Он положил на стол предмет, завернутый в грязный носовой платок, и пододвинул к друзьям.
– Что это? – спросил Гумбольдт.
– Открой.
Исследователь развернул платок и склонился над столом. Страница за страницей были исписаны мелким почерком. Бумага напоминала тончайшую алюминиевую фольгу.
– Книга о друулах, которую написал отец Тецц. Довольно интересная, как мне показалось.
Гумбольдт полистал книгу. На некоторых страницах были приклеены поблекшие газетные статьи.
– Посмотрите на дату этой статьи, – воскликнул он.- 15 апреля 1918. А вот 20 сентября 2012. Ты понимаешь, Оскар, что это такое? Ты принес историю нашего будущего. – Он опустил взгляд и довольно долго смотрел в пол, потом встал: – Послушайте, пойдемте со мной в классную комнату. Выпейте еще по чашке какао. Мне нужно сообщить вам нечто важное.
34
Исследователь молча стоял у доски, скрестив руки и наморщив лоб. Шарлотта сидела рядом с остальными и ждала. Несмотря на поздний час, усталости она не ощущала. Наконец, Гумбольдт заговорил. Голос у него был напряженным, как будто он силой выдавливал из себя слова.
– Сначала я хотел бы сказать, как счастлив, что Оскар вернулся живым и невредимым. Вы знаете, что я всегда был против путешествий в будущее из-за опасности не возвратиться. Тем не менее, должен признаться, что несколько дней назад я и сам совершил поездку в будущее.
Улыбка Шарлотты исчезла.
– Что?
– Пожалуйста, поверьте, у меня на то были уважительные причины, – он провел кончиками пальцев по краю стола. – Может быть, вы помните первое путешествие Вилмы? Меня очень интересовало, что случилось с нашим маленьким другом, и я потратил несколько дней на то, чтобы разобрать ее записи. К сожалению, получилось плохо. Лингафон записал много посторонних шумов, так что очень сложно было разобрать голос Вилмы. После анализа записей появилось больше вопросов, чем ответов, и я решил выставить таймер на 1915 год и отправиться в путь самому, – лицо у него было очень серьезным. – Так как Вилма вернулась из того времени невредимой, я предположил, что риск невелик. Но то, что сначала было смутным подозрением, оказалось жестокой реальностью. Я высадился в местности, которая не очень походила на ту, какой мы ее знаем. Отсюда до озера было совсем пусто. Деревья, кусты, дома, мосты, церкви – все исчезло. Дикий, бедный ландшафт, усеянный кратерами и воронками, из которых поднимался желтоватый пар. Запах стоял невыносимый. Никогда не встречал такого отвратительного смрада. В легких жгло огнем, но я решил побыть подольше и узнать, что произошло. Совершенно очевидно, шла война. Вдали виднелся пожар, поднимались столбы дыма. Я обернулся, чтобы посмотреть, что стало с городом. Не представляете, какое облегчение я испытал, когда увидел купол рейхстага! Город остался цел. Разумеется, вокруг него выросла стена. Метров пять высотой, она защищала город, как средневековая крепостная стена. Грохотали пушки. Мощные орудия были направлены наружу и оглушительно палили в оранжевое небо. Они несли смерть и опустошение. На равнине сражались две военные машины на гусеничном ходу. В небе было полно дирижаблей и летательных аппаратов, посыпавших землю градом бомб. Не знаю, с кем воевала Германия, но это было страшно. Из-за газа было трудно дышать, и я вернулся в машину. Но вместо того чтобы возвращаться домой, я решил попытать счастья в более отдаленном будущем. Хотелось узнать, что произошло после войны и что случилось с людьми в Берлине. Я дал Герону команду отправиться в 2015 год, на сто лет в будущее.
– И?
Гумбольдт сжал губы. Похоже, он с трудом подбирал нужные слова. Когда он заговорил, голос его был тихим и полным скорби.
– Ужасно, – сказал он. – Прошло столько лет, а война все еще продолжалась. А может, это была новая война? Продолжали греметь пушки. Только вот масштаб, похоже, изменился. Стена вокруг города выросла до тридцати-сорока метров, и машин вокруг было на порядок больше. Они стали более совершенными. Бронированные дирижабли, быстрые, словно стрелы, ракеты, огромные летательные аппараты. Рядом с механическими чудовищам люди выглядели карликами. Не успел я выйти, как на меня напали. Не знаю что, но эта штука была быстрой и маневренной. Металлическое насекомое с размахом крыльев метра два. Оно жужжало и гудело, а потом засыпало меня градом острых как нож металлических осколков. Вот, посмотрите, – он сунул руку в карман и бросил на стол несколько металлических пластин.
Глаза у Шарлотты стали большими, как блюдца.
– Война продолжается?
– Да, – вздохнул Гумбольдт. – Дальше в будущее я заглядывать не стал, посчитал бессмысленным. Мне хватило того, что я увидел. Путешествие подтвердило, что нашу историю ожидают страшные перемены. Я не знал, стоит ли рассказывать обо всем вам, поэтому и тянул так долго. Рассказ Оскара навел меня на мысль. Кажется, я знаю, что вызвало войну, – он сделал драматическую паузу. – И поверьте, это самое прискорбное открытие в моей карьере ученого. Все из-за меня. Я в ответе за все беспорядки, и я должен что-то сделать, чтобы их предотвратить.
– Ты? – Шарлотта так и осталась с открытым ртом. – Но… как такое может быть?
Гумбольдт улыбнулся. Но улыбка его была печальной.
– Да, признать правду нелегко, но это единственный выход. Хоть иногда правда кажется невероятной. Вы сами слышали, что Герон – прототип машин, которые затеяли войну. Наш Герон, которого мы отправили в будущее на машине времени. Строительство этого аппарата изменило наше будущее. Даже если мы будем соблюдать правила путешествий во времени, нет никаких гарантий, что машина не попадет в ненужные руки. Уверен, что и убийство императора как-то с этим связано. Иначе, почему Штангельмайер пригласил нас в замок, едва узнав о существовании нашей машины? Если соединить эти факты, то история изменится, наступит закат человечества и верховенство машин. Если я уберу оба события, то, может быть, развитие пойдет по своему первоначальному пути, куда бы он ни завел.
– Если, если, если… – возмутился Оскар, который до сих пор не проронил ни слова. – Откуда ты знаешь, что именно создание машины времени стало причиной войны машин? Нет никаких доказательств!
– Непосредственных доказательств, вероятно, и нет, но достаточно простого логического мышления. Не знаю, что точно случится, но Герон станет чем-то вроде прототипа для военных машин будущего. Разразится война, в которой победят машины, и люди перестанут быть хозяевами земли. Не нужно знать детали, чтобы понять, что создание моего аппарата оказало огромное влияние на ход войны. Убийство императора и создание машины времени стали поворотным пунктом. Смена власти вызвала мощную реакцию в нашей империи, которая переросла в бесконечную войну, – потер он лоб. – Смотрите, какую огромную проблему предстоит решить.
– Я пытаюсь понять, но у меня начинает кружиться голова, – пожаловался Мышонок. – Еще немножко, и мозги в узелки завяжутся.
– Думаешь, Герон действительно первый? – спросила Лена.
