Разумеется, ответ на этот вопрос таков: поскольку в рамках «Манхэттенского проекта» выработать необходимое количество обогащенного урана за столь малый срок — месяцы вместо лег — было невозможно, значит, запасы были пополнены из внешних источников. А как видно из предыдущей главы, на тот момент существовал только один источник, обладавший технологиями, необходимыми для обогащения урана в столь значительных объемах. И этим источником была нацистская Германия.
Меморандум сенатора Байрнса президенту Рузвельту от 3 марта 1945 года.
Однако проблемы с недостающим ураном имелись не только у «Манхэттенского проекта». Германия, похоже, также страдала «синдромом пропавшего урана» в дни, непосредственно предшествующие окончанию войны и сразу после нее. Но в данном случае объемы пропавшего урана исчислялись не десятками килограммов, а сотнями тонн. В этом месте имеет смысл привести пространную выдержку из блистательной работы Картера Хидрика, чтобы всесторонне исследовать данную проблему:
Начиная с июня 1940 года и до конца войны Германия вывезла из Бельгии три с половиной тысячи тонн ураносодержащих веществ — почти втрое больше того, что имелось в распоряжении Гровса… и разместила их в соляных шахтах под Штрассфуртом на территории Германии. Гровс заявляет, что 17 апреля 1945 года, когда война уже близилась к завершению, союзникам удалось захватить около 1100 тонн урановой руды в Штрассфурте и еще 31 тонну во французском порту Тулуза… И он утверждает, что больше урановой руды у Германии никогда не было, тем самым показывая, что Германия никогда не располагала достаточным количеством материала или для переработки урана в сырье для плутониевого реактора, или для его обогащения методом электромагнитной сепарации.
Очевидно, что, если в свое время в Штрассфурте хранилось 3500 тонн, а захвачено было только 1130, остаются еще приблизительно 2730 тонн — а это по-прежнему вдвое больше того, чем располагал «Манхэттенский проект» на протяжении всей войны… Судьба этой пропавшей руды неизвестна и по сей день…
Согласно историку Маргарет Гоуинг, еще к лету 1941 года Германия обогатила 600 тонн урана до формы оксида, необходимой для ионизации сырья в газообразный вид, в котором изотопы урана можно разделять магнитным или термическим способом. (Курсив мой. — Д. Ф.) Также оксид можно преобразовать в металл для использования в качестве сырья в ядерном реакторе. На самом деле профессор Рейхль, на протяжении войны отвечавший за весь уран, имевшийся в распоряжении Германии, утверждает, что истинная цифра была значительно выше…
Для того чтобы создать урановую или плутониевую бомбу, ураносодержащее сырье необходимо на определенной стадии превратить в металл. Для плутониевой бомбы получают металлический U238, для урановой бомбы нужен U235. Однако вследствие коварных характеристик урана этот металлургический процесс является чрезвычайно сложным. Соединенные Штаты рано занялись этой проблемой, но научились успешно превращать уран в металлическую форму в больших количествах только в конце 1942 года. Немецкие специалисты… к концу 1940 года уже преобразовали в металл 280,6 килограмма, больше четверти тонны»
[67].
Эти замечания требуют дополнительного комментария.
Во-первых, следует отметить, что, согласно всем имеющимся оценкам, в нацистской Германии к концу войны пропало приблизительно две тысячи тонн не» обогащенной урановой руды. Куда она исчезла?
Во-вторых, не вызывает сомнений, что нацистская Германия проводила обогащение урана в значительных объемах, еще в 1940 году превратив 600 тонн в форму оксида, потенциально пригодную для получения металла. Для этого требовались сосредоточенные усилия тысяч специалистов, а также наличие крупного комплекса или нескольких комплексов для проведения работ по обогащению. Другими словами, эти цифры подтверждают выдвинутую в предыдущей главе гипотезу о том, что завод по производству синтетического каучука в Освенциме концерна «И. Г. Фарбен» на самом деле представлял собой колоссальный комплекс по обогащению урана. Однако дата заставляет искать какой-то другой комплекс, расположенный в другом месте, поскольку завод в Освенциме приступил к выпуску продукции не раньше 1942 года.
Наконец, похоже, не вызывает сомнений то, что немцы располагали огромным количеством урана в металлической форме. Но только какой это был изотоп? U238, предназначенный для дальнейшего обогащения и разделения в U235, а может быть, сырье для ядерного реактора и получения плутония, или же это уже был U235, необходимый материал для урановой бомбы? Учитывая свидетельство японского военного атташе в Стокгольме, приведенное в конце предыдущей главы, о том, что немцы приблизительно в 1942–1943 годах использовали атомное или какое-то иное оружие массового поражения на Восточном фронте, а также приведенные в первой главе показания Цинссера об испытании атомной бомбы в октябре 1944 года, можно с большой вероятностью предположить, что хотя бы часть этих огромных запасов составлял именно U235, необходимый компонент атомной бомбы.
В любом случае, эти цифры однозначно указывают на то, что в 1940–1942 годах немцы значительно опережали союзников в одной очень важной составляющей процесса производства атомной бомбы — в обогащении урана, и, следовательно, это позволяет также сделать вывод, что они в тот период вырвались далеко вперед в гонке за обладание действующей атомной бомбой. Однако эти цифры также поднимают один тревожный вопрос: куда же подевался весь этот уран?
Ответ на этот вопрос дает таинственное происшествие с немецкой подводной лодкой U-234, захваченной американцами в 1945 году.
* * *
История U-234 хорошо известна всем исследователям, занимающимся историей нацистской атомной бомбы, и, разумеется, «легенда союзников» гласит, что материалы, находившиеся на борту захваченной подлодки, никоим образом не были использованы в «Манхэттенском проекте».
Все это абсолютно не соответствует истине.
U-234 была очень большим подводным минным заградителем, приспособленным перевозить под водой большой груз. Задумайтесь над тем, какой в высшей степени странный груз находился на борту U-234 в тот последний рейс:
1) Два японских офицера
[68].
2) 80 покрытых изнутри золотом цилиндрических контейнеров, содержащих 560 килограммов оксида урана
[69].
