– С живейшим удовольствием, – сверкнул глазами Гарри. – Если понадобится, я лично доставлю этого негодяя в Париж. Уж больно не хочется, чтобы он снова ускользнул.
Макс коротко кивнул:
– Чем раньше мы отправимся, тем лучше.
Уилсон продолжал лежать, ощупывая сломанный нос и бормоча проклятья, но на него уже никто не обращал внимания.
– Решено, – О’Нил опустил оружие и с облегчением вздохнул. – Ах да, чуть не забыл… – он снял с шеи жетон, который носили все люди Уилсона, и швырнул его под ноги охотника за метеоритами. – Можете считать, что я уволился.
Пеппер помог ученому подняться на ноги.
– С вами все в порядке, мистер Гумбольдт?
– Чепуха, – тот осмотрел рану. – Пустяковая царапина. Женщины об этом позаботятся. – Он улыбнулся Элизе и Шарлотте. – Мне грустно так быстро расставаться с вами, друзья, но, действительно, следует побыстрее увезти Уилсона отсюда. Пока этот человек здесь, он по-прежнему очень опасен. Догоны помогут вам конвоировать его. А как только вы доберетесь до Тимбукту, передайте его в руки французских властей. Добейтесь личной встречи с губернатором, и попомните мое слово: он будет необычайно рад.
– А вы?
Прихрамывая, Гумбольдт сделал несколько шагов.
– Для начала мы полностью очистим плато от обломков метеорита. Они могут скрываться в расселинах и трещинах скал. Потом осмотрим окрестности. За сотни лет в храме побывали насекомые и птицы, которые стали носителями инфекции. Нельзя забывать и о монахах-миссионерах. С этим созданием и его порождениями мы должны покончить раз и навсегда.
– Но как этого добиться? – все еще недоумевал Пеппер. – Эта зараза могла распространиться на много миль!
Несмотря на боль, Гумбольдт улыбнулся:
– С воздуха, любезный Макс, с воздуха!
65
Несколько дней спустя Ремонт «Пачакутека» был закончен. Догоны сняли крепления, удерживающие воздушный корабль на скале, и спустили его вниз. Теперь только канаты и колышки удерживали его на зеле, и «Пачакутек» лениво покачивался под легким южным ветерком. Дождь прекратился, небо покрыли легкие облака, сквозь которые там и сям уже проглядывало солнце. Саванна, напитавшись желанной влагой, зазеленела и покрылась цветами.
Как и было решено, Макс, Гарри и О’Нил в сопровождении небольшого отряда догонов несколько дней назад покинули поселение. Прощание было коротким, но Оскар твердо верил, что видит находчивого репортера и отважного фотографа не в последний раз.
Теперь красавец «Пачакутек» притягивал все взгляды. Оболочка баллона, правда, походила на лоскутное одеяло, но женщины догонов постарались на славу: в ней не осталось даже крохотной дырочки. Каркасы рулей изготовили из жердей и обтянули козьими шкурами. Удалось даже отреставрировать изображения змей и драконов на бортах. Воздушное судно сверкало чистотой.
Страх перед кораблем покинул догонов. Даже малыши уже не разбегались, завидев его, а охотно играли в тени корпуса судна. «Пачакутек» стал своего рода центром селения, чем-то вроде ярмарки, куда собираются все жители.
Снова появилось солнце, топливные элементы заработали, и газообразный водород беспрепятственно потек в оболочку баллона, возвращая огромный аэростат к жизни.
Для Оскара наступило время покоя и отдыха. Пока все остальные занимались ремонтными работами, он проводил дни рядом с Шарлоттой. С тех пор, как ему был предписан постельный режим, она не отходила от него ни на шаг.
Инопланетное существо покинуло его тело. И наряду с этим к юноше вернулась радость жизни. Оскару становилось страшно, когда он вспоминал, каким одиноким и потерянным чувствовал себя в последние недели. Теперь у него было время поразмыслить о том, что с ним произошло. Беседа и спор с чужаком не выходили у него из головы. Сколько миллиардов километров, сколько лет! И все ради того, чтобы преодолеть одиночество. Как ужасно, должно быть, когда у тебя нет ни одной близкой души!
Оскар покосился на Шарлотту, которая уткнулась в книгу. На губах девушки играла легкая улыбка – она улыбалась прочитанному. Теперь ему было ясно, что они подходят друг другу. Он любит ее, а она – его. И неважно, что думает отец по этому поводу. Юноше больше не хотелось ломать голову над этим. Конечно, Гумбольдт взял с него слово. Но ведь это всего лишь слово, договоренность между двумя людьми считать ту или иную точку зрения важной. Такое соглашение легко соблюдать тем, кто едва знаком друг с другом. А если они живут бок о бок, в одном доме? Ради чего себя мучить?
Оскар нащупал руку Шарлотты и нежно ее пожал. Девушка ответила на пожатие и отложила книгу. Скоро должен прийти Убире.
Старейшина еще утром прислал посыльного – сообщить, что он вскоре прибудет, чтобы сообщить важную новость. О чем идет речь, посыльный не распространялся. Только Гумбольдт, кажется, что-то подозревал, но упорно помалкивал.
– Тогда это уже не будет новостью, – заявил он в ответ на расспросы, как всегда говорил в подобных ситуациях.
Оскар снова коснулся руки Шарлотты: с севера приближалась маленькая группка догонов. Он уже разглядел мулов Уилсона и деревянную повозку. Следом бежало несколько носильщиков с поклажей. Впереди шествовали Убире и отец Йатиме. На мускулистом плече кузнеца болтался джутовый мешок, в котором лежало что-то тяжелое.
– Без догонов у нас ничего бы не вышло, – заметил Оскар. – «Пачакутек» снова в отличном состоянии. Осталось только найти, чем заменить вконец разбитый приводной вал. Без него «Пачакутек» – всего лишь беспомощный баллон, заполненный газом.
– Я думаю, надо подождать, – улыбнулась Шарлотта. – Мне кажется, догоны что-нибудь придумают…
Группа темнокожих людей приблизилась к воздушному кораблю. С палубы спустили канаты и веревочные лестницы, и мужчины ловко вскарабкались наверх. В повозке осталось лежать что-то массивное, закутанное коричневой тканью. Этот предмет обвязали канатами, подняли на борт и бережно опустили на палубу. Следом поднялись Убире и кузнец.
Среди догонов вертелись и Йатиме с неизменным Джабо, и, заметив девочку, Оскар искренне обрадовался. Всего за неделю она далеко продвинулась в изучении немецкого и говорила уже довольно сносно.
Шарлотта с Оскаром подошли поближе, чтобы не пропустить торжественный момент. Когда все были в сборе, Убире сдернул с таинственного предмета покрывало. Как только юноша увидел, что под ним находилось, от удивления у него округлились глаза. Это был совершенно новехонький, только что выкованный приводной вал. Сталь лоснилась на солнце и пахла маслом и окалиной. Затем вперед вышел кузнец и вытряхнул на палубу содержимое мешка – пять превосходно отшлифованных шестеренок.
– Наш подарок людям с небес, – проговорила Йатиме. – Необходимые вещи, чтобы вернуть ваше летающее животное к жизни.
Гумбольдт опустился на колени и с трепетом погладил детали. Затем поднес к глазам одну из шестерен и внимательно ее осмотрел.
