Учитывая скудость людских ресурсов в Португалии, Алмейда полагал, что наилучшую защиту португальским факториям обеспечит флот, многократно превосходящий по силе противника. «Чем больше крепостей вы держите, тем более слабой будет ваша власть, — писал Алмейда королю Мануэлу, — позвольте всем нашим силам находиться в море, ибо, если мы не будем сильны на море, все немедленно восстанут против нас».
Как и все португальские конкистадоры, Алмейда отличался исключительной жестокостью. Приведу для примера отрывок из письма султана Момбасы, отправленного им султану Малинди сразу же после того, как войско Ал мейды взяло штурмом Момбасу в августе 1505 г.: «Да хранит тебя Аллах, Сайд Али. Сообщаю тебе, что здесь прошел великий господин, выжигающий огнем. Он ворвался в город с такой яростью и жестокостью, что не пощадил никого: ни женщин, ни молодых, ни старых, ни детей, как бы малы они ни были. Никто не спасся, кроме тех, кому удалось бежать. Не только людей они убивали и сжигали, но даже птиц в небе они сбивали на землю. Зловоние от трупов такое, что я не решаюсь выйти в город. Невозможно даже подсчитать, какие огромнейшие богатства они вывезли из нашего города. Я счел необходимым сообщить тебе эти печальные новости, чтобы ты позаботился о своей безопасности»
.
Португальцы стремились укрепиться на восточном побережье Африки, прежде всего чтобы монополизировать торговлю золотом. Для этого им нужно было устранить конкурентов-арабов, выступавших в качестве торговцев-посредников, и самим вступить в прямой контакт с жителями хинтерланда, привозившими золото в прибрежные порты. С этой целью специальная эскадра должна была патрулировать побережье между Килвой и Софалой, задерживая все мусульманские суда, которые намеревались вести торговлю. В Килве и Софале фейторы должны были действовать как королевские агенты, скупая все золото, поступавшее из внутренних районов, и продавая одежду и другие товары местным торговцам.
Однако эти усилия португальцев принесли на первых порах лишь частичный успех. Арабы обосновались в Восточной Африке слишком давно и были слишком многочисленны, чтобы их можно было легко одолеть с теми незначительными военными силами, которыми располагали португальцы. Один из португальских военачальников писал королю в 1521 г., что, «по его мнению, мавров Софалы не следует выгонять, а лучше оставить их в покое и позволить им посещать дома кафров и что требуется много людей, чтобы изгнать мавров. И что, даже если они будут изгнаны, от этого ничего не изменится, ибо он узнал, что в стране Мономотапы находятся более 10 000 мавров, которые там всюду бывают, и изгнать их невозможно».
К этому мнению в конечном счете пришли и советники короля. Их идея состояла в том, что следует не изгонять мусульманских торговцев из Восточной Африки, а заставить их и их африканских помощников работать в качестве посредников на португальцев, стремившихся установить контроль над международной торговлей. Но даже в этой сфере они не могли быть монополистами. Они вступили в союз с султаном Малинди, позволив его судам продолжать торговать под португальским покровительством и защитой.
Однако этот план Лиссабона оказался трудновыполнимым на практике. Первая трудность состояла в том, что у португальцев не было товаров, которые бы пользовались спросом на восточноафриканском рынке. Там не было спроса на европейскую одежду, а индийские ткани и одежды продавали там еще до прибытия португальцев арабские купцы. Некоторые индийские ткани, награбленные в Килве или захваченные на мусульманских судах, были доставлены в Софалу, но местная фактория не могла постоянно работать только на ворованных товарах, и были предприняты большие усилия, чтобы наладить бесперебойную торговлю индийскими тканями с помощью султана Малинди.
С еще большими трудностями столкнулись португальцы при попытке контроля над Килвой и Софалой. Португальские власти неизбежно вошли в глубокий конфликт с традиционными правителями этих городов, лишившихся своего прежнего права выдавать торговые лицензии, разрешать продажу ряда товаров, назначать цены, взимать пошлины и в целом контролировать обширную и разветвленную торговую сеть, функционировавшую не только внутри Африки, но и в бассейне Индийского океана. В Килве португальцы надеялись решить эту проблему, посадив марионеточного правителя, но в 1506 г. вспыхнуло восстание, и купеческие семьи, боявшиеся потерять свою торговлю, ушли из города. К 1513 г. торговцы перестали приезжать в Килву, и португальцам пришлось покинуть свою факторию и разрешить вернуться в Килву семье прежнего султана.
После взятия и разграбления Момбасы Алмейда с попутным ветром проследовал в Индию. 13 сентября 1505 г. его флот достиг острова Анджедива. Там богатая добыча, захваченная в Момбасе, была в соответствии с действовавшим «морским кодексом» распределена между капитанами, моряками и солдатами. 22 октября флот Алмейды прибыл в Кананор. Королевский фейтор в этом городе Гонсалу Жил Барбоза настаивал на безотлагательном строительстве крепости, поскольку местный раджа без португальской поддержки был не в состоянии воспрепятствовать активной деятельности многочисленных мусульманских торговцев. К этому времени под властью мусульман находились Гуджарат, Дели, Берар, Биджадапур и великая империя Видждайанагар со столицей в Хампе.
В Кананоре Алмейду посетил посол индийского государства Нар-синга, которое препятствовало мусульманским завоевателям захватить юг Индии. Посол предложил Алмейде заключить союз против мусульман. После своей 150-летней борьбы против ислама Нарсинга видело в прибывших в Индию христианах естественных союзников. Адмирал быстро оценил важность миссии посла Нарсинги и решил принять его по-королевски. С этой целью он даже решил досрочно принять титул вице-короля Индии, хотя согласно королевской инструкции должен был сделать это лишь после завершения строительства трех крепостей (в Кананоре, Кочине и Коулане).
На борту адмиральского корабля в честь посла был устроен роскошный прием. Палуба была устлана дорогими коврами, мачты увешаны бриллиантами и красивыми тканями из Фландрии. Все капитаны сошли на берег для торжественной встречи посла, а Алмейда приветствовал его на палубе корабля. Они подписали договор о дружбе и взаимной защите. По этому договору от имени императора Нарсинги португальцам было дано право строить крепости в его портах.
1 октября 1505 г. от имени короля Мануэла был коронован и получил богатые подарки раджа Кочина.
Таким образом, на первых порах дела в Индии складывались благоприятно для португальцев. Однако в 1506—1507 гг. у них возникли большие трудности. Произвол и насилия, чинимые португальскими колонизаторами в отношении мусульманских купцов и местного населения, не могли не вызвать конфликт. Когда Алмейда прибыл в Индию, Кананор был настроен дружественно к португальцам. Однако действия португальских капитанов и чиновников породили враждебность местного населения. Гонсалу Важ де Гоиш ограбил и потопил мусульманское судно, вышедшее из Кананора, хотя оно получило от португальских властей лицензию на торговлю. В ответ на это разгневанные мусульманские купцы уговорили раджу Кананора атаковать португальскую крепость. Осада продолжалась четыре месяца, и лишь прибытие флота Триштана да Куньи спасло осаженных от истребления. Защитникам крепости очень помог также артиллерист из Антверпена Р. Гельдерс, которого хорошо знал знаменитый хронист Д. Гоиш, живший с ним по соседству в Антверпене.
