Ангел прибавляет скорость, ее серповидный хвост разбрасывает во все стороны остатки растительности, измельчая ее, точно сенокосилка. Серо-голубые глаза закатываются в глазницах, огромные челюсти открываются…
…и захватывают водоросли, а вместе с ними и самку тюленя с детенышем.
Глухой щелчок – и череп самки тюленя взрывается в безжалостных челюстях Ангела. Нижние зубы хищницы вгрызаются в жирное тело тюленихи прямо до сочной мякоти, но тюлененок еще жив – он скользит по узкому пищеводу акулы, точно арбузное семечко.
Остальные тюлени бьют тревогу и мчатся к берегу, рассекая море в сторону суши, словно маленькие торпеды.
Ангел глотает остатки тюленьего жира и, продравшись сквозь водоросли, бросается в погоню.
Мосс-Ландинг – это рыбацкий поселок с пирсами, пришвартованными лодками, забитыми парковками и складами. Работяг здесь больше, чем туристов.
Патриция Педраццоли, тридцатидевятилетняя голубоглазая пепельная блондинка, работающая ипотечным брокером, бредет вдоль береговой линии и, щурясь сквозь золотистую дымку полуденного солнца, вглядывается в серый горизонт. Патриция уже в шестой раз смотрит на часы и чертыхается себе под нос. Черт бы тебя побрал, Мак, почему ты вечно опаздываешь?!
Ее кузен Кеннет Хофер, присоединившись к Патриции у края воды, протягивает ей пенопластовый стаканчик с чаем:
– Ты не поверишь, в закусочной закончился кофе. – Он поднимает повыше воротник ветровки. – Сестренка, посмотри правде в глаза. Он опять тебя кинул. Какого хрена ты терпишь этого парня?
– Не начинай.
– Как долго ты встречаешься с Маком? Два года?
– Отстань!
– Я только хочу сказать, что ты заслуживаешь лучшего. А может, ты просто боишься с ним порвать?
– Ты это о чем?
– Я ведь хорошо знаю Родни Котнера. Он вполне мог сказать, чтобы ты не вздумала портить отношения с членами клана Танаки, пока Джерико не закроет сделку с братьями Дейтч.
– Нет, ты просто больной. И явно меня недооцениваешь.
– Отлично! Можешь пристрелить гонца, но ты должна была встретиться с ним еще два часа назад.
– Должно быть, Мака задержали в институте.
– Скорее, его задержало похмелье. Патриция, очнись и принюхайся к водочному перегару. Этот парень – законченный лузер.
– Кеннет, это, конечно, не твое дело, но у Мака было тяжелое детство.
– А у кого его не было?
– Отец Мака покончил с собой, когда парню исполнилось десять. Дядюшка Джонни ведь не выкинул с тобой такой номер, а?
Кен виновато пожимает плечами:
– Послушай, не то чтобы мне не нравился твой парень, я просто желаю тебе добра… – Он замолкает, обшаривая глазами горизонт. – Эй, а это, случайно, не катер Мака?
«Ангел II» в семидесяти пяти ярдах от берега дрейфует на север.
– Мак!
– Как он может тебя услышать, если, как всегда, торчит в гальюне?!
– Заткнись! – Патриция снимает тренировочный костюм, оставшись в черном бикини.
– Что ты делаешь? Собираешься доплыть до него?
– Катер дрейфует. У него наверняка что-то стряслось.
– Расслабься. Скорее всего, он снова надрался.
Не обращая внимания на слова Кена, Патриция заходит по колено в воду, акклиматизируясь к холоду.
Кен ее окликает:
– Раз уж ты так серьезно настроена, почему бы тебе заодно не отнести ему ланч?!
Зачерпнув ладонями воды, Патриция льет ее себе на плечи:
– Эй, Макрейдс! Живо тащи свою задницу на палубу!
По-прежнему нет ответа.
А вдруг он действительно поранился? Набравшись мужества, Патриция подныривает под набежавшую волну, затем останавливается по пояс в воде, чтобы поправить верх от бикини. И наконец начинает плыть, стараясь держать голову над водой.
Кен провожает Патрицию печальным взглядом:
– Нет, придется срочно ее с кем-нибудь познакомить. – Собрав вещи, он возвращается на пирс.
Отличная пловчиха, Патриция, миновав полосу прибоя, уже находится в добрых сорока ярдах от берега. Полпути пройдено… Продолжай плыть…
Под ней проносится какая-то черная тень, потом еще одна. Патриция останавливается и с бьющимся сердцем вглядывается в воду.
Тюлени? Ух ты, похоже, здесь уже глубоко!
Она чувствует прилив адреналина, по спине ползет холодок.
Может, стоит вернуться, пока не поздно?
Патриция устремляет взгляд на «Ангела II». Лодка дрейфует в сторону берега, ее транец так и манит к себе.
Девушка снова начинает плыть.
С десяток тюленей крутятся совсем рядом, они то ныряют в глубь океана, то выныривают на поверхность, их тревожные крики тают за спиной. Опустив голову в воду, Патриция стремительно преодолевает последние тридцать ярдов, затем, отфыркиваясь и отплевываясь, подплывает к спящему двигателю и останавливается, чтобы помочиться.
Ангел, заинтересовавшись движениями ног и учащенным сердцебиением пловчихи, оставляет тюленей и мчится назад. После чего беззвучно проскальзывает под днище катера, вдыхая едкий запах мочи, в двухстах футах от поверхности. Все органы чувств акулы настроены на предполагаемую добычу.
Патриция сокрушенно охает, когда подводное течение относит ее от кормы. Вернувшись к лодке, девушка забирается на алюминиевый трап…
И в этот самый момент корма «Ангела II» взмывает на три фута над водой, в результате чего Патриция падает ничком на накренившуюся палубу.
Громкий всплеск – и катер шлепается обратно на воду.
– Какого черта?! – Патриция поднимается на ноги и перегибается через леер.
Мимо «Ангела II» проходит рыболовецкий траулер, оставляя за собой шестифутовую кильватерную волну.
– Проклятые рыбаки!
Патриция выжимает волосы и направляется вниз на поиски Мака, не замечая призрачного белого сияния и огромной пасти, зажавшей в зубах подвесной мотор, словно пробуя его слабое электрическое поле на вкус.
Детекторы химических веществ во рту мега подтверждают, что качающееся на поверхности животное несъедобное, а сенсорные клетки боковой линии сообщают о том, что тюлени уже находятся вне пределов досягаемости.
Поскольку никакой другой добычи поблизости нет, большая самка уходит на глубину, продолжая кружить неподалеку… Ее голод усиливается.
Лагуна Танаки
Залив Монтерей, Калифорния
В подземной обзорной комнате, которая расположена двумя этажами ниже основного уровня в южном конце бассейна, темно.
