«26 марта Ричард, король Англии, после девяти лет, шести месяцев и девятнадцати дней правления был сражен стрелой некоего Пьера Базиля под замком Шалю, что на землях Лиможа в герцогстве Аквитанском. После этого, во вторник 6 апреля, сей муж, посвятивший себя деяниям Марса, окончил свои дни у этого замка. Он был погребен в Фонтевро, у ног своего отца Генриха II»
[525].
Хроника Бернарда Итье лаконично упоминает о смерти короля в 1199 г., но далее уточняет, в каких обстоятельствах произошло это событие — в то время множество городов этого региона подверглись нападению, а многие крепости, включая Шалю, оказались в осаде:
«В год 1199 от рождества Христова умерли король Ричард, клюнийский аббат Гуго Клермонский, викарий Тарба Эли, виконт Адемар Старый, архиепископ Буржа Генрих <…>. Многие города были осаждены, а именно Лимож, Сен-Жем, Нортрон, Ноай, Шалю-Шаброль, Отфорт, Сен-Мегрен, Обюссон, Саланьяк, Клюи, Брив, Огюранд, Сен-Ливрад, Пьегю»
[526].
Маргиналия в хронике Жоффруа де Вижуа, сделанная, вероятно, Бернардом Итье, хорошо знакомым с событиями, происходившими в его регионе, дает еще более точное описание происходившего
[527]:
«В год 1199 от воплощения Христова Ричард, могущественнейший король англичан, был поражен стрелой в плечо при осаде башни одного замка, расположенного в лимузенских землях и называемого Шалю-Шаброль. В этой башне находились два рыцаря в окружении тридцати восьми человек, женщин и мужчин. Одного из рыцарей называли Пьером Брюном, а другого Пьером Базилем. Именно Пьер Базиль, как говорят, выпустил стрелу из своего арбалета, которая поразила короля, скончавшегося на двенадцатый день, во вторник перед Вербным воскресеньем, 6 апреля, в первый час ночи. Ранее, когда был он в болезни, он приказал войскам своим осадить замок Нонтрон виконта Эмара, а также другое укрепление, называемое Монтегю [Пьегю?], что и было сделано. Но, узнав о смерти короля, войска в смятении удалились. Король лелеял в своем сердце замысел разрушить все замки и все укрепленные города виконта»
[528].
Итак, основная цель Ричарда была политической: он хотел укротить непокорных вассалов.
К этой причине, согласно другим свидетельствам, добавляется более приземленный мотив, о котором с удовольствием упоминают французские и английские хронисты, не любившие Ричарда: алчность короля. По этой версии, некий крестьянин незадолго до этих событий нашел сокровище, которое, попав в руки его сеньора, было помещено в Шалю. Ричард тщетно настаивал на своей доле, причитавшейся ему как сюзерену, но, не получив желаемого, решил забрать клад силой. Такую трактовку событий можно найти у Ригора, монаха королевского аббатства Сен-Дени и историографа Филиппа Августа. В его хронике, составленной около 1206 г., отражена позиция Капетингов, крайне враждебная по отношению к королю Англии. А упоминание о сокровище позволяло подчеркнуть алчность короля, который был ярым врагом Филиппа Августа:
«В год 1199 от рождества Христова, 6 апреля, Ричард, король Англии, скончался от тяжелого ранения неподалеку от города Лиможа. На неделе, предшествующей страстной, он взял в осаду замок, который жители Лимузена называли Шато-Шабролем, и осадил его ради сокровища, найденного в этом месте одним рыцарем: обуреваемый ненасытным желанием, король настойчиво требовал от виконта Лиможского выдать ему драгоценную находку. Тогда рыцарь, нашедший этот клад, бежал к виконту. Король остался осаждать замка и атаковал его каждый день с неизменным пылом, как вдруг один арбалетчик, пустив стрелу, смертельно ранил короля Англии, который спустя несколько дней испустил дух. Он покоится в Фонтевро, в монашеской обители, погребенный рядом со своим отцом. Что касается сокровища, согласно тому, что о нем говорили, оно представляло императора с его женой, сыновьями и дочерями, сидящих за золотым столом, — это подлинное свидетельство прошлых времен, оставленное потомкам, было сотворено из чистейшего золота»
[529].
Рассказ о древнем сокровище, пробудившем зависть порочного и алчного короля, повторил другой французский хронист, Гильом Бретонец
[530], но его можно найти и у Рожера Ховденского, английского историка, скончавшегося в 1201 г., — изложение описываемых событий этим достойным доверия хронистом появилось вскоре после гибели Ричарда. Однако в 1192 г. Ховден удалился в свой монастырь в Йоркшире, а потому знал о событиях, произошедших в далекой Аквитании, из чужих рассказов, порой искажавших действительность. С другой стороны, он относился к Ричарду критически, считая, что стрела, поразившая короля, пущена рукой провидения, — это не что иное, как кара Божья, наказание за его преступление. Поэтому он без особого труда принял на веру рассказы о жадности Ричарда, подтолкнувшей его к осаде Шалю.
«Тем временем Гвидомар [Widomarus], виконт Ангулемский, найдя в своих землях большой клад золота и серебра, послал его добрую часть своему господину Ричарду, королю Англии; но король не принял дара, сказав, что по праву сюзерена ему причитается все сокровище, а не его часть. Виконт категорически отказался допустить такое. Тогда английский король, явившись в его края с большим войском, объявил виконту войну: он осадил его замок, названный Шалю, в котором, как он думал, было спрятано сокровище; и когда рыцари [milites] и сержанты [serventes] гарнизона вышли, чтобы предложить ему замок при условии, что он сохранит им жизнь и оружие, король отказался принять их и поклялся, что возьмет замок силой и всех их повесит. Огорченные и подавленные, рыцари и сержанты вернулись в замок и стали готовиться к защите. В тот же день, когда английский король и Меркадье отправились осматривать башню в поисках наилучшего места для штурма, арбалетчик Бертран де Гурдон произвел выстрел из замка; стрела попала в руку короля, нанеся ему неизлечимую рану. Раненый, король вскочил на коня и помчался в лагерь; он приказал Меркадье и всему войску беспрерывно осаждать замок, пока тот не сдастся, что и было сделано <…>. Затем король предоставил себя заботам лекаря Меркадье, который, желая извлечь из раны наконечник стрелы, извлек лишь ее деревянный стержень, оставив наконечник в теле. Наконец, искромсав руку короля и не проявив должной осторожности, этот палач [carnifex] все же достал наконечник»
[531].
