– Нужны нормальные медикаменты. Действенные, – обратилась к вошедшему капитану. – Может и антибиотики – не скажу точно. Не врач. Одно знаю – таблетками тут уже не поможешь. Или в больницу, или инъекции, – Аня ещё раз взглянула с надеждой, на что он отреагировал правильно.
– Я подумаю, где можно разжиться, – Семёныч и сам не находил места, наблюдая страдания девушки. – Задача дотянуть до Ростова. А препараты… – подумал секунду. – Найдём. Там дальше полно поселений вдоль берегов.
– Поскорее бы, – Анна вздохнула. – Семёныч, а ты уколы сможешь поставить?
– Уколы. Хм… А что, сама боишься? – поправил ус. – Справлюсь, не в первый раз, авось. Ты давай чаще компресс меняй и похолоднее. Сбивай жар, а мне управлять – русло в здешних местах капризное.
В заботах о больной проходила большая часть времени. Занятия по сбору информации в сети я проводить не мог, так как чипа не хватало в планшете, и чаще подменял Анну в уходе. Вымоталась девчонка, отдых требуется. Держится, кстати, молодцом, несмотря на недавние приключения. Прислушавшись к своим внутренним порывам, я понял, какое решение проблемы от меня требуется. То, что можно попробовать сделать ясно возникло в сознании, словно подсказка. Но как отреагирует Анна… Спросить? Обязательно, если болезнь не отступит.
Яхта идет извилистым руслом, а я сравниваю частицы воспоминаний с данной картиной. Отчётливо осознаю, что реальность двояка. С одной стороны, поселения кажутся привлекательными с точки зрения архитектуры и достатка жителей. В основном, это виллы с большими приусадебными участками, где парки, сады и даже фонтаны гармонируют с современным архитектурным стилем. Большое количество стекла в строениях, позволяет без труда наслаждаться природой окрестностей и видами Дона.
С другой стороны, выглядит всё так, будто жители застряли в периоде недоразвитых технологий. Несоответствие продвинутым реалиям из другой моей жизни. Нет того изобилия технологических мелочей, что затерялись в глубинах памяти.
Время шло. Уже вечерело, когда во время остановки в Констаниновске, наш морской волк и палочка-выручалочка Семёныч, отлучился. Появился уже загруженный препаратами и шприцами под завязку.
– Инъекции стоящие достал, – пояснил довольным томном. – Если не поможет, то я даже не знаю, – демонстративно гордо поправился и развёл руки.
– Приступай, – уступив место, Анна встала с кровати, – Ей ещё хуже становится, – кивнула на пациентку. – Так что… Не мешкай и коли. Эль, давай выйдем пока. Мешаем.
Ещё раз посмотрели на мелкую, находящуюся в бреду и беспамятстве. Я похлопал капитана подбадривая, и пожелал удачи, а Анна вздохнула в очередной раз, и мы вышли на палубу.
– Что будем делать, если не поможет? – задала беспокоящий и меня вопрос.
– Давай результата дождёмся и поговорим, ладно? – обнял, успокаивающе за плечи. – Пару часов, и ясно всё станет с ней. Потерпи чуть.
– Старый, что ли, становлюсь, – вышедший капитан покачал головой. – Синяки будут, что на заднице, что на руках. Да и в вену не попал с первого раза.
Ещё поворчал, ругая себя за неловкость и встал к штурвалу. Яхта продолжила движение.
Вернувшись в каюту, заняли места по обе стороны от Светланы, и наступил период томительного ожидания. Следующей значимой точкой маршрута назначен Ростов, где Семёныч обещал озвучить всё, что решил по нашему вопросу. От этого много зависит, в том числе и способы материального обогащения. Созрело к нему предложение, и не одно, но именно сейчас затевать обсуждение темы совместной работы, посчитал преждевременным шагом. Вдруг всё плохо и он нас пошлёт…
Семёныч торопился и шёл на пределе, позволяющем не попасть на отмель или не удариться о берег. Русло он знал великолепно, что сказало о его продолжительном пользовании маршрутом. К Ростову подходили ночью. Свете лучше стало всего на двадцать минут, а потом началось новое обострение болезни. Плохо. Осознавали сей факт все и иллюзий не строили. Необходимы другие, мои, меры. О чём я и завёл разговор, попросив Семёныча дать ещё время пребывания на судне. Он согласился и сошёл, предупредив, что вернётся нескоро.
– Анна, есть разговор, – я заговорил так, чтобы не посеять у девушки признаков страха, недоверия или паники. – Ты согласна, что Светлане помочь проблематично? Вижу, что да. Болезнь прогрессирует, и может случиться, что доктора окажутся бессильны. К обычной простуде недуг мало относится.
– Я ждала, что ты возможно что-то предложишь, и согласна на всё, если хоть шанс есть.
– Я могу дать ей частицу, но не знаю, что выйдет в конечном итоге. То, что она выздоровеет, это абсолютно точно, а вот какой станет – трудно предугадать. Нет у меня информации, даже версии нету, – оценил состояние собеседницы, и прочёл решимость. – Поэтому спрашиваю у тебя еще раз. Ты согласна пойти на крайнюю меру?
– С условием, – Анна резко встала и заглянула мне в глаза, приблизившись вплотную. – Я разделю с ней то, что ты собрался сделать…
* * *
Семёныч возвращался от заказчика яхты в приподнятом настроении. Его друг, известный в прошлом хирург по пластике, давно отошёл от дел, не объясняя причин никому. На нестандартную просьбу капитана он отреагировал так, как и предвиделось. Пришлось заняться прямым шантажом и напомнить о долге, что повлияло на окончательное решение.
При приближении к яхте почувствовал странное в окружении. Тишина, угнетающая и звенящая. Даже сверчки не нарушали её стрекотанием. На пирсе судна чувства обострились и нервы вот-вот могли оборваться. Поднявшись на палубу, он поспешил к спуску в каюту, вошёл и замер, не в силах оторваться от нереального зрелища.
По центру в синеватом мареве находилось нечто. Клубящаяся чёрная масса, окутанная серой паутиной пульсирующих нитей. Они занимали пространство каюты, цепляясь за предметы и стены. Тела обездвиженных девушек, пронизывались, обволакивались и поддерживались. Они были словно коконы в подвешенном состоянии. По нитям двигались мерцающие потоки масс, разных оттенков в такт биения сердца. Будто артерии, отнимающие и дающие новую жизненную энергию, рождённую тёмным центром клубящейся материи. Несколько нитей устремились к капитану, но справившись с оцепенением он успел выскочить на палубу, где и остался сидеть, переваривая увиденное. Так прошёл час или два. Когда дверь из каюты открылась, он не заметил, не то состояние…
* * *
Мы вышли на палубу и застали Семёныча, задумчивого и внимательно нас разглядывавшего. То, что он стал невольным свидетелем слияния все поняли. Держался капитан достойно, без признаков излишнего возбуждения или паники. Просто более серьёзный, чем ранее.
– Я договорился, так что поздравляю, – он первым нарушил молчание. – Лица девчатам поправят, но средства потребуются. Поймите правильно. За работу мой друг, Альберт, денег не возьмёт, но препараты и медицинские принадлежности нужны специфические, не дешёвые. Плюс заказ и доставка, не привлекая внимания. Всё из вашего кармана будет оплачено. Что скажете?
