Я спросил у Тецц, и она ответила, что это основатель империи друулов. Первый друул, как они его называли.
Своего рода прототип. Ей о нем рассказывал отец. Один гениальный изобретатель сконструировал его как первого робота еще в доисторические времена и подарил ему жизнь. Это была первая думающая и говорящая машина в мире, прообраз всех друулов. По его подобию строились новые большие машины. Величина статуи вводила в заблуждение, ведь на самом деле он был не больше ребенка.
Самый первый. Эта мысль все время крутилась у меня в голове. Захватывающая история. Этот мир такой опасный, холодный и отталкивающий, но, с другой стороны, он таинственный и чудесный. Тут было столько нового, что я не замечал, как проходит время. Шли дни. У меня была возможность отдохнуть от трудностей и посмотреть живые истории в светящихся картинных рамках. Они оказались очень интересными. Одни приключенческие, другие печальные, но большей частью очень странные. Я смотрел их часами и не мог оторваться. Вечером рамки выключались, я садился у окна и смотрел на мерцающие огни города, думал о вас и скучал по родине. И в такие моменты я понимал, что обязательно должен вернуться.
На третий день ситуация изменилась. Мы проснулись от пронзительного звука. Я вскочил и протер глаза. Другие пленники тоже проснулись. Я видел их усталые и растерянные лица. Тецц была уже у окна и указывала наружу. «Быстрее сюда! Посмотрите!» – кричала она. С запада к тюрьме приближалось шествие. По аллее маршировали роботы всех форм и размеров. По бокам толпились любопытные, они махали флажками. Сквозь толстые стекла доносились крики. Похоже, машины очень разволновались. Они кричали, жестикулировали и суетились, как муравьи. Наш сокамерник указал на рамку. Вместо привычных историй там показывали то, что происходило снаружи. Четыре большие машины во главе колонны несли что-то вроде паланкина, на котором сидел малюсенький робот. Узнать его на таком расстоянии было тяжело, но мне показалось, что это старая модель.
Процессия медленно приближалась. Сначала я подумал, что они пройдут мимо, но роботы развернулись и направились к тюрьме.
Мы прижались носами к стеклу и наблюдали, как шествие остановилось, и четыре машины осторожно опустили палантин на землю. Из здания вышел внушительный робот, судя по всему, официальное лицо, и поприветствовал прибывшего. Я решил, что маленький робот некрасивый. Он был слишком неуклюжим, да и краску можно было бы обновить. Загадочно все это.
Через некоторое время дверь нашей камеры распахнулась, и вошла группа вооруженных роботов-охранников. Они образовали коридор, по которому прошла делегация важных на вид машин. Первым шло создание с металлическим венком на голове.
«Есть тут кто-нибудь по имени Оскар?» – спросил робот.
Все посмотрели на меня. А ведь у меня были хорошие отношения со всеми заключенными!
«Тебя хотят видеть», – продолжил он и шагнул в сторону. За ним находился маленький робот, которого я видел из окна. Он прошел мимо машин, и те ему поклонились. Вдруг меня осенило. Это сходство…
Я подошел и спросил: «Герон?»
Маленький металлический человечек загудел и сказал знакомым голосом: «Автоматизированное устройство Т-301 к работе готово».
Оскар замолчал и нежно погладил маленького робота по голове.
В кухне воцарилась тишина. Никто не сказал ни слова. Оскар улыбался от уха до уха. Он явно наслаждался произведенным эффектом.
– Герон – настоящий герой этой истории, – сказал он. – Без него у меня ничего бы не получилось.
– Герон? – прищурился Гумбольдт. – Но как?..
– Он шел за нами, – объяснил Оскар. – Включил защитное поле и пошел по нашим следам. Прошел по лесу два километра и ходил вокруг купола, пока на него не обратили внимание.
– А потом?
– Механические существа растерялись от такой встречи. Как я понял, они проверили его вдоль и поперек, подвергли всевозможным тестам. Получив результаты, центральный компьютер города разволновался, сразу же велел приостановить работу и издал официальный указ. Верите или нет, наш дорогой Герон, этот маленький робот, это неприметное автоматизированное устройство, оказался предком всех роботов в городе. Он прототип, первый, как назвала его Тецц. Он погиб во время одной из машинных войн, но в памяти центрального компьютера сохранились документы о нем. По его образцу в прошлом, – то есть в нашем будущем, – создавались многочисленные копии, которые потом совершенствовались. Сначала их делали люди, потом сами роботы. Машины программировали машины. Начало заката человечества. И тогда у меня словно пелена с глаз спала. Статуя на дворцовой площади, эта сорокаметровая скульптура из стали и золота, – Герон! – Оскар улыбнулся: – Представляете?
Все молчали. Может быть, Оскар пошутил? Даже после всего, что они услышали, поверить в это сложно.
– Это безумие! Быть такого не может! – воскликнул Гумбольдт. – В голове не укладывается. Почему именно Герон?
– Если не веришь мне, спроси у него, – предложил Оскар. – Он записал все наше путешествие и может подтвердить. Ты знаешь, что лгать он не способен. Спроси у него. Все, что я рассказал, правда.
Все взгляды обратились к маленькому автоматизированному устройству, стоящему рядом и глядящему на присутствующих своими глазами-прорезями. Герон выглядел таким безобидным, таким неприметным, и нельзя было даже вообразить, что он когда-нибудь окажется виновником упадка человечества.
Гумбольдт не знал, что и думать. Но Шарлотта верила, что Оскар говорит правду. Она знала его достаточно хорошо, чтобы определить, когда тот начинает привирать.
– Ладно, – наконец сказал исследователь. – Прежде чем я послушаю запись Герона, расскажи свою историю до конца. Интересно знать, как машины отреагировали на эту спасательную операцию.
– Осталось совсем немного, – кивнул Оскар. – Герон сообщил друулам о нашем путешествии, о том, что меня нужно вернуть в мое время. Он ничего не добавил и ничего не пропустил. Утаить от своих сородичей он ничего не мог, так как они его уже проверили и знали, что произошло. Они поинтересовались, хочет ли он вернуться вместе со мной, и Герон ответил утвердительно. Ответ вызвал большое волнение. Машины просили его остаться, но он сказал, что не может нарушать порядок вещей и хотел бы избежать сбоев в структуре времени. В техническом плане разложил все по полочкам. Роботы согласились и отвели нас на то место, где стояла машина времени. Совсем недалеко от того места, где мы с Берингером пытались ее найти. Мы не видели ее из-за защитного поля. Машины терпеливо ждали, пока мы погрузимся, и помахали нам на прощание. Не без сожаления, как мне показалось. Думаю, на них произвела впечатление встреча с основателем машинного мира. Не хочу приписывать роботам никаких религиозных чувств, но они отнеслись к Герону с большим почтением.
– А Берингер?
– Когда выяснилось, что Герон не хочет брать его с собой, Берингер, естественно, разразился проклятьями. Зря. Пришлось ему остаться в тюрьме, чтобы впоследствии стать домашней зверушкой друулов. А может, он сбежит с Тецц и присоединится к сопротивлению. Думаю, возможно и то, и другое. Но что бы он ни сделал, мне его не жаль. После всего, что он совершил, он заслужил такую участь. Подождите, я кое-что вспомнил. Мне Тецц дала. Маленький сувенир из будущего.
