Плюс, параллельно посмотрите, какие команды получает Министерство финансов: вводят налог с продаж, то есть замораживают деньги и по линии государственных инвестиций. Задача — задушить Россию. Вот это и есть работа пятой колонны, чётко:
Центральный банк — одна рука;
Минфин — вторая рука, душат российскую экономику по прямой команде США во исполнение их указаний о ликвидации российской экономики.
Оранжевая интервенция сейчас идёт через министра финансов, через Центральный банк, через министра экономики, через промышленные министерства и т. д. Это технология подавления российской экономики, которую делают специалисты из Oliver Wyman, соответственно по команде Соединённых Штатов Америки. То есть это люди с гигантскими полномочиями, задача которых — уничтожить российскую экономику, они садятся на Центральный банк, который плохо, по их мнению, эту задачу выполняет.
Министерство финансов — это же ближайшая, как и Центральный банк, к американцам система. Тут всё понятно. Прошёл хорошую школу, ещё и МИДовскую, значит, наладил необходимые отношения с американцами. Скорее всего, получил соответствующий грант от Штатов. Минфину поручена высокая миссия — отменять решения Путина в области экономики, не согласованные с Госдепартаментом и МВФ. Он их будет отменять. У него власти больше, чем у Путина в конкретном вопросе, чтобы было понятно. Ну, если человек может отменить решение другого должностного лица, у кого больше власти? У замминистра экономики или у человека, который это решение принял, в данном случае у президента России?
Запрет на национальный бизнес
То, что в России нет национального бизнеса, а все сделки заключаются за рубежом, нет российской юрисдикции — это во многом результат работы оккупационной судебной системы.
Судебная система, как и все органы оккупационной власти, естественно, и суд тоже, подчиняется внешним оккупантам. Причём даже официально, по закону, что Конституционный суд подтвердил своим беспрецедентным постановлением от 14 июля 2015 года, в котором говорится о том, что Россия «в порядке исключения вправе отступить от исполнения возлагаемых на нее обязательств, если такое отступление является единственным возможным способом избежать нарушения основополагающих конституционных принципов». Из этого очевидно, что начальство нашей судебной системы сидит за рубежом. По Конституции судебная система России российскому источнику власти не подчиняется. Она подчиняется иностранным государствам и иностранным источникам власти. Источник власти для российской судебной системы не российский народ, а народы других стран.
Нынешние олигархи не просто так пришли в приватизацию, — вдруг, ни с того ни с сего, по цене однокомнатной квартиры покупали огромные заводы. Ясно, что это фикция. Власть и статус им дали (и экономическую в том числе) американцы, оккупанты.
Американцы приватизацию под себя провели, которая была не приватизация, а просто конфискация наиболее крупных активов оккупантом. Взяли, конфисковали, вывезли либо сами объекты, либо право на собственность. Отсюда и возникла якобы «офшорная»
[47] экономика. Она не офшорная, она колониально-управляемая напрямую.
Советский Союз копил, копил, копил — американцы за 10 лет большую часть всего этого хапнули. Естественно, они получили такой приз!
И они об этом открыто говорили:
● и золото в их распоряжении оказалось — гигантские мировые запасы,
● и ресурсы природные,
● и людские ресурсы,
● и военные,
● и какие угодно…
Естественно, они жили в своё удовольствие, ограбив Советский Союз, за счёт этого у них резко поднялся уровень жизни.
В стране были оккупационные комиссии, которые сидели в министерствах и ведомствах, в том числе в том же Росимуществе, занимались приватизацией (например, министр имущества Поливанов).
И американцы просто тупо наделяли имуществом, говорили: «Так, ты хороший парень, у нас на тебя есть компромат. Всё, будешь на нас работать».
«Так точно».
«Вот тебе завод, который через пару лет будет стоить миллиард. А сейчас тебе 10 тысяч долларов, на которые ты его купишь».
Вот так это было всё сделано. Но на каких условиях?
«Не ты владелец завода, ты фиктивный владелец. Завод переходит к нам, а ты делаешь вид, что ты представляешь собственника завода».
Поэтому все сегодняшние олигархи, особенно начала 90-х годов, — это все подставные, подобранные Соединёнными Штатами Америки для демонстрации собственности, которой на самом деле нет ни у олигархов, ни в России вообще. Она вся иностранная.
Например, Лукойл.
Собственность за рубежом. Это не российская компания вообще. Она ничем для нас не отличается от Bank of America, например, или Morgan Group. То есть это не наша компания, хотя она ведёт бизнес на территории России и называется «российской», но это ничего не значит.
Эта компания полностью закредитована за рубежом. Лукойл имеет доступ к европейскому кредитованию как европейская компания. Собственность расположена на Кипре, то есть в европейской юрисдикции — евросоюзовской, я бы так сказал.
Лукойл живёт на территории, на которой отсутствует конкурентная борьба, потому что нет ни у кого вокруг него в плане национального бизнеса тех же условий: низких процентных ставок, регулирования из Лондона и всего остального.
Это — иностранные монополисты эксплуатационного типа. У российских предпринимателей нет возможности заниматься бизнесом, так как нет таких возможностей кредитования.
Газпром — государственная компания на 53 %. Но она закредитована за рубежом.
В Роснефти — высокая степень национальной собственности.
У нас огромное количество пассионариев в бизнесе. Если им предоставить лучшие возможности для конкуренции, конечно, они создадут национальную экономику, которая будет в десятки раз сильнее и крепче, чем у нас сейчас она есть.
Понимая это, мы внесли в Думу закон о статусе национального бизнеса, который им такую возможность и даёт.
Согласно этому закону мы даём им реально те же ставки, что получает компания такого же типа, например, в Германии, или в Англии, или во Франции. А дальше мы будем уравнивать их:
● в параметре государственной поддержки, потому что иностранные компании имеют поддержку, в том числе и работающие на территории России;
● в доступе к покупке государственной собственности;
