Она тихо заплакала. Слезы капали на сложенные на коленях руки, и она их не вытирала.
– Не надо плакать, – решительно произнесла Ханна. – Мы точно знаем, что еще несколько часов тому назад Деяна была еще жива. Только по крови нельзя узнать, где она находится. Там все смутно…А вот по вещи пропавшего человека отыскать можем.
Она посмотрела на Оливера. Тот кивнул:
– Конечно! – и полез в сумку за учебниками.
Пра Михарь развернулся не на шутку. Загнав студентов в общежитие и приставив к ним нескольких аспирантов и лаборантов в качестве сторожей, он собрал остальных на первом этаже главного учебного корпуса.
– Господа, – начал он. – Я послан сюда, чтобы расследовать чрезвычайное происшествие. Бесследно исчезли два человека – преподаватель экзорцизма и демонологии пра Добраш и один из слушателей Университета богословия и теологии Арчибальд фон Лютц. Одного из них никто не видел со вчерашнего полудня, другой пропал сутками ранее. В довершение всего, как мне только что стало известно, исчезла и одна из ваших студенток, четверокурсница Изольда Швец. Поступило предписание начать поиски именно отсюда…
– Простите, – послышался чей-то голос, – а от кого поступило сие предписание?
Все оглянулись на Верину Кит. Единственная женщина-преподаватель гордо подбоченилась.
– Это так важно? – вопросом на вопрос ответил инквизитор.
– Да, – преподавательница прорицаний не собиралась сдаваться. – Поскольку может возникнуть вопрос – а почему это надо начать именно отсюда? Откуда у ваших информаторов сия информация? Может быть, стоило бы для начала допросить самих информаторов? Кто эти люди?
– Это – проректор Университета богословия магистр Святомир Гордич, – ответил пра Михарь. – Вы удовлетворены?
– Да, – отчеканила Верина Кит. – Но готова поспорить на что угодно, что ему известно больше, чем он вам сказал. Намного больше.
– Вы отвечаете за свои слова?
– Я преподаю прорицание! – отчеканила та. – И привыкла взвешивать каждое свое слово! Тем более, что, благодаря сложившемуся мнению, женщины слывут болтливыми и недалекими существами, чьим словам нельзя верить. А между тем, все знаменитые прорицатели были именно женщинами! Пророков-мужчин в истории мира можно пересчитать по пальцам!
Инквизитор, не моргнув глазом, выслушал эту отповедь.
– Мы поговорим об этом позже, – сказал он. – И, если ваши слова правдивы, обещаю пересмотреть свое мнение относительно роли женщин в истории общества! Но сейчас… может быть, вы заодно скажете, где мы сможем найти пропавших?
– Вот так сразу? – моргнула Верина Кит. – Без подготовки? Пока я могу только сказать, что мы их можем найти…
– Но вы же только что без подготовки напророчили мне, что проректор Гордич знает больше, чем говорит! – усмехнулся пра Михарь.
– Говорила и повторю. Ибо это не прорицание, а обычная женская логика, немного сдобренная интуицией.
Вокруг послышались смешки мужчин – о том, что такое женская логика, у них было свое мнение. Не улыбались только аспирантка самой Верины и лаборантки с кафедры целительства.
– Чш-што тут з-са сборищ-ще?
Услышав шипящий голос, в котором сквозило явное недовольство, все разом обернулись, и практически никто не сдержал вздоха облегчения. Одной рукой держась за перила, в холл входила – вернее, вползала библиотекарша.
– Змея очнулась от спячки, – прокомментировал Рихард вполголоса.
– Госпожа…э-э… – ректор, как и почти все в Колледже, плохо помнил ее имя, предпочитая называть «змеей». И сейчас растерялся. – Госпожа, вы уже встали? Вы же не…
– Не вполне з-сдорова, хотите с-ссказать? – прошипела она. – У меня дос-с-статочно сил, чтобы с-с-сторожить мою библиотеку от нежелательных проникновений!
– И очень хорошо, – заторопился он. – А то первокурсникам надо выдавать методички и справочники, а из-за этого… недоразумения никто из студентов уже неделю не может воспользоваться…
– Ес-сли им надо, они с-ссами все отыщут, – возразила библиотекарша и смерила Рихарда таким взглядом, что он предпочел малодушно спрятаться за спины аспирантов с кафедры некромантии. – Не надо недооценивать противника… Я з-садала вопрос-с-с… Что здес-сь делает Инквиз-сиция?
Зеленые чуть навыкате глаза «Змеи Особо Ядовитой» и карие глаза пра Михаря встретились. Несколько секунд противники молча сверлили друг друга взглядами, вокруг них постепенно накалялась атмосфера, и преподаватели один за другим спешили осенить себя обережными жестами. Кто-то из аспирантов вообще на всякий случай выставил полную защиту… но вдруг инквизитор усмехнулся и первым отвел взгляд.
– Не могу устоять перед женским обаянием, – прокомментировал он свою капитуляцию. – Инквизиция здесь занимается расследованием загадочного исчезновения студентки, преподавателя и слушателя Университета богословия.
– Чтож-ш, я вс-сегда знала, что з-санятия некромантией до добра не доводят, – скривилась библиотекарша.
– Сомневаюсь, – осмелился возразить пра Михарь. – Пра Добраш преподавал экзорцизм и демонологию, а слушатель фон Лютц…
– Про этого ничего с-сказать не могу, а вот ваш-ш Добраш-ш или как там его з-совут, явно з-снает, что такое некромантия!
– Может быть. Он же работает на стыке наук и… Что вы хотите этим сказать?
– То, что женщина, напавш-шая на меня, брала с-с полок только книги по некромантии! Причем ориентировалас-сь так, с-словно уже тут бывала много раз-с!
– Но это понятно! В Колледже и… Вы сказали женщина? – перебил сам себя инквизитор.
Все взоры опять обратились на Верину Кит, и от прорицательницы поспешили отодвинуться даже ее аспирантки.
– Я ни в чем не виновата! – заявила та. – И уж если бы мне приспичило совершить этот поступок, я бы заранее, как прорицательница, просчитала на будущее все последствия и попыталась устранить помехи в виде нежелательных свидетельниц!
Ее злой взгляд вперился в «змею», но та среагировала на него с хладнокровием, доказывающим, что прозвище было получено не зря.
– А никто и не говорил, чш-што это были вы! Ес-сть и другие… Любка С-Сбыхова Грозницкая, например!
У ректора со стуком выпала из рук трость. Наклонялся он за нею чересчур долго, словно старика внезапно скрутил приступ радикулита, а когда выпрямился, на лице его была недоуменная мина:
– Не помню такой!
– Как ж-ше, – зашипела «змея», и Рихард вытаращил на нее глаза, изумляясь тому, что в ее голосе в кои-то веки раз прорезалась настоящая ненависть, – почему ж-ше не помните с-собственную ас-спирантку? Она и Марин Дар работали на вас-с над с-созданием некоего охранного з-саклинания… Вы помните, чем з-сакончилась та исс-стория?
– Я ни в чем не виноват! – фыркнул ректор. – Это все они! Кто же виноват, что у этих бездарей руки не из того места росли! И потом, виновный в катастрофе был назван, Инквизиция сама проводила расследование, – последовал кивок в сторону пра Михаря.
