– Элиза!
Темнокожая спутница Гумбольдта меняла повязку раненому буквально в двух шагах.
– Что случилось, дорогая?
– Я не понимаю… Ты должна сама это увидеть.
Элиза, оставив раненого, подошла к Шарлотте.
– Что тут у вас?
Девушка указала на щеку Йатиме.
– Похоже на пощечину, правда?
Элиза кивнула:
– Действительно. Даже отпечатки пальцев проступают, – женщина указала на отчетливые красные полосы.
– Кто это сделал, малышка?
Йатиме покачала головой. От боли она так стиснула губы, что те посерели.
– Мы знаем этого человека?
– Странно, – сказала Шарлотта. – Йатиме все время была здесь рядом, и к ней никто не подходил.
Элиза в задумчивости склонила голову, а затем проговорила:
– Должно быть, она не хочет говорить. Но есть и другой способ.
Она коснулась кончиками пальцев висков девочки и прикрыла глаза. И тут же их открыла:
– Всемогущие лоа!..
– Что ты увидела?
– Идем скорее! – Элиза вскочила и заспешила к тогуне, где как раз находились Убире и другие старейшины. Уже на ходу она бросила через плечо: – Беда, Шарлотта! Ужасная беда!..
– Руки прочь! – сердито бросил Макс Джонатану Арчеру. – Я уже не раз говорил, что не терплю, когда меня хватают. Тем более это касается вас.
– А мне плевать, нравится тебе это или нет, – Арчер и в самом деле сплюнул под ноги журналисту. – Я тебе с самого начала не доверял. Просто не понимаю, как это старик умудрился клюнуть на такого тупицу-янки!
Щека Макса все еще пылала от оплеухи, которую отвесил ему Уилсон.
– Должно быть потому, что я спас ваши немытые задницы, – огрызнулся он. – Без меня ваши кости так и валялись бы в песке между дюнами. Как же я жалею теперь, что черт меня дернул помочь вам. Вы просто жалкая кучка грабителей, охотников за славой и деньгами!
Арчер вместо ответа сунул Пепперу под нос револьвер.
Гумбольдт оттащил журналиста подальше:
– Это не имеет смысла, – шепнул он по-немецки. – Пока удача не на нашей стороне. Но мы выберемся из этой переделки, уж поверьте мне, Макс.
– Надеюсь, вы правы, – так же тихо отозвался Пеппер. – Не могу дождаться момента, когда поквитаюсь с этим парнем… – Он прикусил губу. – Но я и в самом деле самовлюбленный тупица. Как я мог доверять Уилсону? Его слова – сплошное вранье. Если бы не ваше появление, он бы отправил меня в храм, чтобы выяснить для себя, на что способен метеорит!
– Вы не единственный обманутый, – ответил ученый. – Такие люди, как он, обладают способностью быть очень убедительными. У них хватает и обаяния, и силы убеждения. Они мастера манипулировать другими людьми. Но едва вы польститесь на наживку, – щелк! – и вам предъявят счет. Мне хорошо знакомы подобные личности. Их полно повсюду: в науке, в политике, в банках и правлениях крупных коммерческих компаний. Для них важно только одно – власть. Никогда не следует их недооценивать!
Арчер и О’Нил привели всех четверых к глинобитной хижине с массивной дверью из твердого дерева. Внутри было жарко и душно, как в кувшине, выставленном на солнце. Внутри не оказалось ни стульев, ни стола, ни кроватей. Только в углу в полу зияла дыра, которая, очевидно, когда-то служила уборной.
Арчер указал стволом револьвера на дверь:
– Входите. И без всяких глупостей. Если кто-то попытается убежать, схлопочет пулю. Это ясно?
– Но здесь жарко, как в печи, – заметил Гарри. – Оставьте нам хотя бы немного воды.
Арчер отстегнул с пояса флягу и бросил в хижину.
– А теперь – вперед!
Входя первым, Макс едва не упал, споткнувшись о порог. Гумбольдт, Гарри и Оскар последовали за ним. Тяжелая дверь захлопнулась, и они оказались в плену.
Макс осмотрелся. Единственным источником света и воздуха здесь служило небольшое квадратное отверстие в стене задней части хижины. Оно располагалось чуть пониже крыши, но вскоре четверо пленников поняли, что для вентиляции этого отверстия недостаточно: уже через полчаса все они были мокрыми от пота. Температура в хижине была не меньше пятидесяти градусов.
Пеппер поднял с глиняного пола флягу и встряхнул.
– Тут всего несколько глотков, – разочарованно заметил он. – Арчер и в этом нас надул.
– Неудивительно. Такой же бессовестный негодяй, как и его хозяин, если не хуже, – проговорил Гумбольдт, продолжая обследовать помещение.
Помимо отверстия высоко в стене, других окон в хижине не было. Кровля состояла из плотно пригнанных балок, покрытых толстым слоем глины, а стены оказались гораздо прочнее, чем могло показаться на первый взгляд.
– Как же мы отсюда выберемся? – В полумраке фигура Оскара походила на тень.
– Пока не представляю, – мрачно ответил Гумбольдт. – Но мы что-нибудь придумаем. Должны придумать, иначе дело кончится невиданной в истории катастрофой.
51
Шарлотта переводила озадаченный взгляд с Убире на Элизу. Разговор между ними оказался коротким, но этого хватило, чтобы старейшина пришел в невероятное волнение. Вокруг собрались жители поселения, и когда Убире сообщил им новости, в ответ зазвучали проклятия. Стало ясно, что настроение у догонов крайне воинственное.
В эту минуту появился отец Йатиме, кузнец, волоча за собой тележку, нагруженную только что изготовленным оружием. Сталь тускло поблескивала на солнце.
Дальнейшие события разворачивались стремительно. Убире отдал команду, воины расхватали копья, дротики и щиты и бросились к мосту. К ним присоединились Шарлотта и Элиза, за которыми бежали Йатиме, Джабо и Вилма. Вскоре у края ущелья собралась половина селения.
– Что, что там случилось? – пыталась понять Шарлотта, с трудом поспевая за Элизой.
– Гумбольдта и Оскара взяли в плен. С ними еще двое – эти люди наши друзья. Йатиме видела внутренним взором, как это произошло, и я тоже это почувствовала.
– В плен? Но почему?
– Пророчество! – задыхаясь, проговорила Элиза. – Все развивается так, как говорил Убире. Воины хотят предпринять последнюю попытку – заставить врагов отказаться от их намерений.
– Намерения? Какие намерения?
– Эти люди хотят увезти с собой зеленый камень.
– В самом деле? Но ведь это же безумие!
– Именно поэтому их надо остановить.
Шарлотта внезапно поежилась от порыва холодного ветра и взглянула вверх. Небо уже не было бездонно синим – с запада надвигались темные тучи. Было ясно, что вскоре прольется дождь.
