Глава 11
Хорошие, средние и ужасные
Лишь считанные страны посткризисной эпохи могли бы считаться восходящими звездами по меркам эпохи докризисной. В 2007 году, накануне глобального финансового кризиса, число стран с более чем семипроцентной скоростью роста было максимальным за всю послевоенную историю и превышало шестьдесят. В их число входили Китай, Индия и Россия. Сейчас только девять экономик растут с такой скоростью, и действительно большая среди них лишь одна – Индия. Следующая по величине – Эфиопия. Причем темпы роста Индии, скорее всего, преувеличены за счет хитроумных манипуляций статбюро страны.
Для новой эпохи характерно замедление экономического роста во всех регионах. Мировая экономика пострадала в результате депопуляции, деглобализации торговых и денежных потоков и настоятельной потребности в ограничении долговой нагрузки, то есть в уменьшении доли заемных средств. Однако все эти тенденции не должны служить основанием для пессимизма. Несмотря на то что линия отсчета повсеместно понизилась, мы по-прежнему можем оценить, какие экономики растут, а какие сокращаются по отношению к экономикам той же категории. Именно для этого и разработаны мои десять правил. Они не претендуют на абсолютную надежность прогноза – речь идет лишь о повышении его вероятности на ближайшие пять-десять лет. В основе прогноза лежат баллы от одного до десяти по каждому из десяти правил, и я использую суммарный счет для оценки экономических перспектив страны как хороших, средних или ужасных относительно других стран с тем же уровнем дохода.
В течение тридцати лет до кризиса 2008 года глобальная экономика росла со среднегодовой скоростью свыше 3 %, теперь же ее потенциальный рост оценивается чуть ниже 2,5 %. Быстрее всего, как правило, растут самые бедные экономики, поэтому новые критерии успешности страны по-прежнему зависят от ее подушевого дохода, однако в каждой категории эти критерии следует понизить. Для развивающихся стран с низким подушевым доходом (менее 5 тысяч долларов в год) порог хорошего, устойчивого роста следует снизить по меньшей мере на два процентных пункта, до любого уровня, превышающего 5 %. Для стран с доходами от низких до средних (пять – пятнадцать тысяч долларов) хорошим теперь можно считать рост в 3–4 %. А для стран со средним доходом (пятнадцать – двадцать пять тысяч долларов) даже 2–3 % уже хороший рост. Страны с высоким доходом (двадцать пять тысяч долларов и больше) – считаются развитыми, и в посткризисную эпоху для них относительно хорошим можно считать рост со скоростью выше 1,5 %.
Переход к новым критериям экономического успеха требует сдвига общественного сознания во многих странах, испорченных бумом, который предшествовал 2008 году. И чем скорее произойдет этот сдвиг, тем лучше для всего мира. К примеру, может пройти несколько лет, прежде чем мы увидим устойчивый рост какой-нибудь крупной экономики со скоростью 7 % или выше. Очень важно, чтобы лидеры и оценивающие их деятельность эксперты приняли на вооружение более реалистичное определение успеха, иначе они окажутся в положении Китая, тратящего деньги и берущего кредиты ради поддержания темпов роста, нереальных в посткризисную эпоху.
Что меня поражает на данный момент, в марте 2016 года, в общем настрое – это полное отсутствие оптимизма. Когда я спрашиваю своих друзей-журналистов, в какой стране стоит, по их мнению, ожидать экономического подъема, то часто встречаю ничего не выражающий взгляд. Им проще предсказывать экономические неудачи. Подозреваю, что они не видят вокруг ничего хорошего, потому что оценивают экономический потенциал по докризисным критериям. Ради объективности не следует забывать признание австрийского экономиста Йозефа Шумпетера: “Пессимистический взгляд на любой предмет всегда кажется общественности более компетентным, чем оптимистический”.
Нет страны, которая была бы экономической утопией. Ни у одной страны в любой отдельно взятый момент не будет высоких баллов по всем десяти правилам. У стран с наилучшими перспективами высокие баллы бывают в лучшем случае по шести-семи правилам. Священного Грааля, единого ключа к процветанию, не существует, хотя многие экономисты пытались его найти, а некоторые даже уверяли, что нашли. Единственный надежный индикатор, обнаруженный мною, – это отрицательный результат по правилу поцелуя долга: оказалось, что серьезному экономическому спаду всегда предшествует пятилетний период, когда национальный долг растет не менее чем на сорок процентных пунктов быстрее ВВП. Сейчас такой опасный период наблюдается только в Китае, поэтому даже это надежное правило применимо на данный момент только к одной стране. Трезвая, сбалансированная и своевременная оценка работает лучше любого отдельного критерия.
Соединенные Штаты Америки
Согласно текущим опросам общественного мнения, многие американцы полагают, что их страна идет в неправильном направлении. Частично такие настроения вызваны тем, что в США произошло самое медленное восстановление экономики за весь послевоенный период. Однако по сравнению со многими другими развитыми странами восстановление США после кризиса 2008 года прошло хорошими темпами, и это еще раз подкрепляет тезис о том, что в посткризисном мире понятие успеха следует пересмотреть.
Хотя доля активных американцев на рынке труда за последнее десятилетие резко упала, США остаются центром притяжения для множества экономических мигрантов, и прирост работающего населения здесь выше, чем в большинстве других развитых стран. Поэтому США набирают относительно много баллов по демографическому правилу, которое гласит: чем меньше рабочих, тем меньше экономический рост. И компенсировать слабый рост рабочей силы страна может только за счет привлечения женщин, пожилых людей и мигрантов.
Правительство США продвигает идею Транстихоокеанского партнерства, которое объединяет двенадцать стран в новый общий рынок. Для США такое партнерство могло бы стать шагом вперед согласно правилу о бизнес-оазисах, которые возникают, когда страна укрепляет свое положение в мировой и местной торговле с помощью заключения соглашений, строительства портов, аэропортов и развития других торговых каналов. Хотя в связи с возникшим в мире негативным отношением к свободной торговле будущее этого партнерства теряет определенность, оно могло бы еще больше укрепить преимущества США, где за последние пять лет доля торговли в ВВП выросла с 19 до 24 %
[48]. Однако в ближайшее время эти преимущества будут ограничены ползучей деглобализацией торговли. Во второй половине 2015 года рост мировой торговли впервые после глобального финансового кризиса оказался отрицательным.
В целом перспективы США все еще выглядят неплохо относительно других развитых стран, хотя в последние месяцы они слегка ухудшились. Из правила о том, что первым делом нужны заводы, следует, что устойчивый поток инвестиций – большой плюс, особенно если они направляются в производительные отрасли, такие как высокие технологии и, в первую очередь, промышленность. В этом смысле миллиарды долларов, которые вливались в американские высокотехнологичные компании, были очень хорошим инвестиционным запоем, приведшим к разработке новых методов добычи нефти и газа из сланцевых пород и к превращению американских софтверных и интернет-компаний в ведущие мировые корпорации. К 2015 году все десять ведущих (с точки зрения их стоимости на фондовом рынке) компаний мира находились в США – впервые после 2002 года. Эту доминирующую группу американских компаний возглавляет Apple; кроме того, в нее входят Facebook, Amazon, Netflix и Google. Последняя четверка провоцирует на создание всяческих символических аббревиатур вроде пресловутого FANG
[49].
