– Есть какие-нибудь известия от Хейли Рен? – Прист посмотрел на МакЮэна.
Инспектор сидел, развалившись в кресле, и снова исходил потом.
– А что? – раздраженно отозвался он.
– Она не появлялась?
– Уймись, Прист. Рен покончил с собой, а его дочь где-то сожительствует с каким-нибудь ублюдком и понятия не имеет, что ее родитель свел счеты с жизнью. И к тебе это не имеет никакого отношения. На твоем месте я бы больше беспокоился о том, что́ мои ребята вышвырнут из твоих шкафов, когда вернется Эванс.
Присту было нечего скрывать, но если полицейские перевернут в его офисе все вверх дном, это вызовет массу неудобств. И повредит делам его фирмы. А время неумолимо шло, его оставалось все меньше. МакЮэн подтвердил, что Хейли так и не объявлялась, значит – она до сих пор не дала о себе знать. Это не предвещало ничего хорошего.
Чарли опять подошел к стойке приема посетителей и облокотился на нее. Морин вперила в него строгий взгляд:
– Во что вы впутались, Чарли?
– Не беспокойтесь, Морин, я все могу разрулить. Честное слово.
– Из вас совсем никудышный лгун, – сказала она и снова начала набирать текст.
К досаде Приста, первым вернулся Эванс. Он скорее не вошел, а ввалился в дверь, держа в руке несколько листков бумаги. Лицо его покраснело, он тяжело дышал, но все же сумел вручить пачку бумаг Чарли, просипев:
– Теперь вы можете освежить свою память.
МакЮэн встал с кресла.
– Не думаю, что теперь мы будем так уж аккуратны, Прист, ведь ты заставил нас ждать.
Винсент не звонил, так что, похоже, придется уступить. Прист подумал о Солли, который никому не разрешал открывать свою дверь шире чем на сорок пять градусов. Он сейчас в своем кабинете и скорее всего дезинфицирует стул, на котором сидел босс. Солли не переживет этого обыска. Надо потянуть время еще, но как? Прист исчерпал весь свой запас удачных идей.
– Кто из вас Эванс? – крикнула Морин из-за стойки.
– Я, – откликнулся тот.
Прист поднял бровь.
– Вам звонят. – Не поднимая глаз от клавиатуры компьютера, Морин подала ему трубку.
Представитель Королевской уголовной прокуратуры взял ее и прижал к уху.
– Эванс у телефона. Кто?.. Да… Да, сэр. Доброе утро… Да… Как вам известно, я представляю в этом деле корону… да. Да. Ордер был подписан судьей местного суда Фернли при обстоятельствах, которые… что? Да, сэр, я понял. Да, конечно… До свидания, сэр.
Он протянул телефонную трубку обратно секретарше. Кровь отхлынула от его лица, он был бледен и, казалось, постарел сразу лет на десять. Эванс взглянул на Приста, по-видимому, желая что-то сказать, но передумал и с нерешительным видом подошел к инспектору.
– Это звонил судья Берроуз, – еле слышно выдавил сотрудник прокуратуры. – Он аннулировал ордер на обыск.
– Что это значит? – рявкнул МакЮэн.
– Это значит, что мы возвращаемся к себе. Ордер был выдан, исходя из того, что Джессика или Кеннет Эллиндер является клиентом Чарли Приста. Как выяснилось, это не соответствует действительности…
Эванс так и не сумел закончить свое разъяснение, поскольку МакЮэн уже вышел вон.
Глава 22
Мучительно медленно Хейли Рен открыла глаза. В первое мгновение она могла видеть только яркий белый свет.
Она лежала на столе, ее руки были вытянуты по швам. Один бок ласкал ветерок. Она вполне могла находиться на пляже в какой-то жаркой стране, где ступни омывало море, а над головой кричали чайки.
Хейли опять закрыла глаза. Ощущение, что она на пляже, ушло, и вместо него в темноте возник ужасный образ мужчины в капюшоне, закрывающем лицо, он пришел за ней, он выкрикивал ее имя.
Она снова открыла глаза. Фигура в капюшоне исчезла, и женщина увидела над собой неспешно поворачивающийся вентилятор. Во рту стоял кислый вкус, и она догадалась, что в какой-то момент ее вырвало.
Мисс Рен попыталась поднять руку, желая коснуться лица и удостовериться, что оно невредимо, но рука не двигалась. Ее пристегнули к столу. Она попробовала лечь на бок, но не смогла. Руки и ноги были крепко перетянуты ремнями, и еще один ремень перетягивал верхнюю часть ее живота.
Хейли охватила паника. Она вспомнила, как мужчина в капюшоне схватил ее сзади. Она попыталась вырваться, но он легко взял над ней верх и прижал к ее лицу носовой платок, пахнущий… Чем же он пахнул?
Она сопротивлялась изо всех сил. И молилась. Она помнила, что просила Иисуса помочь ей. Почему же Он не пришел?
Комната, где она находилась, приобрела четкие очертания. Побеленные стены, лампочка без абажура под потолочным вентилятором. Стол, на котором Хейли лежала, был высок, фута четыре от пола. Она могла видеть не все, но, похоже, здесь нет ни одного окна, и комнату освещал только резкий свет лампочки.
Может быть, я уже умерла. Может быть, это чистилище, и я ожидаю здесь божьего суда.
Женщина посмотрела на свое тело до ступней. Она была голая, и ее тело от плеч до колен покрывала тонкая белая простыня.
Это не чистилище.
Мисс Рен попыталась закричать, но крик застрял в горле – у нее возникло такое чувство, будто ее душит собственный страх.
О боже, что со мной происходит? И что уже произошло?
Уголком глаза она заметила движение. Сзади нее вокруг стола двигалась какая-то фигура. Хейли почувствовала, как волосы встают дыбом, когда чья-то рука прошлась по плечу и остановилась над грудью – там, где, готовое разорваться, билось ее сердце.
Горло сжалось, мисс Рен опять закрыла глаза и попыталась думать о чем-нибудь другом, о чем угодно, лишь бы отвлечься от мыслей о том, что с ней происходит. Попыталась снова представить пляж и чаек, летающих над головой, горячий песок под спиной и солнце, светящее в лицо, но в конечном итоге солнце закрыло облако – белый капюшон с прорезями для глаз.
Низкий мужской голос пророкотал ей в ухо:
– Привет, Хейли.
Глава 23
На деревянных столиках с пластиковыми столешницами, которые легко вытирать, красовались выцветшие узоры из ягод клубники и малины. Приборы отличались массивностью, а разнокалиберные кружки слегка пожелтели внутри.
Джессика сидела, сложив руки на коленях, и, похоже, пыталась ничего здесь не касаться. Прист изучал меню, время от времени поглядывая на спутницу. Ей было явно некомфортно, и это его слегка забавляло.
– Я не голодна, – неожиданно объявила она.
– Вы уверены? – Чарли оторвал глаза от меню и устремил на мисс Эллиндер удивленный взгляд. – Здешний завтрак не похож ни на что из того, что вы когда-либо пробовали.
