Свита у Григория Александровича была небольшой, ровно дюжина. Так что половину кают Беллинсгаузен вернул своим офицерам.
Несмотря на недавнее замирение, русского посла в Турции ждала трудная и опасная работа. Великий его предшественник Пётр Андреевич Толстой — личность яркая. Как и многие сподвижники царя Петра, был послан к туркам в то время, когда Россия потерпела сокрушительное поражение под Нарвой, а извечный враг её — Оттоманская Порта собиралась ударить с юга по ослабленному противнику. Любой ценой удержать Турцию от войны — в этом состояла задача Толстого. И он проявил столько изворотливости, настойчивости, хитрости, ума, что предотвратил выступление турок в самый трудный для России период Северной войны и на всём протяжении её, а она длилась двадцать один год, добивался тех же успехов. Он умел быть вкрадчивым и суровым, резким и обходительным, действовал напористо и мудро, избегал лишнего обострения ситуации и выходил победителем.
Как только Толстой въехал в турецкую столицу, он сразу же почувствовал нескрываемую враждебность Порты к своей стране, вместо обычного праздничного кортежа увидел эскадроны всадников. Янычары плётками разгоняли толпу любопытных, наблюдавших за процессией.
Пётр Андреевич ещё не был знаком с местной политической ситуацией, не располагал помощниками, которым мог бы полностью доверять. Чтобы приобрести надёжных друзей, он обратился к патриарху Иерусалимскому Досифею, чья духовная власть распространялась на всё православное население Оттоманской империи. Содействуя родственной по вере России, патриарх свёл посла со многими влиятельными людьми не только в порабощённых провинциях, но и в самой Турции. Так через одного из них Толстой узнал, что мать правящего султана не слишком доверяет одному антирусски настроенному министру при дворе сына и что за определённую «дачу» готова замолвить «нужное слово» перед султаном. За отсутствием «твёрдой валюты» посол отсчитал дюжину горностаев и соболей, присовокупил к ним алмазное перо на шапку и кушак, отделанный драгоценными камнями. Вскоре он узнал о казни министра, враждебно относившегося к России.
«Дача» — подкуп, взятка — стала верным двигателем в политике русского посла. В начале 1707 года через своих информаторов Толстой познакомился с содержанием писем французского дипломата, в которых тот убеждал турецкие власти в необходимости начать войну против России. Значение такого события было трудно переоценить. Пётр Андреевич против интриг француза пустил в ход сильнодействующие «снадобья»: деньги и подарки. На созванном султаном совете победила партия мира, искусно поддерживаемая Толстым.
Несмотря на огромные усилия посла, отношения между Портой и Россией то обострялись до предела, то становились терпимыми под золотым дождём. Ради мира Толстой раздал разным людям около трёх тысяч кошелей с полутора миллионами талеров
[37].
Четыре раза Турция объявляла войну России и только один раз предприняла наступательные действия
[38]. Первой жертвой стал Толстой. Дом и имущество турки разграбили, а самого посла посадили в страшную тюрьму Едикуле. Около двух лет провёл Толстой в смрадной земляной темнице под башней, но и тут узник через посла молдавского господаря Кантемира наладил переписку с царём. Лишь в 1712 году после подписания русско-турецкого мирного договора чрезвычайного и полномочного посла выпустили на волю.
Нет, не прогадал Пётр I с толковым послом в одном из самых беспокойных для России регионов. Не прогадал он и в случае особо деликатного свойства, когда направил престарелого дипломата, чтобы вернуть из Европы беглеца — царевича Алексея.
Когда же после смерти Петра и Екатерины I на престоле оказался сын Алексея Пётр II, Толстой очутился в Соловецком монастыре. Здесь 84-летний старец закончил свои дни в холодной камере тюремного каземата.
Не легче жилось и другим русским посланникам при жадном, лживом султанском дворе и в годы царствования поздних императриц и императоров. Как сложится судьба нового посла, никто не ведал. Не знал этого и сам посол. Видимо, поэтому Строганов решил появиться в Константинополе в скромном, но внушительном виде, ведь за плечами стояла держава, недавно разгромившая поработителя Европы.
Прохладный северо-западный ветерок неторопко гнал фрегат к турецким берегам. Григорий Александрович много работал у себя в каюте, но иногда просил разрешения у капитана подняться на шканцы, откуда открывался вид на пустынное зеленоватое море, и заводил разговор на разные морские темы. Вскоре оказалось, что обоих занимала судьба великого англичанина Джеймса Кука. Правда, подходили они как бы с разных сторон. Беллинсгаузена ещё в Корпусе потрясло упорство, с каким шёл сын батрака-подерщика к своей цели. Бакалейщик в Стейтсе, юнга на кэтах-угольщиках при изнурительных авралах и «собачьих вахтах», матрос 1-й статьи на корабле «Три брата», помощник шкипера на «Френдшипе» и в перспективе шкипер у добрых хозяев Уокеров — и вдруг завербовался простым матросом в военный флот, где служба считалась хуже каторги, матросов доводили до полного изнеможения, секли за малейшую провинность, отвратительно кормили, где от цинги, тифа и желудочных болезней погибало в тридцать три раза больше, чем от неприятельских ядер и пуль, и откуда убегало в год больше трети личного состава. 64-пушечный «Игл», потом фрегат «Пемброк», на котором Кук стал штурманом, участвовал в войне 1756—1763 годов против французов и завоёвывал Канаду. В Галифаксе, где перед походом по реке Святого Лаврентия к Квебеку зимовал «Пемброк», он одолел Евклида. Позднее самоучкой изучил астрономию и геодезию, тригонометрию и алгебру, прочитал все труды мореплавателей прошлого. Не владея иностранными языками, без труда управлялся с трофейными картами и лоциями, стал самым опытным картографом британского флота.
Строганова же не интересовала карьера отважного моряка. Он рассматривал Кука с точки зрения политической. По его мнению, этот самоотверженный и упрямый самоучка был достойным сыном британской короны. Он, как никто другой из удачливых путешественников, создавал великую империю на всех континентах, во всех морях и океанах.
— Он не думал об этом, когда исследовал Ньюфаундленд, восточный берег Лабрадора... Из шестнадцати лет супружества в семье провёл года три или четыре, — возражал Фаддей.
— За него думали те, кто делал политику, — с невозмутимым спокойствием ответствовал Строганов. — Какую цель преследовала его первая экспедиция?
— Астрономическую: проследить за прохождением Венеры через солнечный диск. Нечасто эта родственница Земли в Солнечной галактике появляется на фоне дневного светила. За последние триста лет за таким явлением наблюдали всего трижды: в 1639, 1761, 1769 годах
[39]. Астрономы определили благодаря этому точное расстояние от Земли до Солнца, а Ломоносов открыл атмосферную оболочку у нашей соседки, о чём сообщил в сочинении «Явление Венеры на Солнце наблюдённое».
