Джонас Тейлор, превозмогая боль, заставляет себя открыть глаза.
Из распухшей нижней губы идет кровь, нос сломан. Ребра в синяках, мышцы живота ноют. Несмотря на адскую боль после зверского избиения, Джонас понимает, что Марен бережет силы.
Сумасшедший ублюдок хочет оставить меня в живых, чтобы скормить своей акуле.
Джонас проверяет наручники, потом замечает Сатоси, сидящего у противоположной стены. Японский борец сумо с гнусной ухмылкой поднимает вверх четыре коротких пальца.
Джонас закрывает глаза, пытаясь сберечь силы.
Сообщение принято: через четыре часа я стану живой приманкой.
Пирс 39, залив Сан-Франциско
Калифорния
Пирс 39 – это, в сущности, целый город из эллингов, расположенный на побережье залива Сан-Франциско между Золотыми воротами и Бэй-Бридж, к юго-западу от Алькатраса.
Рональд Рёмхолд следует на север по Пауэлл-стрит к гаражу и парковкам пирса 39. Взяв с собой снаряжение, он переходит улицу в сторону стоянки для катеров и идет вдоль дока D до эллинга 36.
У Рональда моментально подпрыгивает давление, когда он видит рыжеволосую женщину, загорающую на корме катера… его катера… и ее мерзопакостного приятеля-адвоката, набивающего пивом ящик со льдом.
– Так не пойдет, Сью! Не пойдет, твою мать!
Его бывшая жена окидывает его скучающим взглядом:
– Спенсер, разберись с ним, пожалуйста.
Спенсер Баллок преграждает Рональду путь, не пропуская его на борт:
– Отвали, Рональд, или получишь судебный запрет.
– А ты получишь хук справа! Это мой катер.
– Советую еще раз перечитать условия мирового соглашения. Катер будет твоим, когда ты выплатишь Сьюзен ее долю, полагающуюся ей как жене.
– Отлично, если хотите, можете пользоваться катером всю следующую неделю, но сегодня на нем поплыву я.
– Извини, – щебечет Сью, – но мы сюда пришли первыми.
– Заткнись! С каких это пор тебя вдруг стала интересовать рыбалка?
– Да плевать мне на рыбалку. Мы направляемся на стадион «Пасифик-Белл» посмотреть игру «Джайентс».
– Ты хочешь сказать, что собираешься поймать мяч Ховарда во время его хоум-рана.
– Говорят, он будет стоить от трех до пяти миллионов, – задумчиво произносит Спенсер, обводя глазами снаряжение Рональда. – Похоже, ты нацелился на тот же приз.
– Ты чертовски прав! Но когда я получу мяч, вы получите шиш с маслом. А теперь выметайтесь из моей лодки!
Сью вытягивает вверх руку с зажатым в ней мобильником:
– Отвали, Рональд, или я вызову копов.
– Флаг в руки! Катер на мое имя.
– Но мы пришли первыми.
Спенсер встает между ними:
– Ладно, не будем горячиться. Сьюзен, поскольку Рональд тоже собирается в Маккови-Коув, давай разрешим ему поехать с нами.
– Я категорически против!
– А я отсюда никуда не уйду. Хрена с два!
– Тогда я зову копов.
Спенсер отводит Сью в сторону:
– Игра начинается через час. Если позовешь копов, то мы пропустим по крайней мере одну подачу и не сможем найти приличное место в Маккови-Коув.
Сью оглядывается на бывшего мужа:
– Отлично, он может ехать, но пусть остается на своей половине катера.
«Пасифик-Белл-Парк»
Залив Сан-Франциско, Калифорния
«Пасифик-Белл-Парк» – домашняя арена бейсбольной команды «Сан-Франциско Джайентс», вероятно, является лучшим стадионом для зрителей игр Главной лиги бейсбола, поскольку оттуда открываются захватывающие виды, а дальняя часть поля граничит с мерцающими синими водами залива Сан-Франциско. В парке, созданном в 2000 году на средства частных инвесторов, имеется девятифутовая статуя Уилли Мейса, а также 80-футовая бутылка кока-колы со слайдами игрового поля, а также идеальная система доступа.
Возможно, самой уникальной чертой «Пасифик-Белл-Парк» является Маккови-Коув. Названная в честь бывшего игрока первой базы в Зале Славы «Сан-Франциско Джайентс» Уилли Маккови, Маккови-Коув представляет собой узкую полоску общественного водного пути, расположенную за стеной справа от игрового поля, в 420 футах от «дома». До начала каждой домашней игры «Джайентс» самые разнообразные плавсредства, начиная от резиновых плотов и каяков и кончая роскошными яхтами и парусниками с прямым парусным вооружением, собираются в заливе, чтобы отметить игру и, быть может, поймать мяч в результате хоум-рана.
Но сейчас толпа борется за обладание одним-единственным мячом – тем, что в свое время, более десяти лет назад, составлял интригу всех осенних домашних игр «Джайентс», когда Барри Бондс опередил по числу хоум-ранов Хэнка Аарона, чей рекорд – 755 хоум-ранов – продержался тридцать три года. И когда Бондс в конце концов побил рекорд Аарона, это случилось во время выездной игры, что чрезвычайно разочаровало толпу, собравшуюся на лодках в заливе.
И вот сейчас, когда отбивающий игрок «Филадельфия Филлис» Райан Ховард приблизился к рекорду Бондса, жители Сан-Франциско стали прибывать в массовом порядке: кто-то – чтобы поприветствовать, кто-то – чтобы освистать, но все до единого жаждали стать частью истории бейсбола.
Правда, владельцы и пассажиры судов в Маккови-Коув хотели нечто большего.
В двадцати семи процентах случаев мяч во время хоум-ранов в «Пасифик-Белл» перелетал через трибуны правого поля, а в тридцати четырех процентах случаев – попадал в залив. Таким образом, шанс поймать рекордный мяч хоум-рана Ховарда в сто раз превышал возможность выигрыша в калифорнийскую лотерею, в связи с чем буквально все обладатели лодок в районе залива собрались в Маккови-Коув.
Суперъяхты начали прибывать накануне, еще до полуночи, буквально через несколько часов после того, как Ховард во время седьмого иннинга сделал двухочковый бросок через левые трибуны, сравнявшись с Бондсом. К рассвету бухта уже была запружена резиновыми плотами и каяками, рыбацкими лодками и плашкоутами. Там можно было увидеть даже две AM-радиостанции. К полудню в бухте стояла целая стеклопластиковая флотилия – в сущности, самая настоящая парковка с любителями барбекю, солнечных ванн, пива и просто мечтателями, причем все они пытались занять самое выгодное положение, уповая на то, что спортивное достижение одного человека изменит их жизнь к лучшему.
Ангел скользит вдоль облепленного моллюсками дна залива Сан-Франциско. Проследовав за быстроходным катером братьев Дейтч в залив, монстр оставил свою добычу, поскольку все его органы чувств оказались перегружены множеством незнакомых запахов и электрических импульсов. Более трех часов мег кружил возле Золотых ворот, его сенсорная система буквально гудела от ревербераций, вызванных интенсивным движением транспорта по мосту. Оттуда Ангел двинулась на восток – в тень туристического судна, совершающего экскурсию на остров Алькатрас. Но, столкнувшись с ядовитой горой выкопанных донных осадков, самка покинула район и двинулась дальше на север.
