– Антуан, будьте так добры, проводите обеих дам в каюты!
Помощник штурмана медлил.
– Антуан?
Молодой человек нерешительно взглянул на странную женщину, потом на капитана и кивнул.
– Слушаюсь. Прошу вас, мадам и мадмуазель!..
– Но послушайте же… – не уступала темнокожая женщина.
– Посторонним запрещается находиться в рубке!
Помощнику штурмана пришлось едва ли не силой увести обеих женщин с мостика. В какое-то мгновение Элиза едва не вступила с ним в схватку, но затем смирилась и спустилась по трапу на главную палубу.
– Это просто неслыханно! – продолжал возмущаться капитан, обращаясь к штурману, пытающемуся разобраться в показаниях компаса. – Я слышал разные истории об этих людях, но это уже слишком.
– Женщинам вообще не место на судне, – подхватил штурман. – От них сплошные неприятности и неразбериха.
– Истинная правда, мсье! А теперь давайте спокойно разберемся, что тут у нас происходит…
Лампы на палубе не справлялись с мраком ночи. Спускаясь по трапу, Шарлотта крепко держалась за поручни. Сумка с Вилмой при этом раскачивалась из стороны в сторону. Казалось, птица тоже чувствует опасность, исходящую от поверхности моря.
Элиза же буквально кипела от гнева. Перепалка с капитаном для нее все еще не закончилась, и время от времени она продолжала отпускать в его адрес ругательства и проклятия.
Тем временем на палубу уже высыпали моряки из подвахтенной команды, удивленные внезапной остановкой судовой машины. Часть из них столпилась у левого борта, жестикулируя и взволнованно переговариваясь. Мешанина из французских, арабских и берберских словечек доносилась до ушей женщины. Помощник штурмана, перебросившись парой фраз с матросами, также бросился к левому борту.
– Что тут происходит? – спросила у него Шарлотта.
– Матросы утверждают, что видят второй маяк. Прямо по курсу, видите?
Девушка присмотрелась: и действительно, впереди горел еще один проблесковый огонь – таких же размеров и на таком же расстоянии, что и первый. Ей пришлось несколько раз взглянуть то на один, то на другой, чтобы окончательно убедиться, что она не ошибается.
Внезапно кто-то крепко схватил девушку за руку.
– Идем отсюда, – горячо зашептала ей на ухо Элиза. – Быстрее!
– Куда ты собралась?
Элиза указала в темноту над морем.
– Видишь, они приближаются! Вскоре «Калипсо» будет атакована. Нам нужно укрыться под палубой, и чем скорее, тем лучше.
– Может, заранее спустить спасательную шлюпку на воду?
– На это уже нет времени. Вниз, вниз!
– Но зачем?
– Мы должны попасть в рубку, где установлен сонар. Ее иллюминаторы находятся под водой, и оттуда открывается картина всего, что происходит в море. Гумбольдт утверждал, что это самое безопасное место на корабле. Именно там нам следует искать убежища. Рубка недалеко – вниз по трапу до самого днища судна и еще десяток-другой шагов по коридору…
32
Напрягая глаза в полной темноте, Оскар постепенно различил слабое мерцание. Красноватый отблеск становился все ярче. Сначала юноша решил, что у него начался бред, но вскоре окончательно убедился, что свет за стеклами иллюминаторов – не галлюцинация.
Источник этого света находился вне батисферы, и вскоре уже можно было отчетливо различить рельеф морского дна.
– Вы это тоже видите? – спросил Оскар.
– Еще бы! – отозвался Гумбольдт.
– Что же это такое?
– Я и сам хотел бы знать. Свечение исходит из вон той дальней расселины на дне – она по левому борту от «Наутилуса».
Оскар припал к иллюминатору. От его дыхания стекло запотело, и пришлось протереть его холодную поверхность. Расселина, о которой говорил Гумбольдт, была видна совершенно отчетливо. Красноватый свет исходил оттуда – словно в ее недрах действовал подводный вулкан. Постепенно свет усиливался, и вскоре стало видно, что все вокруг сплошь покрыто обломками множества кораблей. Сломанные мачты, рангоут и изувеченные останки корабельных корпусов усеивали скалистое дно.
– Бог ты мой! – прошептал Оскар. – Что же это такое?
– Кладбище кораблей, – ответил ученый.
– И вы считаете, что все эти корабли могли потерпеть катастрофу в одном и том же месте?
– Ни в коем случае, – проговорила Океания. – Это просто невозможно. Никакие рифы на свете не способны погубить такую уйму судов. Их давным-давно нанесли бы на карту, и моряки обходили бы это место десятой дорогой.
– Взгляните! – Рембо указал на расселину. – Мне кажется, источник света перемещается.
И действительно – тени, которые отбрасывали обломки кораблей, ползли по дну, словно стрелки солнечных часов.
Внезапно свет резко усилился. Из расселины показался ярко-красный шар и с огромной скоростью, словно метеорит, устремился ввысь и исчез в верхних слоях моря. Послышалось пронзительное завывание.
Оскар отпрянул от окна. На мгновение ему почудилось, что перед ним мелькнули в полумраке огромные когтистые лапы и щупальца…
…Элиза толкнула дверь, обшитую листовым железом.
– Мы на месте. Входи же!
Шарлотта осмотрелась. Помещение было пустым и безлюдным.
– И ты уверена, что здесь мы вне опасности?
– По крайней мере, здесь гораздо безопаснее, чем на палубе.
Элиза заперла дверь и обошла все уголки рубки. Через иллюминаторы сюда проникал тусклый свет.
– И что теперь?
– Ждать и следить в оба.
– За чем?
– Пока не знаю. Обращай внимание на все необычное, в особенности на световые эффекты.
Шарлотта приблизилась к одному из иллюминаторов, который смотрел прямо в черную бездну моря. Тревога не покидала ее. Что за странные маяки? Неужели они столкнулись с тем же явлением, о котором рассказывал Никомедес?
Девушка уже хотела спросить Элизу об этом, когда в глубине вдруг замерцал свет. Свет в морских глубинах? Мерцание имело кроваво-красный оттенок и становилось все ярче. Шарлотта отпрянула: что бы там ни таилось в морской бездне, оно двигалось прямо к ней.
– Боже правый!
– Что ты видишь? – вскричала Элиза.
