– Тебя не сопровождает сержант, – заметил Прист.
– Ну и что?
– Да нет, ничего. Просто мне это кажется странным.
МакЮэн сделал глубокий вдох, издав такой звук, будто где-то рядом включился ветряк.
– Ну, так где ты был минувшей ночью, Прист?
– Дома.
– Кто-нибудь может это подтвердить?
– А в чем собственно дело, инспектор? – вмешался Окоро.
МакЮэн продолжал его игнорировать.
– Ты когда-нибудь слышал об «Эллиндер фармасютикалз интернешнл»?
– Это фармацевтическая компания?
– Точно. Ее название говорит само за себя, да? Председатель ее правления – Кеннет Эллиндер – ты когда-нибудь о нем слышал?
– Нет.
– Ночью его сын, Майлз, был обнаружен мертвым в помещении одного из складов компании.
– Понятно.
– Имя Майлз Эллиндер что-нибудь тебе говорит?
– Нет, ничего абсолютно.
– Хм. – МакЮэн громко шмыгнул носом и вытерся рукавом. Затем откашлялся, так что на губах появился сгусток слизи, который он благополучно проглотил. И наконец положил на стол фотографию мужчины за тридцать с прилизанными волосами и безжизненными глазами.
Прист напрягся. Мужчина на снимке не носил полицейскую форму, но весьма напоминал ночного гостя.
– Это Майлз Эллиндер. Его лицо тебе о чем-нибудь говорит?
– Боюсь, что нет. Это все?
– Вряд ли. Тело Майлза сегодня рано утром обнаружил сторож. Чисто случайно. Он увидел, что дверь в подвал открыта, спустился вниз и наткнулся на Майлза. Его смерть кажется нам подозрительной.
Прист пожал плечами.
– Понятно.
– А знаешь, почему его смерть кажется нам подозрительной?
– Нет.
– Ну конечно, откуда тебе знать.
Из внутреннего кармана пиджака МакЮэн извлек еще одну фотографию и припечатал ее к столу. Прист смотрел на нее долго, не отрывая глаз. Сначала он решил, что в ней есть какой-то скрытый смысл, как в стереокартинке, которая на первый взгляд кажется всего лишь случайным набором символов, и только потом на ней проступает поначалу неразличимое трехмерное изображение. Но в конце концов до него дошло – никакого скрытого смысла нет, и на фотографии изображено именно то, о чем он подумал сразу. Господи Иисусе. Прист смутно осознавал, что Окоро встал со своего места в углу кабинета и, наклонившись над столом, тоже рассматривает этот снимок. Ему хотелось, чтобы картинка изменилась, но чем больше он смотрел, тем больше убеждался – все обстоит именно так, и от этого никуда не уйти. На мгновение к горлу подкатила тошнота.
– Ну и что ты на это скажешь? – ухмыльнулся МакЮэн.
– Ни один человек не заслуживает такой смерти, – тихо сказал Окоро.
МакЮэн убрал фотографию. Она пролежала на столе недолго, но этого времени хватило, чтобы изображенная на ней сцена намертво впечаталась в сознание
– А это точно Майлз Эллиндер? – спросил Прист.
Снимок был четким, но когда его сделали, тело находилось в добрых десяти футах от фотоаппарата, к тому же голова была слегка повернута. Прист не смог бы сказать, действительно ли этот труп принадлежит давешнему липовому полицейскому, он даже не смог бы утверждать, что это тот же самый человек, что и на первом снимке, который показал ему МакЮэн.
– Покойного опознали члены семьи, так что сомнений нет, – пробурчал МакЮэн. – Его посадили на кол. К полу склада специально для этой цели приварили металлический штырь. Металл вошел в прямую кишку и пронзил тело до самого затылка, хотя тот или те, кто это сделал, вероятно, только частично опустили его на этот штырь, который они предварительно смазали маслом. Остальное сделала сила тяжести. Он мог бы умереть быстро, если бы ему повезло. Но ему не повезло. Патологоанатом сказал, что он, по всей видимости, долго мучился – может быть, около часа. Бо́льшую часть жизненно важных органов штырь не задел. Так что все было спланировано очень тщательно. Получился целый спектакль.
МакЮэн наклонился над столом так низко, насколько позволяло объемистое брюхо, и впился в Приста взглядом:
– Ну так как, его лицо знакомо тебе? А? А может, тебе знаком штырь в его заднице? Этот штырь тебе знаком?
Прист не ответил.
Инспектор продолжал все так же сверлить его взглядом.
– Если ты не знал мистера Эллиндера, то, может быть, ты сможешь объяснить мне, откуда у него оказалась одна из твоих визиток?
Он достал из кармана прозрачный пластиковый пакет для вещественных доказательств и швырнул его Присту. Тому хватило одного взгляда на синий шрифт на визитной карточке, чтобы понять – это его визитка. Он помнил, что липовый полицейский взял одну из его визитных карточек и положил ее в карман, прежде чем схватиться за дрель.
– Понятия не имею. – Прист покачал головой.
– Так уж и не имеешь?
– У меня большая практика, инспектор. Я раздаю множество визиток.
– Может, он был одним из твоих клиентов? Или сотрудников?
– Я знаю всех клиентов фирмы, и этот человек не из их числа.
– Похоже, тебе не очень-то хочется помогать полиции.
– Я просто отвечаю на твои вопросы. А откуда тебе известно, что эта карточка вообще у него была?
– Его одежда валялась кучей в углу. Похоже, он был одет в форму полицейского, патрулирующего улицы пешком. Судя по всему, это хорошая копия. Больше там не нашлось ничего – ни бумажника, ни телефона. Но складской сторож его опознал. Так что сейчас у меня есть только одна зацепка – это ты.
– Простите, инспектор, но я ничем не могу вам помочь.
– Знаешь, мне же не понадобится много времени, чтобы получить ордер на обыск этой конторы, Прист. Такой маленький листочек бумаги, который позволит мне просмотреть здесь каждую папку, каждый ящик, каждый сейф и каждый унитаз. Будет жаль, если придется это сделать. Ведь тогда здесь всё перевернут вверх дном.
– Бросьте, инспектор, мы же с вами знаем, что вы просто зря теряете время, – вмешался Окоро. – Пока что вы на коне, но как вы думаете – сколько времени нужно для того, чтобы об этой истории проведали средства массовой информации? Вероятно, считаные часы. Может, вам стоит попробовать направить расследование по какому-нибудь более правдоподобному пути?
– Интересный совет. – МакЮэн впервые повернулся к Окоро. – Но новый заместитель комиссара полиции очень хочет, чтобы я вел расследование именно по этому пути.
Прист вздохнул:
– МакЮэн, уверяю тебя, заместителя комиссара полиции я не заинтересую.
– Это зависит от того, кто сейчас занимает этот пост. – Лицо МакЮэна скривилось в подобии полуулыбки.
