиллет помахал листками последнего письма Купера. – Твой брат ухаживает за всеми подходящими юными леди на всех рождественских балах и приемах. Конечно, если он проявит особый интерес к какой-то одной девушке, ее отец, скорее всего, отправит его восвояси из-за его дурацких идей. Однако брачные замыслы твоего брата меня не интересуют. Я просто привел его как пример того, что следует делать тебе. Ты… – Тиллет слегка повернулся в кресле, поморщился и схватился за вытянутую ногу. – Ты должен жениться и завести семью, – закончил он через мгновение.
